Черный разрушитель - Альфред Элтон Ван Вогт

Невысокий человечек, доктор Клэрмейер, подхватил его мысль.

— Мистер Грегсон, — сказал он, — наши инфракрасные датчики показали, что к экрану направился какой-то человек. Он находился слишком далеко, и мы не могли его идентифицировать, поэтому мы решили, что это вы. Так вот, Райс и мисс Хардинг вышли и…

— Быстрее давайте уносить отсюда ноги! Это может быть ловушка! — прервал командир.

Грегсон его не слышал. Он уже мчался вниз по трапу.

— Сорн! — Голос в приемнике звучал нетерпеливо. — Сорн, что с тобой?

Спрятавшись в полумраке около экрана, двое мужчин и девушка прислушивались к словам тобора, которые доносились из приемника Грегсона. Со своего наблюдательного поста они отлично видели, как Сорн рассматривает картинки на экране.

— Сорн, в твоем последнем докладе говорилось, что ты находишься рядом с местом, где прячется Девяносто второй…

Райс положил могучую руку на приемник Грегсона, чтобы заглушить звук, и прошептал:

— Вот когда я дал ему порцию. Отличная была идея прихватить капсулу с вашим газом, Грегсон. Лучшей мне еще ни разу в голову не приходило. Я выстрелил в него с пятидесяти футов, он даже не успел ничего понять.

— …Сорн, я знаю, ты еще жив. Я слышу, как ты что-то бормочешь себе под нос.

— В будущем надо поосторожнее с дозами, — заметил Райс. — Он только что не облизывает картинки. Сами видите — война с тоборами, считай, закончена.

Грегсон молча наблюдал за тем, как бывший командир тоборов возбужденно подпрыгивает перед экраном. Дюжина девушек демонстрировала свои прелести рядом с бассейном. Время от времени они ныряли в воду. Словно яркая вспышка, возникали длинные обнаженные конечности, загорелая спина, а потом они выбирались наружу. И все повторялось сначала. Снова и снова.

Проблема состояла в том, что всякий раз, когда Сорн пытался схватить одну из картинок, его тень падала на экран и закрывала изображение. Он в отчаянии бросался к другой, но и с ней происходило то же самое.

— Сорн, ответь мне!

На сей раз тобор остановился. Ответ, который он дал, вероятно, потряс штаб тоборов и повлиял на их армии, разбросанные по всему миру.

Грегсон еще крепче обнял Хуаниту за талию (она по-прежнему оставалась в халате, под которым таилась красота, при помощи которой она должна была спасти Грегсона), вслушиваясь в такие важные, такие решающие судьбу людей слова.

— Женщины, — сказал Сорн, — прекрасны!

Барр стоял на холме, возвышающемся над Звездой, столицей контролируемой людьми Галактики, и пытался собраться с мыслями.

Он знал, что робот-охранник стоит в темноте где-то слева от него. По гребню холма прошли мужчина и женщина, остановились, поцеловались и начали спускаться вниз. Барр едва ли заметил их. Его проблема затрагивала всю цивилизацию людей и роботов, отдельные личности были слишком мелки по сравнению с ней.

Даже бегство вражеского пленника несколько часов назад было незначительным эпизодом по сравнению с глобальными проблемами. Хотя вообще-то он рассматривал это как важное событие и приказал отрядам роботов из далеких городов подтянуться к столице и помочь в поисках. Однако ему еще лишь предстояло принять решение, которое позволит этим отдельным мерам выстроиться в стройную, направленную на достижение цели систему.

За спиной послышался глухой звук падения. Барр обернулся и увидел, что мужчина и женщина, по всей видимости занятые исключительно друг другом, натолкнулись на робота-охранника. И тот, потеряв равновесие, распростерся на земле. Мужчина наклонился, чтобы помочь ему встать.

— Простите! — сказал он. — Я не…

Он замолчал, коснувшись рукой одежды, под которой скрывалась набивка, в свою очередь прикрывающая кристаллическую структуру.

— Ох, да ты робот!

Он оставил попытки помочь охраннику подняться, выпрямился и бросил раздраженно:

— Я думал, роботы могут видеть в темноте.

Охранник наконец встал.

— Прошу прощения. Мое внимание было сосредоточено на другом объекте.

— За собой лучше следи! — резко ответил мужчина.

На этом инцидент закончился. Типичный обмен репликами между роботом и человеческим существом. Мужчина и женщина продолжили спуск с холма. Вскоре замигали фары автомобиля, и он исчез из виду за густым кустарником.

Барр подошел к охраннику. То, что произошло, было напрямую связано с важнейшим решением, которое ему предстояло принять.

— Какие чувства ты испытываешь? — спросил он и тут же пояснил свою мысль: — Ты не согласен с тем, что он тебя счел виноватым?

— Да, не согласен. — Охранник, до этого отряхивающий одежду, выпрямился. — В конце концов, ведь это он спускался с холма.

— У тебя возникло желание возразить? — настойчиво продолжал Барр, тут же, впрочем, пожалев об этом вопросе как слишком прямолинейном. — Хотелось ответить ему?

Охранник помолчал.

— Нет. У меня возникло чувство, что это чисто эмоциональный инцидент.

— Трудно вступить в контакт с человеческим существом на какой-то другой основе, кроме эмоциональной. Человеческие существа нетерпеливы, раздражительны, великодушны, чутки, бесчувственны… Этому перечню нет конца.

— Полагаю, вы правы, сэр.

Барр снова перевел задумчивый взгляд на огромный, раскинувшийся внизу город. Эффект звезды, которому столица была обязана своим названием, создавался хорошо различимым в ночи узором уличных огней. Все основные здания были сгруппированы таким образом, чтобы точки, в которых концентрировались огни, создавали нужный эффект. Барр заговорил снова, не оборачиваясь:

— Предположим, я, в рамках своей компетенции как директора Совета, прикажу тебе уничтожить себя…

Он заколебался. Поставленный таким образом вопрос едва касался поверхности волнующей его, несравненно более важной проблемы. Тем не менее он закончил:

— Как бы ты среагировал?

— Прежде всего я бы удостоверился, действительно ли вы отдали этот приказ в рамках своей компетенции, — ответил охранник.

— А потом? В смысле, если бы получил удовлетворительный ответ?

— Властные полномочия даны вам избирателями. Такой приказ не может быть одобрен Советом, если за ним не стоит народная поддержка.

— По закону, — сказал Барр, — с отдельными роботами можно поступить подобным образом. С человеческими существами, конечно, нет.

— У меня создалось впечатление, — сказал охранник, — что вы имеете в виду роботов вообще, не только меня.

Барр помолчал. До сих пор ему даже в голову не приходило, до какой степени он выдал свои тайные мысли.

— Как самостоятельная личность, ты повинуешься отданным тебе приказам. — Он помедлил. — Какая разница, о тебе речь или обо всех роботах?