Бандерша - Алексей Комов

Он не помог мне…

Хотя я в какой-то момент только на него и рассчитывала.

Но он не помог!

Он и не мог помочь. Он был слишком далеко. И ничего не знал!

Да я и сама ничего не знал. Вот уж действительно грохнет там, где не ждешь.

Как чеченцы говорят: «Убежав от дождя, попал под водопад».

В моем случае в роли дождя стал ремонт. Не моей квартиры – упаси Господь. В подъезде. Ни с того ни с сего в моей пятиэтажки, которая с момента своего появления на свет в хрущевские времена не знала любви и ласки, кроме признаний в любви на обшарпанно-облупившихся стенах и проклятий неверным подружкам и друзьям, с определение принадлежности их к различным семействам, видов и подвидов животного и растительного мира с использований всего богатства отборных ругательств, местные власти вдруг решили заново не только покрасить стены, но и оштукатурить их с заменой перил. И всё бы ничего, но бригада штукатуров – маляров, как-то не подумала, что даже во время их работы людям надо выходить из жилищ. А вот сделать это лавируя между многочисленными бидонами и ведрами с краской и рискуя, что какая-то заляпанная кисть обрушится на голову было сложно. Соседям в возрасте, хочешь не хочешь, приходилось идти по этому «минному полю», рискуя своей одеждой, обувью и хорошим настроением. Вот народ помоложе нашел другой выход: для выхода из подъезда они поднимались на пятый этаж, забирались по пожарной лестнице на чердак, проходили к люку соседнего подъезда и там, уже ничего не опасаясь, выбирались по такой же лестнице и потом нормально спешили по своим делам, спустившись по нормальным пролетам.

Я, естественно, пользовалась именно таким способом. Мне на работу, как основной массе моих соседей, не надо было торопиться. Поэтому я всегда этот путь проделывала в одиночестве.

Вот и сегодня – спокойно прошла пару пролетов по лестнице вверх и поднялась по пожарной лестнице. На высоких каблуках это не так просто сделать. Но ничего другого не осталось…

На чердаке царил прохладной полумрак. Трубы отопления делали температуру вполне приемлемой, а крыша, слава Богу, не текла. Дневной свет пробивался сквозь мутные слуховые окошки.

В этом полумраке я не сразу заметила, как справа у самого среза крыши копошились две фигуры. Да так бы и прошла мимо – мало ли кто сидит там, я что участковый документы спрашивать – если бы одна фигура не произнесла хриплым голосом с приблатненными интонациями:

– Слышь, Мокрый, ты смори, какая ципа к нам причалила!

Понятно, что «мокрый» это не состояние собеседника, а его кликуха.

– В натуре – класс!

– Эй, мочалка, давай канай сюда!

Парочка была под градусом. Под хорошим градусом. То, что они не деловые, а мелкой шушерой, было понятно хотя бы потому что путали «музыку», блатной словарь. Канать – это чаще всего используется в значении – уходить, а не подходить.

Эта дешевка, помноженная на откровенное хамство, всегда выводило меня из себя. Но сейчас я решила не обострять. Тем более, эта шпана мелкотравчатая уже плохо соображала, что делала. Подозреваю, что они и в нормальном состоянии умом не блещут, а после изрядной порции водки – потеряли остатки соображения!

– Ребята, – ответила я, – я к вам со всем уважением! Но сейчас тороплюсь! А вот на обратном пути – не вопрос!

Но мой успокаивающий тон на тупых отморозков никак не подействовал. Тот, завел разговор уже оказался рядом со мной!

– Ты ципа, про дела забудь. Здесь в натуре… деловые пацаны, хотят внимание тебе оказать… в натуре. Удовольствие доставить… в натуре! Так Мокрый?

Второй недоумок тоже встал и, оставив свой «стол» на расстеленных газетках, с початой бутылкой водки (явно не первой) и горой каких-то левых консервов, тоже направился ко мне.

Пай-девочку надо отключать!

– Слушай ты, – я вложила в голос максимум метала и «деловой» интонации, – фофан тряпочный! Не вкупился, с кем базарить вздумал? Ты чего здесь быкуешь, не вкурил, что есть авторитеты, что впрягутся за меня? Тебе втусуют так, что мало не покажется, Так глину замесят, – дурковать до доски будешь. Допер, ермолай? В натуре! – последнее я повторила специально для заводилы. Может свои слова в его мутный мозг войдут?[13]

– Ух, ты, – едва ворочая языком заговорил Мокрый, – Шпиндель, да она наша! Чё ты с ней хороводишь? Раскладывай – и всего делов!

Это ж надо – «повезло»: нарваться в двух шагах от своей квартиры на безмозглых отморозков. Слова на них не действуют… Никакие…

С двумя идиотами я не справлюсь…

Черт, и ствол забыла в красной сумочке… Мне маленький дамский пистолет еще в Чечне муж подарил…

Как же от них воняет…Понятно – паленая водяра и тухлая селедка…

… Сильные дебилы… Недостаток ума у них в мышцы перешел!

… Олег, Олег! Ну где же ты!!! Как бы ты сейчас мне нужен! Ты бы не испугался этих уродов!

… Как это в израильской армии говорят женщинам военнослужащим: «Если насилие невозможно избежать, надо расслабится и получить удовольствие!» Расслабиться это понятно. Что я могу сделать против двух здоровых пьяных бугаёв?

А вот по поводу удовольствия…Почему я не уважаю своих шлюх? Использую, но не уважаю. Не потому что они с разными мужиками спят. Сама давно не святая. Уж в таких бардаках участвовала: мама – не горюй. Но загуливала я по собственной воле, и по собственному желанию. Но не потому что работала. Удовольствие деньгами не заменишь. Шлюхи – добровольные рабыни. И мышление у них и-за этого рабское. Редко кто потом может стать нормальным человеком.

… Какие же сальный у них руки! Блевать тянет, когда они меня лапают…

… Пальто жалко. Реальная Франция. В новом батике прикупила…

О чем это я…? О том, чтобы не зацикливаться на том, что они в меня суют эти жалкие гнилые отростки.

– Шпиндель! Ты смотри! Эта сучка потекла!!!

– Нравится швабре! Давно хороших мужиков не видела!

Идиоты! Конечно физиология срабатывает. Только если это возбуждение, то возбуждение ненависти. Я этих насекомых готова порезать на молекулы!

Знаю, что такое изнасилование. Собственно, и женщиной стала не по своей воли. В школе, когда училась в шестом классе старшеклассники после уроков, когда почти никого не было на запасной лестнице зажали… Насиловал, правда один… Остальные смотрели. Но тогда это не стало для меня уж совсем смертельным шоком. Парень тот мне нравился. Я бы и так дала ему – попроси он по-хорошему. Да и любопытно было, как оно бывает. Потом еще девчонкам давала понять, что мне, взрослой не по пути с ними, сопливыми. Правда, вскоре многие «догнали» меня. В видеосалонах, которые в конце 80-х открывались на каждом шагу, можно было посмотреть, как всё происходит между взрослыми. Кассет с порнушкой – на каждом шагу.