Смерть старого мира - Марина Шамова

важно. Так, Триша, давай сюда мел, — скомандовала Саманта и, передвинувшись поближе к печати, принялась дополнять ту оккультными глифами и новым лучами.

Законченный узор мало напоминал исходное начертание, ощетинившись полусотней непонятных хищных «закорючек», сути которых Агнесса, к своему глубочайшему стыду, не знала, но даже не активированный — круг внушал ей лёгкий безотчётный страх.

— Клади кольцо в круг, только аккуратно, не сотри ничего, — продолжала командовать медиум, отложив в сторону мел и взявшись за клетку.

Мыши, предчувствуя недоброе, пронзительно пищали, что лишь дополняло картину лёгкого безумия. Мешкать Агнесса не стала, поспешно сорвав с пальца артефакт-печать и бережно положив то на чистую, лишённую надписей или узоров, поверхность камня.

— Значит, план таков — он простой, нечего коленками дрожать, — поочерёдно обвела Саманта суровым взглядом девушек, зажав в одной руке мышь, а в другой — маленький кинжальчик с серповидным лезвием. — Я призываю демона, а ты, Агнесса, приказываешь ему вернуться в клетку, при помощи его Имени. Конечно, глупо ждать, что Истинное Имя одного из Первой Сотни Амальгамы будет в «Малой книге», но этого огрызка должно хватить — учитывая, что у вас с ним кровный договор. Если он за Гранью — откликнется как миленький, а там — бери тёпленьким. Вы же, девки — запоминайте наш маленький практикум. Вдруг пригодится когда-нибудь.

По тонким губам комендантши пробежалась лёгкая хищная улыбка и она принялась нараспев читать довольно длинное — Агнесса вычленила целых пять фраз, — заклинание, в котором как минимум трижды повторялось «Мельгрегаст». Одновременно с этим медиум совершенно автоматически, не глядя, отрезала мыши голову и буквально выжала мелкое тельце на ровные линии сигила. Подчиняясь инстинктивной неприязни, Агнесса всё же отвела взгляд, не в силах наблюдать за жертвоприношением — впрочем, охотно и ярко вспыхнувшие линии привлекли внимание всех участниц. Воздух тихо загудел, словно превратился в тугую струну, которой еле-еле кто-то касался смычком.

— Получилось! — восторженно выдохнула Мария, закусив косичку и ёрзая на месте.

Саманта продолжала монотонно и безупречно правильно выпевать формулу призыва, одну за другой «осушая» мышей. Хватило пяти, чтобы белый узор засиял чистым золотым светом, и… то ли Агнессе почудилось и это было всего лишь отблеском, то ли и впрямь — в мёртвой черноте камня неуверенно сверкнула золотистая искорка. Гудение не стало громче, но теперь отдавалось неприятным резонансом где-то в голове и в груди.

Медиум замолчала и, поймав вопросительный взгляд Агнессы, ободряюще кивнула. Девушка, нервно облизнув губы и ощущая, как моментально пересохло в горле, сложила ладони на коленях и подалась вперёд, писклявым от напряжения голосом выкрикнув:

— Мельгрегаст! Приказываю тебе вернуться… ко мне! — почему-то у неё язык не повернулся сказать «в клетку», Агнесса решила, что Мельхиору будет очень неприятно, если она позовёт его назад именно такими словами:

— Пожалуйста!

— Ты что несёшь… — процедила почти беззвучно Саманта, но Агнесса лишь беспомощно пожала плечами — кольцо оставалось в покое, и, судя по всему, та искра ей действительно почудилась.

— Мельгрегаст! Я призываю тебя! — повысив голос и постаравшись придать ему повелительные интонации, она тщетно пыталась подавить зарождающееся отчаяние.

— А разве линии не должны светиться красным? Он же из Амальгамы, — растерянно спросила Нелия, и в этот же миг круг погас.

Воцарилась напряжённая тишина, в которой девушки обменялись озадаченными взглядами, и Саманта уже открыла рот, чтобы высказать Агнессе — что она думает по поводу самодеятельности, как вдруг в общем зале раздался просто невероятный грохот, от которого затрясся пол.

Грохот сопровождался рёвом и множественными ударами, как будто кто-то массивный и неповоротливый пытался устроиться на совсем незначительном пространстве комнаты отдыха.

— Мельхиор! — взвизгнула Агнесса, схватив кольцо и чуть ли не кубарем выкатываясь из алькова в зал, но увиденное заставило её застыть на месте…

Рекреационная подверглась значительным разрушениям — весьма заметным, несмотря на тот хаос, что царил здесь прежде.

Посреди зала, пытаясь расправить огромные тёмно-багровые крылья, ворочался демон — четырёхрукий, хвостатый, с гротескной рогатой башкой, которой он успел свернуть парочку светильников. Под копытами хрустели останки мебели и стекла, а от зычного рычания продолжали содрогаться стены.

На Агнессу чудовище обратило внимание в тот же миг, когда та оказалась внутри зала — пламенеющие буркала вперились в неё нечеловечески грозным взглядом, и демон, издав ещё один рык, ринулся к ней, пригнувшись и растопырив в стороны все верхние конечности.

— Мельхиор? — со смесью надежды и ужаса пискнула девушка, понимая, что сбежать она не успеет в любом случае.

Разумеется, лишь сейчас ей в голову пришла мысль, что Саманта могла что-то напутать, что Мельхиора «официально» звали вовсе не Мельгрегаст, а, скажем, «Меланхтон», и вот они призвали какого-то другого демона, и теперь их сожрут — прямо вместе с душами.

— Я вырву души тех, кто осмелился меня призвать! — пророкотал призванный, в точности дублируя последнюю мысль Агнессы, и она зажмурилась, растопырив руки, чтобы загородить проход в альков — вдруг девочки успеют сбежать?

— Не трогай их! — воскликнула она, собрав всё своё мужество и впериваясь ответным взглядом ему в глаза.

Демон замер, не добрав до неё каких-то пары шагов, и внезапно склонил голову к плечу, странновато прищурившись:

— Не, как раз их-то я и сожру. Тебя не трону, — с лёгким глумлением, но уже совершенно нормальным голосом заявил он, склоняясь так, что их лица оказались почти вровень.

Агнесса заморгала, а затем быстро затараторила:

— Мельхиор, если это ты — я согласна, честное слово! Принимаю и служение, и вообще — всё, что хочешь! Только, пожалуйста, не обижай девочек — они мне помогли!

— Хм. Всё, что хочешь? — ехидство в голосе было совершенно человеческим.

Ему вторил горестный стон Саманты, долженствующий, видимо, показать — как сильно она разочарована в умственных способностях Агнессы, говорящей такие слова демону.

— Ну… в смысле… нет, убивать всё ещё нельзя, — насупилась девушка, исподлобья выглядывая на демона. — Мельхиор?

— Да я это, я… — проворчал тот, а затем крякнул — потому что Агнесса, восхитительным прыжком преодолев разделяющее их расстояние, со сдавленным воплем обхватила его за шею.

— Мельхиор, я так скучала! Так волновалась! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, больше никогда так не пропадай! Я ужасно боялась за тебя, ночей не спала! — со всхлипами, уже не сдерживая слёз, молила она, не видя, как ещё сильнее вытянулось и без того продолговатое демоническое лицо, выражая абсолютную растерянность.

— Вот чего ты начинаешь… — проворчал он, очень аккуратно, почти бережно, обхватывая хрупкое тельце девушки всеми руками. — Сам бы вернулся, да мрази из Кризалиса…

Демон осёкся, понимая, что сболтнул лишнего и злобно зыркнул на таращившихся в их сторону девушек, что все вместе забились в начерченный и наскоро инвертированный круг — защищающий теперь, вероятно, от призванного.

— Но теперь-то ты всё? Со