Досье на Крошку Че - Дарья Донцова

И дамы занялись хозяйскими делами. Ни одна из них неприметила Димона, маячившего в коридоре, а Карякин слышал их беседу почтидословно и сделал вывод: в доме сегодня будет вестись видеонаблюдение,записывающий магнитофон в кабинете, на телике. Когда случилось несчастье сЮлей, полупьяный, вечно нуждающийся в деньгах Карякин взял кассету с записью испрятал ее под шкаф. У Вадима в жизни полный крах — с журналистикой несложилось, его последовательно гонят со всех мест работы, дача, полученная замолчание, продана, сейчас Димон пропивает последние вырученные средства… Вотборзописец и решил шантажировать Тришкиных: задумал продать Лидиикомпрометирующую кассету (у алкоголиков часто происходит деградация личности, ижурналист не исключение). Но, проспавшись, Димон никак не может вспомнить, кудаспьяну засунул кассету, и на всякий случай умело дает понять Лидии: запись вруках у Нины. Тебе все ясно?

— Кстати, рассказанное тобой для меня не новость, самараскопала истину.

— Да, ты молодец, — без тени улыбки похвалил меняполковник. — Теперь далее…

Вновь, как и в случае с Майей, Тришкиной везет, ей удаетсясделать так, чтобы смерть Юли признали самоубийством. Участники произошедшегодержат рот на замке. Нина получает мужа и дачу. Лидия Константиновна идет поуже протоптанной дорожке: в прошлый раз домик достался Димону, теперьосчастливили Каргополь. Но и Карякин не внакладе — ему Лидия дает «в долг»нехилую сумму. Фаина Сергеевна и Петр Григорьевич исчезают из жизни Тришкиных…

— А между прочим, почему? — воскликнула я. —Вот странно! Убита любимая дочь, а они молчат. И не общаются с внучкой. Совсем!Более того, Лидия врет Кате про сиротство Юли, рассказывает историю продевочку-подкидыша. С какой стати?

— Ну, это понятно, — протянул полковник. —Тришкина не хотела, чтобы Катя пожелала встретиться с дедом и бабкой, боялась:вдруг те ляпнут что не надо. Однако не будем сейчас слишком углубляться впсихологические дебри. Едем дальше…

Лидия успокаивается, но тут ей неожиданно звонит Нина изаявляет:

— Мне нужна квартира в Москве. С дачи утомительно в городна работу кататься. Дай в долг.

Бывшая свекровь категорично отвечает:

— Такой суммы нет.

Каргополь смеется.

— А в обмен на кассету с записью сцены убийства? Напленке отлично видно, кто перерезал веревку.

На самом деле Нина блефует, у нее ничего нет, она хочетобманом вынудить Лидию дать ей необходимые средства. Но Каргополь неподозревает, какой страшный человек мать Гарика.

— Это она столкнула Нину под поезд! — подскочилая.

— Да, — кивнул Дегтярев.

— Призналась?

— Верно.

— Ее будут судить?

Полковник тяжело вздохнул:

— Ты лучше слушай, не перебивай. Тут удачаотворачивается от Лидии Константиновны: во-первых, Каргополь осталась жива,во-вторых, в украденной ею сумке бывшей невестки обнаружилась самая обычнаякассета. Естественно, дама пребывает в тревоге, но потом успокаивается, узнав,что Нина лишилась ног и помещена в интернат. К тому же Лидия полагает, чтобывшая невестка считает причиной своей трагедии толпу на платформе, ведь Нинане обратилась в милицию с заявлением на бывшую свекровь.

— Кстати, как ты лично думаешь, почему? — сновавстряла я.

Дегтярев потер затылок.

— В первый год ей было очень плохо — несколькоопераций, длительный восстановительный период, боль, врачи, лекарства… В такойситуации не до логических размышлений. Думать о случившемся Нина начала несразу, но постепенно она сложила головоломку и поняла: время упущено, ничегодоказать нельзя, запах духов к делу не пришить. И вот спустя столько лет вдругк ней являешься ты — почти богиня мести. Ясное дело, что она тебе все выложила!

…Идут годы. Люди давно перестали судачить о Тришкиных, темболее что для посторонних была придумана версия об автокатастрофе. Какое-товремя языки мололи о самоубийстве молодой художницы, но потом нашлись болееинтересные сплетни, и о Юлечке забыли. Катя росла, росла и почти выросла. ЛидияКонстантиновна, во всем потакающая любимому сыну, молча наблюдает за хороводомневесток, свекрови не нравится никто. Катя тоже недолюбливает «матушек», и вконце концов случается то, чего подспудно боялась бабушка. Евгения, напившись,выбалтывает девочке иную, неизвестную ей, версию смерти матери. Естественно,старуха принимает меры: Женя приезжает наутро к Кате и пытается исправитьположение, ей искренно неудобно перед подростком. Но Катя уже заподозриланеладное.

Дальше в эту историю с ловкостью бегемота вмешивается ДашаВасильева.

Я поджала губы, но промолчала. Дегтярев, как всегда,несправедлив ко мне.

— Наш доморощенный детектив действует, как всегда,активно и напористо, — продолжал рассказ полковник, не замечая реакциислушательницы. — Для начала встречается с Полуниной и, плохо ориентируясьв ситуации, прикидывается продюсером сериала. В принципе, правильная идея, Симамечтает получить главную роль в многосерийной ленте. Но она не хочет играть вкино, которое расскажет всем об убийстве Майи, у Полуниной есть понятие о честии дружбе, поэтому, едва «продюсер» уходит, Сима звонит Лидии.

Женщины встречаются, и Сима говорит:

— Димон, сука, все-таки написал свой великий труд.

Тут надо сказать, что Вадим, как большинство потенциальнотворческих, но ленивых до одури людей, оправдывает свое пьянство иничегонеделанье созданием мифического грандиозного проекта. Абсолютно всем прикаждой встрече (Лидии Константиновне и Симе в том числе) Карякин с пафосомзаявляет:

— Пишу сценарий. Это будет бомба! Великое произведение!

Пьянчуге никто не верит, но… «Продюсер» — то к Симе пришел!И выглядит дама достойно, значит, Димон наваял-таки свой труд, более того, онхочет разрекламировать его как историю, которая произошла в реальной жизни.Решил получить славу и деньги, утопив Тришкиных, да и Полунину заодно,поскольку она будет выглядеть по меньшей мере идиоткой.

— Сделай что-нибудь, — дергается Сима. — уГарьки теперь денег несчитано, пусть перекупит рукопись и уничтожит.

— Ты ее читала? — осторожно спрашивает Лидия.

— Нет, — отвечает Сима.

Тришкину тоже охватывает тревога. Что там понаписал Димон?Мог вспомнить Юлю, трагедию девятого октября… Что видел тогда Карякин? И вообще— существует ведь кассета, только где она?

— Ну, сделай же что-нибудь! — ноет Сима. —Все в дерьме окажемся!