Предназначение - Дейв Дункан

– Как так?

– Воины теперь знают, что ваши молнии вызываются не заговорами, что это оружие. Они будут искать пути получения такого же, а значит, смогут скоро сражаться с вами на равных. А воины лучше умеют сражаться! Даже если я не открою им секрета, они сами скоро дойдут до него. Через пять лет, милорд, вы окажетесь перед лицом противника, вооруженного не хуже вас.

Снова пауза. Потом Уолли добавил:

– Но на этом дело не остановится. Гражданские начнут делать то же самое. Тогда любая бабушка сможет противостоять самому сильному воину. Бандиты станут похищать колдунов, чтобы они делали им оружие. Это означает падение обеих наших каст, милорд?

Это и был его «аргумент для колдунов». Он не выдвигал его воинам, и сейчас ему было любопытно, что думает по этому поводу Ннанджи. Но он не спускал глаз с Ротанкси.

– Я не имею права вести какие-либо переговоры, – наконец сказал колдун, и Уолли понял, что дело сдвинулось с мертвой точки.

– Ты можешь послать сообщение. И никогда не поверю, что маг из Сена не имеет влияния. Старик внимательно посмотрел ему в глаза:

– Чего ты хочешь на самом деле, Шонсу?

– Положить конец бессмысленной ненависти колдуна к воину и наоборот. Это всегда было глупо, но теперь мы стоим на пороге растущей, страшной… – Трудно было подобрать слова для описания сути гонки вооружений. Но все-таки он надеялся, что колдун понял его. – Итак, вы должны согласиться разрушить ваше оружие и не делать нового. Взамен мы обещаем вам покровительство, которое оказываем другим гильдиям, вы будете под защитой воинов.

Ротанкси горько рассмеялся:

– Покровительство этой банды убийц, воров и насильников, защита, которую вы осуществляете в Касре? Да я скорее соглашусь, чтобы меня бросили в стаю волков!

Ннанджи дернулся и полупривстал, потянувшись к своему мечу. Потом сел, тихонько выругавшись.

Но Уолли сумел справиться со своим характером.

– Я не имею в виду того, что происходило в Касре в первые дни после прибытия воинов, милорд. Это позор. Но так бывает не всегда. До нас не было сбора в течение многих столетий. Как только сбор присягнул, Лорд Боарийи навел дисциплину. Старейшины говорят, что в Касре никогда не было так спокойно, как сейчас. Девушки могут безопасно ходить по улицам среди ночи. Воры и грабители исчезли. Я предлагаю тебе то же для ваших семи городов. И для всех остальных.

Ротанкси пристально взглянул на него:

– Ты думаешь, что обладаешь подобной властью?

– Я обладаю бесконечной властью. Воины поклялись мне умереть, не задавая вопросов. – Все, за исключением этого злого молодого человека, сидящего рядом со мной. – Если я скажу им, что колдуны друзья, они будут вести переговоры с друзьями. Я могу заставить их поклясться в этом.

Колдун холодно взглянул на него, но он излучал одну предупредительность.

– Ты сказал «для всех остальных»? Уолли улыбнулся:

– Я верю в успех. Для четырнадцати городов петли, бесспорно. Для остальных городов Мира это будет несколько труднее и потребует некоторого времени. Но я могу ввести новую сутру для людей, которые сейчас здесь. Я могу потребовать от них, чтобы они поклялись ее повсюду распространять. Богиня принесла их сюда. Она унесет их обратно. Они смогут передать содержание сутры другим. У нас сейчас здесь собрались не все воины Мира, милорд, только небольшая их часть. Но при доброй воле обеих сторон… Я верю, что твоим колдунам есть что дать Миру. – Он показал на пергамент и перо. – Одно это очень нужно. Жрецам и купцам.., даже воинам.

Колдун думал, поджав губы и не глядя на Уолли. Через некоторое время он сказал:

– Это очень странная идея, Лорд Шонсу! Ты много раз удивлял меня, но никогда так сильно! Позволь мне подумать.

Он медленно поднялся и пошел по палубе.

Уолли почувствовал, что дрожит от холода. Но его била еще и лихорадка надежды. Он взглянул осторожно на Ннанджи.

Ннанджи улыбался.

Уолли удивленно спросил:

– О чем ты думаешь?

– Я думаю, он пойдет на это, брат! – Ннанджи был возбужден. Ннанджи был доволен! Его черная злость исчезла. Так, значит, «аргумент для колдунов» подействовал и на него тоже? Уолли следует применить его и к остальным Седьмым. Он был удивлен, но еще он чувствовал и громадное облегчение.

– Новой сутре придется быть под номером тысяча сто сорок пять, – сказал Уолли, – не слишком удачное число для завершения списка. Но не могу же я ее всунуть между остальными.

– А тринадцатая? – рассмеялся Ннанджи. Конечно! Сутра тринадцатая просто отсутствовала. Зная сутры, но никогда не уча их, Уолли не мог подумать об этом, но каким-то образом сразу после слов Ннанджи он вспомнил, что существовал даже каверзный вопрос на экзамене Первых – тринадцатая сутра. Двенадцатая определяла их обязанности по отношению к жрецам, четырнадцатая – к гражданским. Не говорила ли раньше пропущенная сутра об обязанностях перед колдунами, сутра, уничтоженная в момент возникновения вражды?

– Тогда сделаем сутру номер тринадцать! – сказал Уолли, чувствуя, что совершает нечто значительное.

Ротанкси вернулся и, ни слова не говоря, достал свои письменные принадлежности и надел очки на нос, чем вызвал приступ веселья у Ннанджи. Он открыл бутылочку с чернилами, стоящую рядом с ним, и принялся писать. Ннанджи удивленно воззрился на него, потом вопросительно повернулся к Уолли.

– Это величайшая магия колдунов, Ннанджи. Лорд Ротанкси оказывает тебе большое доверие, позволяя присутствовать при этом таинстве.

– Но что он делает?

Уолли попытался объяснить, и невидимые брови его товарища поднялись невозможно высоко, сдвинув семь мечей на его лбу. Откладывает про запас слова?

– Какую сутру ты предполагаешь для воинов, Шонсу? – спросил Ротанкси, сдвигая очки. Уолли сказал, и он записал ее.

– Ас вашей стороны? – спросил Уолли.

– Как насчет такого? «Сила является прерогативой воинов. Знания колдунов не должны использоваться для убийства или создания оружия».

– Очень хорошо, – ответил Уолли. Колдун отложил свои письменные принадлежности и снова погрузился в размышления, глядя на мачты и скатанные паруса.

– Я пойду принесу какие-нибудь одеяла, брат! – сказал Ннанджи сквозь стук зубов.

Уолли покачал головой. Уйти сейчас – значило бы нарушить хрупкое равновесие переговоров. Серный запах снова поплыл над Рекой, корабль грузно покачивался на волнах, но история делалась здесь и сейчас. Его жизнь в качестве Шонсу будет оцениваться по тому, что происходит в данный момент.

– Воины убили тысячи колдунов за эти годы, – пробормотал Ротанкси, – а теперь, когда мы стали сильны, они захотели мира. – Он просто повторял свои аргументы.