Легко ли быть одной? - Лиз Туччилло
Шрифт:
Интервал:
– Да, абсолютно верно, – кивнула Элис, но в груди у нее начал стягиваться тугой узел.
Щелк, и на мониторе появился следующий снимок.
– А тут мы наконец-то добрались до Мачу-Пикчу. Поразительно, правда? – сказал Майкл, хватая Лизу за руку и горячо сжимая ее.
Щелк.
– Это Храм Солнца. Говорят, что он был построен для астрономических целей, – произнесла Лиза, в свою очередь с чувством сжимая руку Майкла.
Щелк.
– А это называют Темницей. Считается, что тут инки держали своих узников, – сказал Майкл; на фотографии они с Лизой целовались на фоне высоких каменных стен.
Щелк.
– Это наш отель у подножия горы Мачу-Пикчу. Не бог весть что, но вид незабываемый, – сказала Лиза, которую, видимо, захлестывали воспоминания.
– Мы тут задержались еще на день. Даже из номера не выходили, – добавил Майкл, выразительно подняв брови.
Лиза хихикнула и шаловливо шлепнула его по руке.
– Майкл, Элис и Джиму совсем не обязательно об этом знать.
– Пардон, ребята! – рассмеялся Майкл. – Просто поездка получилась потрясающая. Надеюсь, что свой медовый месяц вы проведете не хуже, куда бы вы ни поехали.
Элис тоже на это очень надеялась.
Щелк.
– Майкл, нет! Хватит!
– А что? Осталось всего несколько кадров.
– Прошу тебя, не будем утомлять Элис, – со смехом сказал Джим.
Но Майкл не удержался и решил показать Элис еще несколько свадебных фотографий. На экране появился снимок, где они с Лизой стояли на крыльце перед церковью и целовались. Майкл и Лиза притихли в каком-то благоговейном молчании. Элис могла поклясться, что они даже дышат в унисон, вспоминая то неземное блаженство.
А затем Лиза произнесла слова, от которых узел в груди Элис стянулся еще сильнее, причиняя ей острую боль.
– Это был самый счастливый день в моей жизни.
Элис шла на поздний завтрак, а попала на урок любви с иллюстрациями, причем той любви, о которой она всегда мечтала и которой ей никогда не испытать с Джимом – она была в этом уверена. День ее свадьбы не станет самым счастливым в ее жизни. Она никогда не будет смотреть на Джима так, как Лиза смотрела на Майкла. Такова была горькая правда, сколько бы она себя ни уговаривала, сколько бы ни прокручивала доводы у себя в голове. Если она выйдет за Джима, такого у нее никогда не будет. На экране продолжали сменяться фотографии: вот Лиза и Майкл танцуют в зале, вот разрезают свадебный торт. Она знала, что на снимках с их свадьбы они с Джимом будут выглядеть не менее счастливыми. И вокруг никто ничего не заподозрит. Но себя-то не обманешь.
Когда Элис с Джимом уже шли по улице, она наконец поняла, что значит для нее завести семью. Принимая такое решение, она не говорила себе: «А знаешь, это ведь здорово, ей-богу!» Формулировка была совсем иная: «Вот уровень счастья, на котором я хочу остановиться. Навеки».
На следующий день Элис принесла Руби ее любимые ватрушки, чтобы отметить последний укол. Однако на этот раз, когда они сидели в кухне, на столе уже не было образцов тканей, вырванных из журналов страниц или фотографий с цветочными композициями, которые предлагалось рассмотреть.
– Я искренне надеюсь, что тебе удастся забеременеть, Руби. Честно, – тихо сказала Элис, взяв ватрушку.
– Спасибо. Я ухватилась за эту идею, но так нервничаю, – застенчиво призналась Руби.
– Элис, ты такая молодец, что сделала это. Мне очень жаль, что сама я оказалась тряпкой, – вставила Серена.
– Нет проблем. Ты спросила, а я подумала: «Почему бы не уколоть человека?» – со смехом проговорила Элис. Руби с Сереной даже застонали от хохота. – Кроме того, я считаю так: то, что делаешь ты, Руби, – это смелый поступок. Очень смелый. Ты идешь к тому, чего по-настоящему хочешь. А это здорово.
Ощутив такую доброжелательную атмосферу, Руби почувствовала необходимость сказать что-нибудь хорошее в ответ и воскликнула:
– Слушай, ты же нам сегодня еще не выкладывала свежих новостей о своей свадьбе!
Элис кивнула.
Накануне она долго гуляла по улицам и приняла важное решение. Элис не могла игнорировать тот факт, что, по сути, насильно заставляет себя выходить замуж. Равно как и тот факт, что день ее свадьбы не станет счастливейшим в ее жизни.
Элис знала, что она женщина сильная, умная и упрямая и что она может сделать все, на что настроится. Она высказала все это Джиму, и он, хотя и очень расстроился, понял ее правильно. В конце концов, единственное, чего он хотел, – это чтобы Элис была счастлива.
– Мы решили сбежать, – сказала Элис.
Предвидя реакцию на свое заявление, она быстро затолкала в рот ватрушку, чтобы выиграть время.
Реакция Руби и Серены ее не разочаровала – они на самом деле меньше всего ожидали услышать от Элис такое.
– Просто как-то много всего получается.
Руби с Сереной растерянно закивали, сделав вид, будто понимают, что Элис хотела этим сказать.
– Все пары грозятся это сделать. По-моему, вы здорово придумали, – вставила Руби.
– Я действительно очень взвинчена, вся на нервах. В следующем месяце мы с Джимом полетим в Исландию и там поженимся. Только мы вдвоем, он и я, – сказала Элис.
Руби и Серена застыли, на время потеряв дар речи.
– В Исландию? – наконец переспросила Руби.
Элис кивнула.
– А что? Там очень красиво. К тому же сейчас в Исландии полярная ночь, все время темно, и мне это кажется очень романтичным.
Элис продолжала энергично жевать, не поднимая глаз на подруг: теперь уже она была в том положении, когда, фигурально, ее голая задница, открытая всем ветрам, была выставлена на всеобщее обозрение. Элис постаралась побыстрее сменить тему, и они договорились в ближайшее время встретиться за ленчем. После этого она ушла.
Как только за ней закрылась дверь, Руби повернулась к Серене.
– Скажи, Элис похожа на человека, который сгорает от любви и с нетерпением ждет своей свадьбы?
Серена выразительно посмотрела на Руби.
– Судя по тому, что она собирается уехать в Исландию, чтобы пожениться там в темноте, мой ответ будет «нет, совсем не похожа».
Руби, которая последние две недели только и делала, что завидовала Элис и всему тому, что у нее было, теперь начала беспокоиться за нее. Возможно, у Элис и не было всего того, чего хотела Руби для себя. Но легче Руби от этого не стало – ей стало грустно.
– Похоже, пришло время позвонить Джулии.
Проснувшись на следующее утро, я увидела Томаса, который как раз входил в комнату, и содрогнулась. Потому что сразу представила себе, как буду скучать по нему. Я имею в виду и его чувство юмора, и ум, и добродушный характер, и все остальное. Когда все это закончится – а закончится уже скоро, – я буду опустошена. Я постаралась побыстрее прогнать эти невеселые мысли из головы.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!