Тревоги Тиффани Тротт - Изабель Вульф

Мерзавец.

– Хотя, должен сказать, – добавил он спокойно, наливая мне минеральной воды, – не похоже, что вы ждете ребенка. По вам, Тиффани, совсем этого не скажешь. Практически – надеюсь, вы не примете мои слова близко к сердцу, – вообще ничего не заметно. Настолько незаметно, что я, увидев вас в церкви, спросил себя: «Это она или не она?»

Мерзавец.

– Когда это должно произойти? – спросил он.

– Я действительно не хочу говорить об…

– В мае, не так ли? – Он пристально глядел на меня. – Вы ведь назвали этот месяц, Тиффани? В мае?

Верно. Назвала. Я знаю, что ввела его в заблуждение, но это все зашло слишком далеко. Он задал вопрос. А я не могу ответить на него. Поэтому я сделала вид, что не расслышала, и заговорила с его женой. Чтобы утереть ему нос.

– Оливия, вы в родственных отношениях с Джонатаном или Сарой? – спросила я.

– Я двоюродная сестра Сары, – ответила она. Тогда почему их не было на помолвке?

– Жаль, что вы не были у них на помолвке, – сказала я. – Прием был очень хороший. Он проходил в Восточном индийском клубе.

– Мы пропустили помолвку, потому что Оливия получила приглашение и забыла сказать мне об этом, так ведь, Оливия? – обратился Довольно Успешный к жене. – Ты всегда «забываешь» сказать мне о том, что может доставить мне удовольствие, – добавил он.

– Ох, послушайте, давайте вы не будете снова спорить, – сказала Саския устало. – Они бранились в машине всю дорогу, – шепнула она мне. – Четыре с половиной часа без перерыва! Мне пришлось сказать им, чтобы они заткнулись.

Надо же.

– Саския, я хочу, чтобы ты смыла весь этот отвратительный макияж, – напустился на дочь Довольно Успешный. – Ты выглядишь ужасно.

– Вовсе не ужасно, папа, – огрызнулась Саския.

– Дорогая, боюсь, что именно так. Ты выглядишь так, будто кто-то наставил тебе синяков под глазами. А твое кольцо – это просто кошмар. Какой смысл учить тебя в Бенендене, если ты хочешь выглядеть, как Барбара Виндзор?[108]

– По крайней мере она не выглядит, как Елизавета Виндзор, – заметила его жена ядовито. – А что касается ее макияжа – Саския должна быть свободна в самовыражении, какую бы форму она ни выбрала.

– У моей жены очень прогрессивные взгляды на образование, манеры, поведение и внешний вид детей, – сказал Довольно Успешный, обращаясь ко мне, – в то время как я…

– Сварливый, озлобленный и старомодный, – бросила Оливия резко.

Я мотала головой слева направо, как во время матча в Уимблдоне.

– Я не старомоден, – возразил Довольно Успешный.

– Старомоден, – отрезала его жена.

– Нет.

– Боюсь, что да.

– Он старомодный, – шепнула мне Саския. – Ему бы хотелось, чтобы я одевалась, – она наклонилась ко мне, – от Лоры Эшли. И – представляете! – от Либерти. И картины он любит смертельно скучные, а маме нравится все современное. Она, вероятно, скоро купит галерею – она разбирается в искусстве.

Это замечание показалось мне хорошим поводом для изменения темы разговора и одновременно возможностью снова досадить Довольно Успешному.

– Каким искусством вы интересуетесь? – спросила я Оливию.

– Абстракционизмом, экспрессионизмом, постмодернизмом и, конечно, концептуальным, – ответила она. – Я считаю его таким захватывающим. Я никогда не разделяла вкусы моего мужа, его любви к скучным пейзажам, гравюрам и живописи в стиле рококо и барокко. Мне нравится современное искусство, живое, отражающее сегодняшний день.

– Я и в самом деле не могу понять, как куски мертвых животных могут что-либо отображать, – заметил Довольно Успешный, отрезая кусочек жаркого из молодого барашка.

– Мне нравятся работы Трейси Эмин, – сказала Оливия, не обращая на него внимания. – А инсталляции Рейчел Уайтрид такие запоминающиеся – они заставляют думать. Я также интересуюсь видеоартом.

Ее муж издал громкий стон.

– Вы когда-нибудь бывали в галерее Оскара Ридза? – спросила я, когда официант положил нам по порции картофеля. – Ее владелец – довольно занудливый тип, но я думаю, вам понравились бы выставленные там работы.

– О да, – произнесла она как-то загадочно, беря нож и вилку. – Я прекрасно знаю Оскара Ридза.

Что бы это значило? Наверное, Оскар Ридз ее тоже оскорбил.

– А как ваши дородовые курсы, Тиффани? – спросил Довольно Успешный, отпивая большой глоток бордо. – Дыхательные упражнения идут хорошо?

– Да. Очень хорошо, – ответила я.

– А вы не могли бы продемонстрировать? – попросил он.

– Нет. Не могла бы.

Похоже, он слишком много выпил.

– Давайте откажемся от этого острого сыра, хорошо? – произнес он пьяным голосом, когда нам принесли десерт. – Даже видеть не хочу, как вы к нему прикасаетесь.

– А я не хочу видеть, как вы сядете пьяным за руль, – парировала я.

– Я никогда не сажусь пьяным за руль, – ответил он с негодованием. – Никогда. Мы останемся здесь на ночь.

О, вот как. Затем всех обнесли шампанским, а Джонатан и Сара разрезали торт. Прозвучали тосты, краткие и веселые, – все было замечательно. И я подумала, что так же будет, когда мы с Патриком поженимся. Точно так же. Затем загремел оркестр. Сара с Джонатаном начали танец, в то время как все смотрели на них, хлопая в ладоши, и затем постепенно к ним присоединились остальные. Отцы танцевали с дочерьми, матери – с сыновьями, бабушки и дедушки – со своими внуками-подростками, мужья – с женами. Затем и Саския исчезла, а потом вынырнула с каким-то мальчишкой, крутясь и вихляясь, и… о господи. Сердце у меня упало. Памела Роач! В очаровательном балахоне, розовом, как жевательная резинка, с низким вырезом, открывающим грудь. Она танцевала с непривлекательным мужчиной лет пятидесяти и просто светилась от счастья, трясясь всем своим грузным телом под песню Рода Стюарта «Как ты думаешь, я сексуальна?». Я опустила голову и прикрыла глаза рукой. Мне не хотелось на это смотреть.

– Что случилось, Тиффани? – спросил вдруг Довольно Успешный. – Голова болит? Или несварение желудка? Будущей матери нужно быть очень осторожной, необходимо придерживаться диеты. Вот, возьмите. – Он передал мне гроздь винограда. – «Легкая закуска, хороша в перерывах между едой».

Я бросила на него испепеляющий взгляд: пропади ты пропадом.

– Или вы предпочли бы что-нибудь выпить? – продолжал он, пододвигая кофейник. – «„Нескафе Голд" – великолепный насыщенный вкус». Или, возможно, – ох нет, конечно нет, – вы пьете вместо кофе травяной чай?