Просто волшебство - Мэри Бэлоу

– А когда он кончается? – спросил Питер.

– В июле, – ответила Сюзанна.

– Значит, обвенчаемся в августе, – сказал Питер. – В месяце нашего знакомства. Этот дракон, как видишь, оказался таким ничтожным, что был недостоин своего названия – не дракон, а так, червяк какой-то. У тебя есть еще возражения?

– О! – беспомощно вздохнула Сюзанна. – И не одно, а десяток.

– Тогда перечисли их поскорее, – отозвался Питер, – а то у нас мало времени. Я собираюсь весьма основательно поцеловать тебя, а потом, победно торжествуя, войти с тобой в бальный зал. После вальса – ужин: самое подходящее время для оглашения помолвки. Так задумано.

– Вы слишком самоуверенны, лорд Уитлиф, – сказала Сюзанна.

– Отнюдь, – возразил Питер. – Боже упаси! Так положи конец моим страданиям, скажи наконец, что любишь меня… или что не любишь. Скажи, что выйдешь за меня… или не выйдешь. Прошу тебя, любовь моя! Я отнюдь не так уверен в себе.

Сюзанна знала, что еще до наступления утра она сможет найти десятки причин сказать ему «нет». Но на каждую из них у нее будет готово опровержение. Стоит ей вспомнить Питера в эту минуту – встревоженного, с полными сомнения и любви глазами, стоящего перед ней, преклонив колено. И ту всепоглощающую любовь, которая при этом охватила ее.

Сюзанна высвободила руку, взяла его лицо обеими ладонями и, наклонившись, нежно поцеловала в губы.

– Да, – тихо сказала она, – я выйду за тебя замуж.

– Я так и думал, – отозвался Питер, – что это следовало сделать в гостиной, а не здесь. Ведь в гостиной «ветка поцелуев». А впрочем, Бог с ней, с веткой, мы прекрасно обойдемся и без нее.

К удивлению Сюзанны, этот поцелуй был не то, что раньше, – он был лишен страсти, зато сулил радость, преданность и любовь.

Правда, остается еще тот самый пресловутый десяток причин… Пожалуй, она не станет о них даже думать.

– Любовь моя, – прошептал Питер, почти прижимаясь к ее губам. – Любовь моя…

– Питер, – молвила Сюзанна.

Они снова поцеловались, после чего Сюзанна чинно, в соответствии с приличиями, положила ему руку на локоть, и он повел ее обратно в бальный дал.

Музыка смолкла.

Все сели за столы.

Приближалось оглашение помолвки. Ее помолвки.

Венчание Сюзанны Осборн и виконта Уитлифа состоялось в погожий августовский день в Уилтшире, в церкви неподалеку от Элвесли-Парка.

Выбор пал на Элвесли по многим причинам. Глостершир, где мечтали устроить торжество родные Сюзанны, не подошел, поскольку, как признавали сами дедушки и бабушка Сюзанны, их дома, как и местная гостиница, не смогут принять всех важных персон, приглашенных на свадьбу. Да и публичные залы на верхнем этаже гостиницы, хоть и довольно просторны, все же, пожалуй, выглядят слишком убого и не подходят для проведения свадебного завтрака.

Большие шансы стать местом торжества имел Сидли, но разве могли коллеги и друзья Сюзанны отправиться в такую даль, бросив девочек, находившихся на их попечении? А о том, чтобы сыграть свадьбу без друзей невесты, виконт и слышать ничего не хотел.

В какой-то момент рассматривался даже Бат, который устроил бы обе стороны. Но тут Лорен, виконтесса Равенсберг и герцогиня Бьюкасл снова взяли дело в свои руки. Хотя толчок к этому дала Элинор Томпсон. Она в одном из своих писем сестре, которые писала еженедельно, посетовала на досадное затруднение – не на кого оставить девочек, живущих при школе, – а далее как бы невзначай упомянула огромные размеры Линдси-Холла.

Никто так никогда и не узнал (и даже не пытался), каким образом герцогине удалось уговорить надменного герцога Бьюкасла приютить у себя двенадцать школьниц на целую неделю – на время проведения торжеств по поводу свадьбы одной из их учительниц. Однако факты свидетельствуют о том, что она это сделала. И даже во время церемонии венчания, как было замечено, герцог смотрел на жену с улыбкой – весьма редкое с его стороны проявление любви на публике.

Итак, торжества устраивались в Элвесли. Гости стекались со всех концов Англии и даже из Шотландии и Уэльса. Из Шотландии приехали сестра виконта с мужем, а из Уэльса – мистер и миссис Сиднем Батлер с Дэвидом и четырехмесячной дочерью. Виконтесса прибыла из Лондона, где весьма недурно провела светский сезон, став объектом воздыханий двух весьма респектабельных вдовцов. Леди Уитлиф приехала, несмотря на то что в последний раз видела свою племянницу Лорен еще совсем малюткой. Явились и остальные сестры виконта с семьями, а также кое-кто из его друзей, прежде всего Тео Маркем и Джон Рейкрофт со своей молодой женой.

Дедушки и бабушка Сюзанны прибыли с двумя ее тетками и их мужьями, с которыми Сюзанна успела познакомиться, когда гостила у них на Пасху. И конечно же, на свадьбу приехали все друзья Сюзанны: Клаудия Мартин, Анна Батлер с мистером Батлером, а также недавно вернувшаяся из Парижа, где выступала с концертами, графиня Эджком с супругом. Были и Элинор Томпсон с Лайлой Уолтон, и Сесиль Пьер – учительница французского языка и музыки. Даже мистер Хакерби сподобился выехать из Бата. И разумеется, на свадьбе присутствовали двенадцать девочек-сирот под предводительством мисс Томпсон и мисс Уолтон, хотя все они были так потрясены окружающей обстановкой и изысканным обществом, что необходимость надзора практически отпадала. Даже Агнес Райд, смотревшая на происходящее широко раскрытыми глазами, была как никогда молчалива.

Такое торжество стоило того, чтобы ждать его так долго, заключили после свадьбы новобрачные. Но до чего ж тягостным было ожидание!

С Рождества до августа виконт три раза приезжал в Бат. Два раза он оставался там на неделю, третий раз – на десять дней. Эти поездки вызывали в нем большую неудовлетворенность, чем в остальное время, которое он проводил вдали от Сюзанны, ибо она категорически отказывалась пренебречь своими обязанностями и давала ему это понять, когда он просил ее об этом. За время знакомства с Сюзанной он понял, что быть учительницей – это скорее образ жизни, чем работа. У учительницы практически не оставалось свободного времени даже для истосковавшегося жениха.

Но несмотря на приступы тоски и неудовлетворенность, эти месяцы стали для Питера счастливыми. Все его мечты вдруг сбылись, а как только с ним в Сидли поселится жена, начнется новая, счастливая жизнь. Хотя когда-то, было дело, о семейной жизни он не мечтал. Так вот, продолжал думать Питер, когда Сюзанна переедет к нему, будет уже ни к чему покидать Сидли да и вообще здешние края – свой дом, свое гнездышко, свое счастье.

А Сюзанна думала о жизни, которую ей, став замужней женщиной, придется оставить, с сожалением. Школа давно стала ей родным домом, надежным пристанищем. Здесь вылечили ее израненное сердце, а когда она повзрослела, дали работу. Сюзанна очень любила свою школу, любила девочек и коллег, особенно Клаудию, которая долгие годы была ей и сестрой, и матерью, и подругой.