Ледовые пираты - Дирк Гузманн

Теперь его собственный рай находился буквально перед ним — «Висундур», который до сих пор не покинул порт, а теперь уже и не сможет. Абдулла приказал перекрыть выход из порта тремя кораблями дау — изящными арабскими парусниками с лучниками на борту. Каким бы быстрым ни был корабль норманнов, ему не убежать от града стрел.

Вид «Висундура» удивил Бонуса, у корабля снова появилась мачта. Оказывается, поиски Джамиля, Яа и Магнуса все-таки увенчались успехом. Для него, Бонуса, так было даже лучше: чем бо`льшую скорость сможет развить «Висундур», тем быстрее трибун Риво Альто доберется домой.

Вот только что-то в этой новой мачте настораживало: то ли форма, то ли вид дерева…

Наконец команда собралась на борту, не хватало только кендтманна. Но именно он и нужен был Бонусу: яд все еще ждал своего часа в сумке.

Как и несколько дней назад, Абдулла сначала послал на корабль своих воинов. И снова моряки не сопротивлялись. Стороны только обменивались мрачными взглядами и ругательствами на языках, которые Бонус еще никогда не слышал. Однако захват «Висундура» прошел безупречно.

— Почему они не сражаются? — удивился Абдулла, стоя рядом с Бонусом, и тот, тоже ничего не понимая, лишь покачал головой. Ему было немного жаль, что нельзя спровоцировать это отребье и проучить его. С большим удовольствием он бы укоротил рыжего карлика еще на целую голову или сбросил бы надменного араба Джамиля в море с куском железа в животе. Но эти люди еще были нужны ему, чтобы управлять драккаром.

— Что ж, пойдем на корабль, — предложил Абдулла. — Ты сам подберешь моряков из команды, которых захочешь сохранить для себя, а остальных я продам в рабство. Как я и говорил, наше сотрудничество будет выгодно для обеих сторон. Вот только эти люди, возможно, придерживаются другого мнения.

Стража Абдуллы согнала экипаж на ахтердек, кормовую часть верхней палубы, и Бонус стал проверять состояние корабля. Оно казалось великолепным, даже свежие деревянные заклепки обшивки были забиты в тех местах, откуда их перед тем вырвали силы моря. Бонус по-хозяйски гордо провел рукой по фальшборту, еще раз прошелся вперед-назад по палубе и наконец заметил двое саней, лежащих друг на друге. Воспоминания об Этне тут же всплыли в его памяти — тогда Альрик приказал перегрузить лед в деревянные ящики.

— А что это у вас там, под санями? — крикнул Бонус морякам. Но их мрачные лица выражали скорее презрение к трибуну, чем готовность отвечать на поставленный вопрос.

Тогда Бонус кивнул двоим из людей Абдуллы и знаком приказал им снять верхние сани. В ящике под ними показались полоски вяленого мяса.

— Провиант, — нагнулся, рассматривая их, Абдулла. — Похоже, у них все готово к отплытию. Мы прибыли сюда вовремя, друг мой.

Бонус покачал головой: в этом ящике с провиантом было что-то странное. Уже при виде мачты у Бонуса возникло такое ощущение, что с «Висундуром» что-то не так, а сейчас он был просто уверен в этом.

Засунув руку в ящик на санях, он стал рыться в вяленом мясе и нащупал под ним какую-то материю. Тогда он принялся энергично разбрасывать содержимое ящика по сторонам — полоски мяса шлепались на палубу, словно мертвые рыбы. Под мясом показались шерстяная одежда, накидки, жилетки, шапки, но Бонусу уже не терпелось вытрясти из саней все. И тут с причала послышалось:

— Наместник Абдулла! — Этот голос пронзил уши трибуна, как удар копья. Якуб! Он появился перед кораблем, восседая на своем верблюде, как на троне. Его желтая накидка была порвана, а вся фигура покрыта засохшими брызгами крови. Якуб направил верблюда вперед, и животное нерешительно взошло на корабль. Перед Бонусом и Абдуллой верблюд остановился.

— Вот он, настоящий корабль пустыни, — раздался хриплый голос Магнуса. Однако никто не обратил на него внимания.

Вынужденный смотреть снизу вверх на Якуба, сидящего на верблюде, Абдулла громко обратился к эмиссару халифа:

— Слезь с верблюда, иначе я прикажу отрубить ему ноги и воткнуть их тебе в глотку.

— Я выследил берберов, — оставался глухим к словам наместника Якуб. — Большинство из них уже мертвы. Оставшиеся — здесь. Я убью их тоже, и хочу, чтобы ты присутствовал при этом, наместник Абдулла. Халиф будет ценить тебя за это так же, как и я.

Его жуткие глаза безо всякого выражения еще на какой-то момент задержались на Абдулле, затем он развернул верблюда, животное испражнилось на палубу и величественно сошло с корабля.

То, что Якуб говорил на греческом языке, сначала несколько удивило Бонуса, но потом он подумал, что, возможно, посланник халифа таким образом демонстрирует свой триумф перед врагами.

— Куда ты ведешь пленных? — крикнул Абдулла вслед Якубу.

Обращенный еврей указал в направлении входа в порт, где стоял Фарос:

— Туда, где они будут ближе к своему богу.

Когда Якуб исчез, Бонус почувствовал облегчение, он уже ожидал, что обращенец доведет до конца то, что пустыне ему не удалось сделать с ним, трибуном. Однако Якуб то ли не узнал Бонуса, то ли был равнодушен к его судьбе. «Неужели, — спросил себя Бонус, — когда этот человек бросил меня в пустыне, для него это было просто забавой?»

Выйдя из оцепенения, он снова повернулся к саням и к их загадочному содержимому. Наконец под пальцами в мягких перчатках появились черты какого-то лица. Пара закрытых глаз под высохшей кожей… Труп! Он продолжал свои «раскопки», теперь уже осторожнее, и вот показался почти безволосый череп. В ужасе Бонус отдернул руку: Альрик нашел святого Марка! На этот раз речь шла уже не о пепле в старом ящике.

— В чем дело? — окликнул его Абдулла. — Что ты обнаружил?

Бонус, казалось, не слышал его. Он испытывал священный трепет, искушение немедленно упасть на колени и обратиться с молитвой к ящику, вдруг ставшему для него ракой с мощами. Впервые за много лет он почувствовал, что у него на глазах выступили слезы. Сила Божья была на его стороне! Он, Бонус из Маламокко, лично доставит настоящего святого Марка в Риво Альто!

Какое-то время Абдулла смотрел на него пристальным взглядом. Затем повернулся к саням и тоже принялся копаться в ящике. И наткнулся на то, что обнаружил Бонус, только открыл еще больше тела, покоившегося под вяленым мясом и бельем.

— Да спутает Аллах волосы в бородах врагов! — пробормотал наместник, продолжая открывать мумию.

— Это — святой Маркус! — вырвалось у Бонуса, и он попытался удержать дерзкие руки наместника подальше от святого тела.

Абдулла, однако, не дал ввести себя в заблуждение.

— Эта звезда на его одежде! Ты видишь звезду, франк? — указал он пальцем на отличительный знак Александра Великого.

— Я венет! — запротестовал Бонус.

Однако Абдулла не обратил на это ни малейшего внимания, застыв над увиденным. Наконец он глубоко вздохнул, на его лице было написано потрясение. Он проговорил пару гортанных фраз на арабском языке и, глядя прямо в испуганные глаза Бонуса, повторил уже по-гречески: