Господин судебный пристав - Александр Чиненков

— Ну что, товарищ Рахим, наше место за столом в президиуме, — сказал Азату Матвей. — Так Шура Нарвский распорядился?

— А это ещё кто такой? — удивился Мавлюдов.

— Кто-кто, Александр Михайлович Буйко, — охотно пояснил Матвей. — Это его партийная кличка такая мудрёная. Он очень уважаемый человек! Да ты его и сам прекрасно знаешь, товарищ Рахим!

Решив не привлекать к себе внимания, Мавлюдов занял место во втором ряду президиума. Матвей же, наоборот, предпочёл быть в центре внимания и уселся впереди, загородив Азата от взглядов публики из зала.

Собрание открыл товарищ Серов. Громко, подчёркивая каждое слово, он поздравил всех со «свершившейся Великой Октябрьской социалистической революцией». В зале грянуло громкое «ура» и пронёсся шквал аплодисментов.

Дождавшись тишины, Серов предоставил слово товарищу Буйко, и зал затих, ожидая потоков лозунгов и вдохновенной речи по случаю грандиозного события, встряхнувшего страну. Оратор доходчиво и умело разъяснял ленинские декреты советской власти о мире, о земле, стараясь склонить городской пролетариат и солдат гарнизона вокруг большевистской партии.

— Следует усилить работу среди солдат, товарищи! — вещал Буйко с трибуны. — Надо энергично развёртывать политическую агитацию в воинских частях! Мы должны вовлекать солдат в ряды партии! Да, Социалистическая революция победила, но не следует расслабляться, товарищи! Ещё очень много осталось тех элементов, которые восприняли революцию как переворот и готовятся открыто противостоять ей!

Он схватил со стола графин, наполнил стакан водой и залпом выпил. Переведя дух, он осмотрел молчавший зал и продолжил:

— Если в частях гарнизона уже много нам сочувствующих, то в казачьей среде всё больше врагов. А что, казакам есть чего терять. Казачество в России богатое сословие! Так же много недоверия и непонимания в бурятских аймаках. Бедным бурятам всё равно, какая власть в стране, а вот богатым скотоводам… Так вот, товарищи, среди казаков и бурятов надо вести просветительную работу. Надо убедить, что советская власть — их власть, и это будет считаться тоже победой, связанной с укреплением революционных позиций!

Шура Нарвский говорил ещё долго, красиво и убедительно, не обошел вниманием и вопрос о создании Красной гвардии.

— У нас пока ещё нет достаточных вооружённых сил, способных подавить любое враждебное выступление против советской власти, — говорил он громко и вдохновенно. — Но мы должны быть готовыми ко всему, плюс к отражению любой вражеской атаки!

Пользуясь заинтересованностью слушателей и тишиной в зале, товарищ Буйко упомянул и о создании «Красной милиции», о полной замене судебных органов, о реформировании тюрьмы. Казалось, что потокам его красноречия не будет конца, но он закончил свою речь так неожиданно, что люди ещё долго сидели в тишине, ожидая её продолжения.

Аплодисменты загрохотали лишь тогда, когда он сел на своё место, а Серов продолжил собрание.

Выступили ещё несколько ораторов. Их речи скоро наскучили Азату, и он решил отвлечься и подумал об Алсу. «Какая красавица! Она даже прекраснее Мадины. Молоденькая, нежная, хрупкая… Но почему она живёт у Кузьмы? Почему ему так везёт с девушками, а мне нет?..»

— Ты чего, не слышишь, товарищ Рахим? — прошептал Матвей, обернувшись к другу. — Вставай и выступи, люди просят.

— Не могу, не готов я, — зашептал в ответ Азат. — Скажи всем, что я болен.

— Чего молчите, товарищ Рахим? — задал вопрос товарищ Буйко. — Ты на зал посмотри, люди хотят тебя услышать!

Словно в поддержку его слов зал разразился бурными аплодисментами.

— Товарищи, — заговорил Азат, вставая со стула, — Октябрьская социалистическая революция разбудила и вовлекла в политическую борьбу многомиллионные массы рабочих и крестьян и вооружила их богатейшим политическим опытом. Рабочий класс и крестьянство России внесли свой вклад в революционное движение, и вот он, результат, налицо. Хочу пожелать, чтобы Верхнеудинская организация большевиков за время борьбы окрепла, закалилась и завоевала авторитет и влияние в массах. Поздравляю вас с величайшей победой, товарищи!

После собрания Мавлюдов пытался осмыслить свою краткую речь.

— Молодец, товарищ Рахим, — похвалил его Матвей. — Кратко и в самую точку сказал. Я как чувствовал, что сегодня ты снова проявишь себя на собрании, и приготовил тебе сюрприз!

— Сюрприз? Мне? — удивился Азат.

— Да! Ещё благодарить меня будешь, товарищ Рахим! — заверил его Матвей, и Азату показалось, что он даже облизнулся.

Они остановились перед небольшим домом на улице Троицкой, недалеко от храма Святой Троицы.

— Что-то жутковато здесь, — поёжился Азат. — Я бы не стал жить в этом доме.

— Не стал бы, да придётся, — усмехнулся Матвей. — Не всю же жизнь со мной проживать. Здесь все удобства, даже кладбище в двух шагах…

— Нет, такие удобства меня не устраивают, — поморщился Азат. — Так что, долго стоять у ворот будем?

Когда они вошли в дом, Матвей приподнял над головой керосиновую лампу.

— А теперь гляди, товарищ Рахим! — сказал он торжественно. — Да не на меня, а на кровать в углу.

Ничего не понимая, Азат взял из его рук лампу, подошёл к кровати и… У него брови взметнулись вверх, а глаза полезли из орбит. Всё, что угодно, ожидал увидеть он в качестве обещанного сюрприза, но только не это.

— Ты-ы-ы? — прошептал он. — Ты здесь?

— Здесь, протри зенки, — ухмыльнулся Матвей. — Ну а теперь спокойной ночи, товарищ Рахим. Я зайду за тобой утром, так что успей дело сделать и хорошо выспаться…

Кузьма искал Алсу уже целую неделю. Девушка словно сквозь землю провалилась.

Однажды, после визита в «клуб бездельников» (так стали называть себя оставшиеся не у дел судебные приставы, от нечего делать приходившие в свои кабинеты и обсуждавшие тревожные события в городе), он вернулся домой и не застал свою квартирантку. Его мать девушку не видела, да и вещи Алсу были на месте.

Кузьма искал её повсюду, но безуспешно. Он ума не мог приложить, в каком направлении действовать дальше. Плюс ко всему мешали активизировавшиеся после Октябрьской революции большевики, которые вели себя как хозяева. Всюду митинги, демонстрации… Транспаранты с глупыми надписями на каждом шагу. Так было днём.

А ночью из всех щелей выползали, как тараканы, криминальные личности и наводняли городские улицы. Грабежи, разбои, убийства… Когда-то тихая жизнь в Верхнеудинске превратилась в ад.

«Где же ты, девочка, — думал Кузьма, окончательно потеряв надежду найти Алсу. — Только бы ты не стала жертвой налётчиков… Клянусь, я выверну весь Верхнеудинск наизнанку, но постараюсь найти тебя!»

Как-то раз, гуляя по городу, он не заметил и сам, как ноги привели его к дому Маргариты. Неожиданная радость охватила Кузьму, когда он решился и постучал в дверь. Девушка встретила его приветливо.