Война на пороге. Гильбертова пустыня - Елена Переслегина

Третий теракт поднял его с постели. Он не спал трое суток и, оставив милиции бесплодные поиски, лег «отдохнуть перед войной, а то не придется». Леночка, майор, укрыла его пледом. В 18.00 прогремел взрыв в кинотеатре «Океан» — с жертвами. Сгущение событий не пугало Владлена. Не нравилось как раз то, что разрозненное террористическое действо было демонстративно вялым. Если б он играл за японцев, то уже б во всех районах горело, гремело бы и пенилось, а так — деморализовать, пугнуть... Или что? Булавочные уколы? Первого числа билетов в Европу не было. От нависшего в воздухе люди стремились в воздух же и подняться. Да и время такое. Первое сентября. Как нарочно, конец каникул. Все было чуть-чуть сдвинуто в сторону паники, но одновременно в пределах нормы. Леночка, местный майор милиции, очень хотела улететь к маме в Николаев. Особенно после сообщений о гибели детей в Петропавловске от фейерверка. Страшно же... Бросить все и... Но вот сидела же. Владлен так и дождался войны в Управлении МВД. Он примерно представлял себе, какие это фейерверки были отгружены по нашему адресу «двадцать седьмого корабля сего года». Так шутил Первый. У него в старой книге про гения Ямамото в текст вкралась такая опечатка. Владлен хотел уже ехать в мэрию, когда услышал колокола. Это местные церкви связывались меж собой без помощи командования.

У Владлена адреналин булькнул судорогой. Пора!

Его гвардия отреагировала на удар по Петропавловску, вздрогнув, но деловито. Учитывали опыт. Прикрывали и угадывали. У Владлена здесь было все, кроме спутника. Был даже флот. Он был выведен навстречу вероятному противнику. Железно и согласованно со штабом флота. Несколько ракет все же попали в порт и в жилые районы. По конверсии, что ли? Так на атаку это было не похоже. Пожары потушили. Война шла своим чередом — пока в обход вверенного ему города... Но Петропавловск — это конечно, точка сгущения. Прав был Гном.

Он отбил телеграмму-донесение в Москву, и Маша встретила его текст без купюр и изменений в Интернете в виде резолюции правительства через три часа после отправки. «Целью данного террористического акта, как и трех последующих, менее масштабных акций во Владивостоке, было отвлечение внимания регионального, военного и государственного руководства в критические часы развертывания военных действий. Присутствовал и расчет на панику среди населения, создание атмосферы страха и подавленности.

Террористические акты повлекли за собой многочисленные человеческие жертвы и действительно связали некоторую часть свободных ресурсов российского Дальнего Востока, но в полной мере своих целей не достигли. Более того, именно получив информацию о террористическом акте в Петропавловске, российские военные аналитики пришли к выводу о неизбежности нападения Японии на Петропавловск и Владивосток».

В Комсомольске взорвали мост еще до войны. Это Владлен узнал из CNN. «Если долгая война, то мы без дороги. Кто это мне говорил, что противник пожалеет инфраструктуру? Ту, которая ему достанется, конечно, жалеет... Но не собираются же они атаковать Комсомольск?»

В Николаевске у него был второй штаб. Он провел там три месяца перед войной. Дикое место, но пригодится. Гном просил его там пошустрить, создать плацдарм для «быстрого мира», люди оказались несложными, да и казаков хватало. Протоколы управления посмущали простаков и встали, смазанные хитросплетением аксиологий. Эмиссаром он оказался отменным. Его приняли. Научили ездить на лошади. Смешно. «Эскадрон гусар летучих» в постиндустриальной войне. «Лошади умеют плавать, но нехорошо, недалеко», — пела тетя Соня, вечно пьяненькая мамина подружка. Они жили на Арбате, отец был жив и недолюбливал посиделки с богемой. И песенки о неслучившейся любви. Он говорил тете Соне по-французски что-то казуистическое, и она сливалась в сторону кафе. Ради отца Владлен выучил латынь, английский дали в школе. Он читал книги, бил морду нецеремонным подросткам, закончил институт и там накоротке сошелся с Горским. Владлен не знал, зачем он живет. Он честно пытался представить себе цель, Путь, работу, любовь, честь или теплое место в реке эволюции... Ничего не выходило. По- настоящему счастлив он был здесь, в преддверии войны, когда нельзя было ошибаться и можно было не думать, куда идти. Все было ясно, определено и зависело от него, а в целом — от команды друзей. И немного от доброго царя. Президента Владлен уважал, как протестант: хорош тот, кто сегодня управляет. Будем молиться за него. А верблюда привяжем.

К вечеру первого дня войны ему позвонила мама. Она плакала и говорила: «Мальчик мой!»

- Я успеваю вспоминать о тебе, мам! Значит, все еще жив! Не бойся! У меня с собой твоя подкова и жук-скарабей. Они поженились у меня в кармане пиджака.

2 сентября. Владивосток. Вечер

Петропавловскую операцию Владлен сумел проанализировать в кабинете вице-адмирала ночью, когда все разведчики были высланы искать неприятельские корабли, а все связисты были заняты ловлей блох оповещения. Картина складывалась печальная. Но Владлен и не ожидал блестящих побед и угаданных ходов. Гном выговорил ему свой анализ, и вместе у них получилось следующий сценарий:

«В ночь на 2.09, а именно в начале первого часа, по настоянию Гнома и по вырванному им Приказу командующего из базы, Петропавловска-Камчатский было выведено два фрегата патрулирования, а спустя три с половиной часа — два следующих фрегата. Это была цена убедительности Гнома...»

2—3 сентября. Петропавловск-Камчатский

«Люди из моря выходят и себе дозором бродят», - ворчали командиры кораблей, особенно один, у которого сынишка как раз-таки отправлялся в первый класс. А после теракта вообще не знаешь — идти ли в школу. В общем, время какое-то неспокойное. Вроде, и от службы не откажешься, и дом не оставишь. Все не слава Богу!

Фрегаты шли со скоростью 18 узлов вдоль гряды островов на юг, дежурно кляли начальство за несвоевременность с одной стороны, и за нерешительность — с другой. Кап 1 ранга Манушкин был из уссурийских казаков и мыслил защиту границы как системный процесс, а не тупое курсирование на предмет чьих-то литературных фантазий. Его задачей было превратить Петропавловск в казачью станицу и жить привольно на берегу родины, служа отечеству и рыбу поедая. Он знал фрегат, любил море и хотел всего-то лишь большей дисциплины. Он любил детей, родину и мечтал обрести казачью свою власть на благо Порядку этой забытой, но богатой земли. Тем, что случилось с детьми на празднике, Дне знаний, он был ранен в самое сердце. Он не мог спать и стоял на мостике, глядя в тихое розовеющее на востоке утро. Детей сейчас не на праздники нужно собирать, а на коней сажать и стрелять учить. В День знаний в Петропавловске погибло 300 человек школьников. Объявили, что теракт. Соболезнуют... Какой теракт? Бесхозяйственность. Разболтанность и отсутствие дисциплины. Фейерверки, блин, у китайцев закупили, так у них по сотни народу в Новый год гибнет от фейерверков, им людей не жалко. А у нас каждый казачонок на счету. Эх, террористов ищут, идиоты... Хорошо — у капитана соседнего фрегата сын не пошел на праздник. А то плавал бы отец под траурным флагом. Японских, корейских и китайских корней у горестного события не нашли. Во, разведка фантазирует! Прилетели вчера как на мед, сволочи московские! Чего ж в августе-то не летать-то?! И рыба тебе, и деньги... А президент- то не вылетел в Петропавловск, понятно, стране, как всегда, не до нас...Теракт не доказан. А дети-то погибли. Эх, отвыли бесланские матери, теперь наши камчатские начнут, и пойдет плач по всей Руси, когда-то великой.