Разве я могу быть счастлив без тебя - Селена Касс

Несмело улыбнувшись, Ева опустила руки на его плечи, как на необходимую для себя опору. Прижавшись к нему грудью, она втянула воздух, от незабываемых ощущений, что тут же возникли в ее теле. А затем, больше немедля, она поцеловала его, действуя так, как он учил.

И не прогадала.

Зарычав, Один охватил ее за талию, и углубил поцелуй, перенимая инициативу на себя. Вот и все, пути назад не было. Она сама пришла к нему, собственноручно показала, кому принадлежит. Приняла его добровольно.

Он и не ожидал, что желание может быть ещё сильней. Но, ее улыбка, что еще недавно воскрешала в нем ужасные болезненные воспоминания, сейчас добавила искру в пламя его страсти.

Не прерывая поцелуя, он откинулся на спину, и уложил Еву на себя. Двигая своими ногами, он подталкивал ее к тому, чтобы она раздвинула бедра. Лишь довившись желаемого, он оторвался от ее губ, и опустив руку ей на живот, заставил приподняться, так, чтобы она оказалась сидящей на нем.

Ева тяжело дышала. Она мелко дрожала, не в силах совладать со своими желаниями. Она до безумия хотела ощутить его в себе, почувствовать его силу, наполниться ею.

— Я, — она положила ладони ему на грудь, и нетерпеливо заерзала. Почему же он медлит?

Одину нравился этот блеск в ее глазах. Смущение, но и страсть, не меньшей силы, что у него самого. Он только он мог это утолить. От этой мысли, что-то древнее, собственническое поднялось в нем. Схватив Еву за волосы, он притянул ее к себе, и грубо поцеловал, поглощая низкие стоны, которые она издавала, отвечая ему.

Ева слепо подняла руки и уперлась в бортик бадьи, приподнимая бедра в поисках того, в чем так сильно нуждалась. Но, твердые губы, сминающие ее собственные, грубым поцелуем, отвлекали, мешая сосредоточиться. Встречая и повторяя каждое движение его языка, она еще шире раздвинула бедра, надеясь что Один поможет.

Один опустил руку, проводя ею по гладкой коже ее ног. Бедра, спина, ничего не ускользнуло от его пытливых пальцев. Скользнув ей между бедер, он довольно зарычал, чувствуя возбуждение Евы. Одним пальцем, он проникнул внутрь ее тела, застонав от того, что наконец прикоснулся к ее жару. Сейчас он даже помыслить не мог, как у него получилось так долго держаться вдали от нее.

— Смотри на меня. Смотри на того, кому принадлежишь. Никто больше посмеет коснуться тебя. Только я.

Вскрикнув от услышанного, Ева распахнула глаза, не смело встречая его взгляд. Как бы она хотела, чтобы это было на самом деле. Защита. Любовь. Ей было нужно совсем немного. Только лишь чувствовать себя нужной и желанной. Для него. Для этого безжалостного мужчины. Ни для кого-то другого, а именно для него.

Но она знала, что единственное на что может надеяться, была только его страсть. Но и пусть. Если ей положено только это, она воспользуется предложенным настолько долго, насколько будет дозволено.

— Пожалуйста, — она выгнулась всем телом, чувствуя абсолютно каждое прикосновение.

Не в силах и дальше сдерживаться, Один приподнял Еву, верной рукой направляя себя в ее нежное податливое тело. Запрокинув голову, он стиснул зубы, от невероятных ощущений. Безумие завладело им, и впившись пальцами в ее бедра, он подтолкнул девушка, давая понять, как она должна двигаться.

Ева замотала головой, и сильно прикусив губу, последовала за его руками. Оттолкнув прочь любые непрошенные мысли, она поднималась и опускалась, движимая желанием доставить удовольствие и ему, и себе.

Рыча, Один обхватил ее грудь, и нежно подумал на сосок, а затем лизнул его, превращая в твердый камешек. В силах больше сдерживать он впился в грудь, вместе с этим продолжая движение внутри ее тела.

— Один, — едва слышно прошептала Ева. Она дернулась в его руках, чувствуя приближение чего-то очень знакомого.

Продолжая посасывать ее грудь, Один и не думал останавливаться. Громко закричав, Ева сжала ноги. Близко. Она была так близко. Зажмурившись, она запрокинула голову, еще теснее прижимаясь ко рту Одина.

Зарычав от этого движения, он еще сильнее впился в ее грудь. Это последним, что Ева могла вынести. Вскрикнув, она задрожала в его сильных руках, чувствуя, как уже знакомое наслаждение охватывает ее тело, проносясь по нему словно буря.

Не позволяя ей отрешиться от него, Один вцепился в нежные бедра, теперь уже двигаясь по своему собственному желанию. Прижавшись лицом к его шее, Ева стонала, не понимая, как сможет пережить что-то подобное. Она полностью отдала себя в его руки, позволяя делать все, что ему угодно.

Один рычал, больше не собираясь себя сдерживать. Рядом с ней он чувствовал себя диким животным. Ни с кем прежде он не чувствовал ничего подобного. Его. Она была только его. Принадлежала ему, носила его ребенка. Часть его навсегда останется внутри нее.

— Один, — Ева сжала его руку, поглощенная очередное волной удовольствия, так внезапно накрывшей ее.

Один дернулся, двигаясь сильнее и яростнее. Еще пара движений, и он почувствовал желаемое освобождение. Прижав Еву к себе, он тяжело дышал, не в силах успокоиться.

Ева лежала на его груди, чувствуя себя слишком сонной, чтобы сделать хотя бы одно движение. Закрыв глаза, она обессиленно вздохнула.

Чувствуя, что вода становится все холоднее, Один понял что нужно выбираться от сюда как можно скорее. Приподнявшись, он придержал Еву, а затем вместе с ней встал на ноги.

Он не был на столько слаб, как девушка в его руках, и поэтом легко перешагнул через бортик бадьи. Ева уже спала, поэтому он старался двигаться медленно, чтобы ненароком не разбудить. Опустив ее на кровать, он присел рядом.

Внутри нее его ребенок.

Она принадлежит ему, и теперь, уже никуда от него не денется.

— Я предупреждал, чтобы ты не подходила к Еве. Разве нет? — прорычал Джеймс. Толкнув Лиру на кровать, он навис над ней, удерживая себя на вытянутых руках. Он не хотел прикасаться к ее телу, боясь не удержаться от искушения. Черт побери, его терпению мог позавидовать даже святой. А он таким вовсе не был. Страсть бурлила в его крови, не затихая ни на минуту.

Так что же его сдерживало? Почему он все еще не сделал эту упрямую девчонку своей? Может быть именно в тот момент решились бы все его проблемы. Но, к своему большому сожалению, он не мог преодолеть этот странный барьер, не хотел принуждать ее к чему-либо, к чему она не была готова. Ему нужно совершенно другое.

— Один не справедлив к Еве, — Лира настойчиво толкнула Джеймса в грудь, надеясь, что он наконец, позволит встать с кровати. Пусть ей и нравилось чувствовать вес его массивного тела на себе, но сейчас важнее было чтобы он выслушал ее, — Позволь мне встать.

— Один волен делать с ней, все, что пожелает. Тебе пора запомнить эту непреложную истину.

Джеймс вскочил с кровати, и отошел в сторону. Лучше держаться от Лиры как можно дальше. Впереди еще три мучительных дня, которые им придется провести бок о бок в этой маленькой тесной комнатке.