Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн

— Что?

— Новое Откровение — старый фокус. Не Фостер и не Дигби ее придумали. Они просто слепили из кусков лакомую приманку, подмазали ее кое-где и пустили в дело. И какое дело! Меня тревожит, что я вполне могу дожить до того времени, когда эта штука станет обязательной для всех.

— О нет!

— О да. Гитлер начинал с меньшего, а все, что у него было, это ненависть. Счастьем торговать гораздо выгоднее. Я знаю, я сам из той же шайки, как напомнил мне Дигби. — Джубал поморщился. — Я должен был съездить ему по физиономии, а вместо этого расплылся в улыбке. Вот почему я боюсь его. Он умен. Он знает, что людям надо. Счастье. Мир слишком долго боялся греха. Теперь Дигби говорит, что бояться ничего не надо ни в этой жизни, ни после, и что бог повелевает всем быть счастливыми. День за днем он твердит: «Ничего не бойтесь, будьте счастливы».

— Так это же хорошо, — возразила Джил. — Он работает изо всех сил, вот только…

— Вздор! Он играет изо всех сил.

— Нет, у меня сложилось впечатление, что он действительно предан своей идее, что он пожертвовал ради…

— Вздор, я сказал. Джил, из всей чепухи, иже еси в нашем мире, альтруизм хуже всего. Люди все время делают лишь то, что хотят. Если они страдают при необходимости выбора — если выбор выглядит как «жертвенность» — можешь быть уверена, что это не более благородно, чем неудобство, вызванное жалостью… необходимостью выбора одной вещи, когда не можешь получить обе. Простой человек страдает всякий раз, когда он должен выбирать, потратить ли ему доллар на пиво или же отложить для детей, подниматься ли рано утром или потерять работу. Но он всегда выбирает либо меньшее зло, либо большее удовольствие. Негодяй и святой делают в конечном счете одинаковый выбор. Как Дигби. Святой или негодяй, он никак не суетливый дурак.

— Кто же он все-таки, Джубал?

— А разве есть разница?

— О, Джубал, ваш цинизм — поза! Конечно, разница есть.

— М-м… да, есть. Надеюсь, что он негодяй… потому что святой причинит в десять раз больше зла. Подумай хорошенько, и сама поймешь. Можешь называть это цинизмом… как будто это слово доказывает неправоту! Джил, что, собственно, тебе не нравится в их службах?

— Ну… все. Не скажете же вы, что это — богослужение!

— Хочешь сказать, что в Маленькой Коричневой Церкви, которую ты посещала девочкой, все делалось по-другому? Взгляни на вещи трезво, Джил. У Святого Петра тоже делают не то, что тебе нравится. И в Мекке.

— Да, но… Нигде не делают такого! Змеиные танцы… игральные автоматы… даже бар! Это просто непристойно!

— Я считаю, что храмовая проституция — это не так уж и непристойно.

— Фу!

— Я полагаю, что зверь с двумя спинами так же комичен во время служения богу, как и при других обстоятельствах. Что же касается змеиных танцев… Ты когда-нибудь видала службы трясунов? Я тоже ни разу. Церковь, ставящая препоны влечению полов, не сможет протянуть долго. Однако пляски во славу бога имеют древнюю историю. Им не обязательно быть артистичными — трясунам в жизни не видать Большого Театра, им достаточно простого энтузиазма. Не находишь же ты индийские танцы дождя непочтительными?

— Тут большая разница.

— Как везде и во всем. И чем больше различий, тем больше общего. Теперь об игральных автоматах… Когда-нибудь видала, как в церкви играют в бинго?

— Э… да. Наш священник прибегал к этому средству всякий раз, когда надо было выкупить закладную. Но только в пятницу вечером. Мы никогда не делали ничего такого во время службы.

— Вот как? Напоминает анекдот о жене, которая ужасно гордилась своей верностью: она ложилась с другим, только когда муж уезжал.

— Джубал, это совсем разные вещи.

— Вероятно. Аналогия гораздо тоньше логики. Но, «маленькая леди»…

— Еще улыбнитесь при этом!

— «О… это шутка». Джил, если вещь греховна в воскресенье, она греховна и в пятницу. Так, по крайней мере грокаю я… и, видимо, Человек с Марса. Единственное различие, которое я увидал, состоит в том, что фостериты выдают библейские изречения — причем бесплатно — даже если ты проиграл. Способно ли бинго на такое?

— Лживые словеса! Тексты Нового Откровения!.. Вы хоть читали их?

— Читал.

— Тогда сами знаете. Они лишь приодеты в библейские одежды. Частью приторно-сладки, в большинстве — нелепы… а некоторые просто злобны.

Довольно долгое время Джубал молчал. Наконец он произнес:

— Джил, ты знакома со священными писаниями индусов?

— Боюсь, что нет.

— А с Кораном? Или другими писаниями? Я могу привести пример из Библии, но не хочу задевать твои чувства.

— Вы не заденете моих чувств.

— Что ж, я использую Ветхий завет, выбрав куски, которые обычно не очень-то расстраивают людей. Ты знаешь о Содоме и Гоморре? Как Лот был спасен из этих безнравственных городов, когда Яхве разрушил их?

— Конечно. Его жена превратилась в соляной столп.

— Это всегда казалось мне слишком сильным наказанием. Но мы говорили о Лоте. Петр описывает его как справедливого, благочестивого и праведного человека, которого тошнило от грязных разговорчиков нечестивых горожан. Святому Петру полагается быть образцом честности, поскольку ему вверены ключи от царства небесного. Но очень трудно понять, что же вознесло Лота на вершину добродетели. Он разделил пастбища по совету своего брата. Он попал в плен в битве. Он драпанул из города, чтобы спасти свою шкуру. Он накормил и приютил двух незнакомцев, однако его поведение показывает, что он знал, какие это важные персоны, но, с точки зрения Корана и моей собственной, его гостеприимство ценилось бы больше, сочти он их обыкновенными нищими. Помимо этих примеров и суждений Святого Петра есть только один случай, на основании которого можно судить о честности Лота… честности настолько исключительной, что небесное заступничество спасло его жизнь. Смотри Книгу Бытия, глава девятнадцатая, стих седьмой.

— И что она говорит?

— Найди сама. Я не жду, что ты поверишь мне.

— Джубал! Вы самый противный человек из всех, что я встречала.

— А ты очень миленькая девочка, поэтому я не обращаю внимания на твое невежество. Ладно, но потом проверь сама. Соседи Лота ломились в его дверь и хотели прогнать этих парней из города. Лот не спорил, он предложил сделку. У него были две дочери, девственницы, как он говорил. Он сказал толпе, что отдаст им этих девочек, и они вольны делать с ними все, что пожелают, другими словами, собачью свадьбу. Он умолял их делать с его дочерьми кому что нравится… только перестать стучать в дверь.

— Джубал… Там действительно так говорится?

— Я осовременил язык, но смысл так же безошибочен, как подмигивание шлюхи. Лот предлагал ораве мужиков — «юношей и старцев», как говорится в Библии — надругаться над двумя девственницами, лишь бы только они перестали стучать в дверь. Кстати! — Джубал просиял. — Следовало испробовать тот же способ, когда гориллы из СС ломились в мои двери! Может, я попал бы на небеса. — Он призадумался. — Нет, здесь требуется «нетронутая девственница», и я бы не знал, кого из вас предлагать.