Дело молодых - Павел Сергеевич Иевлев

знаю, придумай что-нибудь. Закрыть получилось – значит, и откроешь.

Я постоял, держа правую руку на рамке и, сосредоточившись, повёл левой по кирпичу снизу-вверх – без нажатия, едва касаясь пальцами кладки. Ну, давай, глаз, открывайся, уже можно!

Внутри знакомо оборвалось, меня шатнуло, в ладонь подуло холодом – проход открылся.

– Поздравляю, – Андрей поймал мою руку и слегка шутовски потряс её, – первый проход открыть – это как девственности лишиться.

– Получается, я проводник?

– Только сейчас догадался? – засмеялся Андрей. – Ты думал, что грёмлёнг тебя за УАЗик выбрали? Да они на тебе как на ослике туда-сюда ездили, за твой счёт проходы открывая!

Мне сначала стало как-то обидно, но потом осенило.

– А ты? Тебе же тоже не водитель на второй машине нужен был?

– Вот, уже начал что-то соображать, – Андрей одобрительно хлопнул меня по плечу, – разумеется, я тоже попользовался. Так мы в два раза быстрее открывали проходы, и рейдеры за нами не успели.

– А они…

– Ну, разумеется! Привыкай, в Мультиверсуме в поддавки не играют.

– То есть, – угрюмо констатировал я, – меня опять разыграли в тёмную.

– Зато и приз какой! Ну, поехали!

Когда Андрей шагнул в проход, то, оставшись наедине с тьмой, я кивнул ей уже по-свойски – теперь это и моя тьма. Будем знакомы.

На той стороне было нечто вроде каменного пустого сарая без ворот, яркое солнце и – непередаваемый запах и шум моря. Я выехал, заглушил мотор и вылез. Невдалеке на обрывчике над берегом стоял престранного вида дом – не то замок, не то донжон, не то короткая толстая башня – с этого ракурса было не разглядеть. От сарая к дому шла выложенная плоскими большими камням, с проросшей между ними травой дорожка, а вдаль к горизонту уходил удивительно синий морской простор. Люблю море!

– Нравится? – спросил Андрей.

– Ещё бы! – искренне восхитился я. – Это же море, как тут может не нравиться!

– Ну, владей тогда! Теперь это твоё. Ты тут барон и помещик. А если хочешь, даже граф или герцог, а может и Властелин Мира – титул оспаривать некому. Мы тут разведываем кое-что неподалёку, но там буквально на пару недель работ, потом оставим тебя наедине с этим срезом.

– Офигеть! – у меня даже слов не нашлось.

– Но есть ещё один момент… – мне бы тут напрячься и почуять подвох, но я слишком обалдел от происходящего.

– Все получили что-то, что хотели, а я – артефакт, который и так был моим. Так что все в плюсе, а я при своих. И я прикинул, что ты мне остался чуть-чуть должен. И потому к этому прекрасному домику на море ты получаешь от меня небольшой довесок… Саргон, выгружай!

Не успел я опомниться, как на меня уставились большие тёмные глаза Криспи. За её спиной невозмутимый наёмник выпихивал из чрева тонированного Патриота блондинку-с-сиськами, девочку-аутистку и лохматого вялого паренька. На них были новенькие серые комбинезоны йири.

– Ты что творишь?! – завопил я в возмущении. – Куда я их нахуй дену?

– Ну, хочешь на хуй – можешь и на хуй, – издевался Андрей, – теперь они твои, делай что хочешь. Хочешь люби, хочешь еби, а хочешь с кашей съешь.

– Нет, ты что, всерьёз? – я не мог поверить в такую подставу. – Что мне с ними делать?

– А мне что? – ничуть не смутившись, ответил глойти. – Мы, наконец, закончили очередной этап. Нам пора двигаться дальше, и нет возможности тащить за собой этот контактный зоопарк. Сами они не выживут, а тебе в самый раз – корм на первое время дадим, к горшку приучены. Будут на вольном выпасе… А то что же ты за Властелин Мира без подданных?

Саргон между тем выгружал из багажника коробки. Вероятно, с тем самым «кормом».

– Но, – всё ещё пытался протестовать я, – я женатый человек, у меня жена вообще не в курсе всех этих дел! Как я ей объясню трёх баб и мужика на семейном балансе?

– Мне бы твои проблемы, – рассмеялся Андрей, – твоя жена, ты и решай. Хочешь – соври, но, мой тебе совет, правду сказать проще. Всё, бывай, наслаждайся владением. Пока мы тут рядом, я ещё заскочу на днях, погляжу, как ты устроишься. Не скучай!

Андрей запрыгнул в Патриот. Они рванули куда-то в сторону от берега, а вскоре и скрылись за холмами. Я решил быть мужественным и стойким, а также твёрдо противостоять ударам судьбы. В конце концов, у меня есть дом на берегу моря, и было бы недурно посмотреть на него поближе. Остальные проблемы могут подождать.

Поэтому я решительно отвернулся от топчущихся на дороже «подданных» и твёрдой походкой законного владельца направился к дому.

Но это уже совсем другая история.

Конец первой книги

Примечания

1

«Вышедший из возраста принятия решений». Социальный термин мира Альтерион. Имеет уничижительный оттенок

2

«Не слышу ответа, Изгнанник!» – язык горцев Закава. Его мало кто знает, потому что разговаривать с ними, в общем, не о чем.

3

«Да понял я, отъебись уже, Андираос» – в языке горцев Закава нет ругательств как таковых. В нем оскорбительно каждое слово.

4

В срезе Альтерион нормой считается бисексуальность, но никто не заморачивается на тему «кто с кем спит» и придавать значение сексу считается холо мзее.

5

Это пренебрежительное выражение можно по смыслу перевести как «пенсионерский стиль» – оно употребляется в отношении одежды, досуга, секса, или, в общем случае, восприятия мира «слишком по-взрослому».

6

Частная военная компания – ребята, которые за деньги стреляют в тех, кого по каким-то причинам нельзя просто уебать ракетой.

7

High and tight – выглядит так, будто к голове прибили щётку для сапог.

8

Можно перевести по смыслу как «гадкие старикашки» – особи, отвергающие естественную возрастную подчиненность старых молодым. Крайне предосудительное заблуждение. Хуже Гитлера.

9

Чини – «исполняющий распоряжения». Близко по смыслу к «мзее», но относится к рабочим отношениям и не несет обидного подтекста.

10

Образованщина – сознательное ограничение кругозора и свободы мышления ради углубления в какую-то область знаний. Малези в срезе Альтерион не то чтобы осуждаются, но считаются людьми странноватыми и непригодными для руководящей работы.

11

Главный тормозной цилиндр – центральный элемент тормозной системы автомобиля.

12

Рабочие тормозные цилиндры. Отличаются от