Республика Святой Софии - Ольга Кузьмина

Ставленники владыки нарушили очень важные статьи псковского законодательства, касающиеся дел, связанных с «рукописанием и рядницами». «Посудить грамоты» — означает признать грамоты недействительными в результате судебного разбирательства. Среди непризнанных грамот были «рукописанья» — термин, обозначающий письменные завещания, а также «рядницы» — письменные акты, в которые заносились сведения об уплате должником своего долга полностью или по частям.

Дело в том, что к середине 20-х гг. XV в. псковские светские власти взяли на себя суд о земле, принадлежащий до этого владычному суду новгородского архиерея. От имени прихода в гражданском суде по вопросам церковного землевладения выступали церковные старосты. Статья 70 Псковской Судной грамоты гласит: «А за церковную землю и на суд помочю не ходят, итти на суд старостам за церковную землю»[861]. Евфимий попытался вернуть суд о земле в сферу компетенции своего наместника. Псковичи этому не противились. Однако владыка пошел еще дальше. Поставленные им люди «софьяне» начали пересмотр старых дел. Это не могло не вызвать недовольства всех тех, в чью пользу были вынесены прежние решения. Столь грубое вмешательство людей архиепископа в дела горожан привело к военному столкновению.

В результате «владыка розгневался и поеха прочь, и поминка псковсково не приа; а был во Пскове пол третьа дни, и поеха прочь того же месяца генваря в 30; а попом и игоуменом оучинил протора много не бывало так ни от пръвых владык»[862].

По мнению исследователей, к этому приезду архиепископа следует отнести появление одной из реликвий, хранящихся в Троицком соборе — деревянный посох Евфимия. Вероятно, архиепископ оставил псковичам такой подарок как постоянное напоминание о владычной власти над Псковской церковью.

Несмотря на старания архиепископа, суд о земле остался в сфере компетенции псковской «господы». Доказательством может служить земельный спор 1483 г., в ходе которого кроме светских должностных лиц принимали участие настоятели Снетогорского и Козьмодемьянского монастырей, а также староста церкви Святого Георгия. Судебное разбирательство о землевладении духовных феодалов осуществляли представители псковской «господы»: князь Ярослав Васильевич, степенные посадники и соцкие. Более того, после 1435 г. владычный суд в Пскове окончательно лишился дел, связанных с наследством и долговыми обязательствами.

В этом же году владыка поддержал поход новгородцев на Ржеву. Новгородская рать, в которую входили и «владычнь двор мол отце», «помощью Божиею, святей Софьи и благословением архиепископа владыки Еоуфимиа, приехаша с полоном в Новгород вси здоровы»[863].

В это время в Литве митрополит Герасим был схвачен и сожжен великим князем Литовским Свидригайло. Патриархия утвердила новым митрополитом на Русь грека Исидора. То есть Исидор стал законным преемником прежнего митрополита всея Руси Герасима.

Исидор приехал из Царьграда на митрополию в 1437 г., а вскоре новгородский архиепископ торжественно собрался и поехал к нему в Москву. По странному совпадению, только что построенная Евфимием церковь в Вяжицком монастыре рухнула сразу после отъезда владыки. Через год ее пришлось отстраивать заново — «скупой платит дважды».

Летописи не уточняют цели визита архиепископа в Москву и сути переговоров с митрополитом. Возможно, Исидор хотел заручиться поддержкой новгородского владыки перед заключением унии с католической церковью. Визит Евфимия в Москву был недолгим — в этом же году владыка вернулся в Новгород. Сразу же по возвращении «владыка Еуфимии заложи церковь камену святыи Петр на воротех у себе в дворе, а старую церковь порушав»[864].

Вспомним, что эта церковь была посвящена московскому святому митрополиту Петру. Ее обновление можно рассматривать как символ согласия между Новгородом и Москвой, новгородским архиепископом и митрополитом.

Вскоре архиепископ с почестями встречал в Новгороде митрополита Исидора, который со свитой ехал на Флорентийский собор. Спутник Исидора, епископ Авраамий, оставил интересные записи о путешествии на Флорентийский собор — так называемое «Исхождение Авраамия Суздальского на восьмый собор с митрополитом Исидором в лето 6945». Из данного источника мы знаем подробности пребывания митрополита в Новгородской епархии.

«И срьтоша его далече владыка новгородский Еуфимий и посадники с великою честию. И ночевал в Юрьеве монастыри. На утрь же въехал в град месяца октября в 7 день. И сретил его владыка с кресты, с попы и диаконы, и весь народ, и тьсноть велиць суши народом. И дошед врат града того, и на вратьх церковь, и ту митрополит облечеся в ризы, а с ним владыка Аврамий облечежеся. И ту свящали воду, и кропили народ. И иде к святой Софии, и розволкся ту, и того дни пировал у архиепископа Еуфимиа, и дав ему честь велию. Бысть же в Новьгороде седмь дний»[865].

В свиту митрополита кроме епископа Суздальского Авраамия с его священником Симеоном входили архимандрит неизвестного монастыря Вассиан, княжеский посол и множество других сопровождающих. Обоз русской делегации состоял из двухсот коней, которые везли товары, необходимые для содержания путешествовавших.

Отметим, что всю эту делегацию на время пребывания в Новгороде предстояло содержать на средства владыки и монастырей. Не совсем ясно, сколько пробыл митрополит со свитой в Новгороде — если семь дней, как записал автор «Хождения», то почему в Псков делегация прибыла только 6 декабря «на память святого отца Николы»? А если 7 недель, то в чем причина столь длительной задержки?

Новгородские летописи о приезде митрополита сообщают в сдержанных тонах: «Той осени прииха с Москвы в Новъгород митрополит Сидор Гричин октября в 9, и почестиша его владыка и посадникы и бояре и купчи и весь великыи Новъград, и на зиме поиха митрополит в Пьсков и к Цесарюграду; и во Пьскове постави им анхимандрита Геласья и дасть ему суд владычн и вси пошлины»[866].

Вероятнее всего, причина длительной задержки митрополита в Новгороде объясняется просто — осенней распутицей на дорогах. Как только «по зиме» установился путь, делегация двинулась в Псков.

Возможно, в Новгороде митрополит вел какие-то переговоры с архиепископом Евфимием, начатые еще в Москве, и склонял владыку принять идею единого христианского мира. Отметим, что Евфимий, хотя и являлся проводником афонских, исихастских идей, был при этом человеком с широкими взглядами. В начале его правления расширились новгородско-немецкие отношения. Совместно русскими и немецкими мастерами были построены Владычные палаты. Сохранилась грамота Евфимия от 1435 г. рижским «посадникам» и ратманам об обмене мастерами колокольного дела, написанная в исключительно дружелюбном тоне: «Благоеловление пресвященнаго архиепископа Великого Новагорода и Пскова владыки Еуфимиа к милым суседом нашим, к посадником рискым, и к ратманом, и к добрым людем. Послале еемь к вам слугу своего Петра, мастера деля колоколного, и вы, суседе наши, посаднике, и ратмане, и вси добрый люди, нас деля, мастера доброго колоколного к нам пришлите, а тым издружите нам. А ваше слово к нам приидет, и мы против вам ради издружити и отприяти. А мастеру, как вы даете от дела, и мы по том же пенязе дадим. А живите здорово»[867].