Королевство слепых - Луиз Пенни

Они выехали на вершину холма, с которого начинался спуск в Три Сосны. Светились окна, за стеклами в бистро двигались фигуры.

Свет фар их машины вырвал из темноты снежный вихрь, осевший на землю, а потом свет прошелся по окружающему лесу, и они увидели, что деревья попеременно то темные, то яркие из-за снега на ветвях.

Арман знал: во всех домах, включая и его собственный, топятся печи. Но прежде чем ему сесть перед камином рядом с Рейн-Мари у себя в доме, он должен был сделать кое-что.

Бенедикт остановился перед своим пикапом и пошел посмотреть новые покрышки.

– Отличные шины, – сказал он. – Лучшие. Вы уверены, что я смогу за них заплатить?

– Уверен, – ответил Гамаш.

Бенедикт накрутил хвост своей шапочки на шею, остаток набросил на плечо, огляделся.

– Мне будет не хватать всего этого. Что случилось?

Арман смотрел на него взглядом, от которого Бенедикту стало не по себе.

Изабель сидела, уставившись в экран своего ноутбука.

Ее муж уже приехал домой, дети вернулись, наигравшись на воздухе, в доме наступил ад кромешный.

Но она сидела за кухонным столом в своем собственном маленьком пузыре, где стояла полная тишина, в которой не было никого, кроме нее и Кейти Берк.

«Значит, вот кто ты», – прошептала Лакост и потянулась за телефоном. Тем временем дети гонялись друг за другом, лаяла собака, а ее муж призывал детей помыть руки перед обедом.

Жан Ги Бовуар положил скрещенные ноги на столик. На коленях он держал перед собой папку. Информация по Киндеротам, Бернару Шафферу и Энтони Баумгартнеру, которую передала ему секретарь мадам Огилви.

Он медленно опустил папку и уставился на собственное отражение в окне. Потом со стуком сбросил ноги со столика, пробормотал: «Попался» – и потянулся к телефону.

Бенедикт взял ключи от своей машины у мадам Гамаш, искренне и многословно поблагодарил ее за гостеприимство.

– Не знаю, что бы я делал без вас, – сказал он.

– Приезжайте в любое время, да, Арман?

– Я вас провожу до машины, – сказал Гамаш.

Когда дверь закрылась, он услышал звонок телефона.

– Не знаю, как вас отблагодарить, сэр.

– Вы обещали преподать мне урок езды. – Гамаш огляделся. На дороге лежали добрых четыре дюйма свежего снега. Вскоре должен был появиться Билли Уильямс на своем снегоуборщике, но пока снега только прибавлялось. – Можете отблагодарить меня, преподав этот урок.

– Сейчас?

– А у нас будет время лучше?

– Ну, уже темно, и вы, вероятно, устали.

– Сейчас половина седьмого. А я вовсе не так уж стар.

– Я… я не это имел в виду, – пробормотал Бенедикт.

– Садитесь, – сказал Гамаш. Он подошел к пассажирской двери и сел в машину. – Отъедем на пару километров от деревни. У меня есть на примете одно местечко.

Они тронулись с места, и после некоторого молчания Гамаш спросил:

– Кто такая Кейти Берк?

– Кто?

Гамаш молчал, глядя на вихрящиеся в свете фар снежинки.

– Она моя подружка.

Пикап набирал скорость, стрелка спидометра показывала значение выше разрешенного.

– Моя бывшая.

Скорость все увеличивалась.

– Бывшая? Вы уверены?

– Да.

– И давно вы расстались?

– Два месяца.

– Приблизительно в то время, когда умерла Берта Баумгартнер?

Двигатель ревел – Бенедикт все сильнее нажимал на педаль газа.

– Может быть. Я не знаю.

– А она знала мадам Баумгартнер?

– Нет, конечно.

– Вы уверены? Только хорошенько подумайте, прежде чем ответить.

– Может быть, вам следует хорошенько думать, прежде чем задавать вопросы? Не вмешивайте в это Кейти. Вы хотели урок? Пожалуйста.

Он притопил педаль газа до пола, когда они поднялись на вершину холма.

– Бенедикт… – начал было Гамаш, но больше ничего не успел сказать.

Водитель ударил по тормозам, машину развернуло, она потеряла управление.

Армана отбросило на дверь, он ударился головой о стекло. Услышал, как вскрикнул Бенедикт, когда его швырнуло в сторону.

– Отпустите тормоз! – прокричал Гамаш.

Но нога Бенедикта давила на педаль тормоза, а он крутил баранку то в одну, то в другую сторону, пытаясь снова сделать пикап послушным. Приближался сугроб, но тут машина обрела сцепление, и ее понесло в другую сторону, к другому сугробу. И откосу.

Гамаш отстегнул ремень безопасности, наклонился и ухватил руль, пытаясь перевести машину в управляемый занос, но Бенедикт крепко держал рулевое колесо, к тому же Гамаш потерял ориентацию и не чувствовал, где дорога, а где лес.

Бенедикт пытался оттолкнуть Гамаша – тот всем своим телом припечатывал молодого человека к сиденью, с одной стороны пытаясь столкнуть его ногу с педали тормоза, а с другой – защитить от неминуемой, казалось, катастрофы.

Арман ухватил брючину Бенедикта, потащил изо всех сил, пытаясь оторвать его ногу от педали тормоза.

Наконец ему это удалось, и он почувствовал, как машина встала на дорогу и сбросила скорость, но он знал: слишком поздно. В свете фар он увидел приближающийся сугроб на обочине, а за ним – деревья.

Арман закрыл глаза и напрягся.

Автомобиль вздрогнул и еще сбросил скорость.

Гамаш открыл глаза, посмотрел вперед и увидел не деревья, а дорогу.

Он перевел рычаг в нейтральное положение, и машина остановилась капотом вперед.

Оба смотрели на дорогу, приходя в себя.

Гамаш набрал полную грудь воздуха и выдохнул, а Бенедикт рядом с ним дышал часто и поверхностно. Его выдохи вырывались изо рта короткими взрывами.

– Кейти Берк, – сказал Гамаш. – Расскажите…

– Не вмешивайте ее.

– Вы и в самом деле собирались убить нас обоих, чтобы ее защитить?

– Оставьте ее в покое, – сказал Бенедикт.

– Это была ее идея или ваша?

– Хватит.

– Или что? Вы сбросите машину под откос? Новые смерти? Вы думаете, что чем больше вы натворите, тем вам будет легче, Бенедикт? Я даю вам шанс облегчить душу.

Бенедикт смотрел на него в отчаянии, широко распахнув глаза.

– Не хотите? – спросил Гамаш. – Что ж, тогда я вам расскажу. Кейти знала мадам Баумгартнер. В доме престарелых Кейти была первой в списке контактов покойной. Так вы и попали в завещание, верно?