Властелин Некронда - Джейн Уэлч

Он растолкал Пеннарда.

– А зачем они крадут детей? Тот протестующе застонал.

– Чего-чего? – Откинув волосы с лица, сын оружейника потер виски. – Почем мне знать? Продавать в рабство? На северном побережье работорговля цветет вовсю. Или приносить в жертву. На юге и в центральных районах это дело обычное. Или просто, чтобы внести новую кровь в племя. Кто знает? Больной народ, ясное дело. Да никто не знает, можно только догадки строить.

– Хм-м… – проворчал Каспар и снова осмотрел малышку. – А мне-то что делать прикажете?

Он все обдумывал и обдумывал эту проблему.

– Но ведь они их не крадут, – вдруг выпалил он. – Они их обменивают.

– Да никакой это не обмен. Забирают здоровых детей, а на их место кладут умирающих. Они ведь всегда умирают, иногда уже через пару часов, но всегда в течение дня. Если, конечно, кому-нибудь хватает духа с ними нянчиться.

Лично Каспару необходимость нянчиться с подменышем никакой сложности не представляла. Он промыл глаза малышки, прочистил гнойники на тельце – они, кстати, стали заметно меньше. Юноша старательно следил, чтобы девочка не мерзла, и при каждой возможности старался покормить козьим молоком. В глубине сердца он был уверен: во что бы то ни стало надо сохранить девочке жизнь. Как иначе войти в ущелье и не погибнуть?

Он немного поспал, но на рассвете резко проснулся. Подменыша рвало. Каспар сделал все, что мог: поменял промокшие от рвоты и пота пеленки, обмыл кожу и опять напоил малышку молоком, чтобы возместить потерю жидкости. Трог с интересом обнюхивал грязное тряпье. К утру Каспар уже совершенно выбился из сил, постоянно перепеленывая и моя ребенка, – но подменыш оставался жив. Кстати, для отпрыска великанов девочка была что-то слишком худа и мала. Да и нищенка, похитившая Изольду, тоже не слишком-то напоминала чудовище.

– Пойдем, пора в дорогу, – хмуро окликнул он, привязывая ребенка к груди.

– Она жива! – поразился Пеннард. Каспар кивнул. Они бодро тронулись с места. Через некоторое время торра-альтанец снова начал заводить беседу:

– Так твой дядя был специалистом по собакам? – поинтересовался он, зарываясь пальцами в линялую гриву пони.

– Да нет, в собаках он вообще не разбирался, ни вот настолечко. Как все, в наших краях, понимал только в оружейном деле. Заставлял меня работать в кузнице от зари до зари. А я делал кольчугу вдвое быстрее, чем он. С глазами у него было плоховато, да и ныл он все время, мол, пальцы болят. Сыновей у него не народилось, вот он и хотел, чтобы я взял все его дело на себя.

– По мне, так весьма разумная мысль, – заметил Каспар, – и вполне нормальная. А что ты возражал-то?

– Он ведь мне не родной отец. Он не заботился обо мне. Просто хотел, чтобы я взял на себя все обязанности. А он бы мог спокойно отойти от дел и жить на то, что я заработаю. Только представь – весь день напролет гнуть спину в душной кузнице, истекая потом от жара. Да и вообще, он всегда пропивал выручку. Чем больше я вкалывал, тем больше он пил. Говорил, коли уж я свалился к нему на шею, должен хотя бы отрабатывать свое пропитание. Но он просто использовал меня. Единственная радость, которой он меня не лишил, – это собаки.

Пеннард звонко хлопнул себя по стальному нагруднику.

– Я трудился над этим доспехом несколько месяцев. Он предназначался для одного из генералов самой Императрицы. Я три месяца из кузни не выходил. Отличная работа, а? Одна только отделка чего стоит!

Он любовно погладил черный металл.

Каспар промолчал.

– Ну, вот, а в конце концов, – Пеннарда уже не требовалось поощрять, он сам продолжил рассказ, – я просто взял доспех в уплату за все эти годы тяжкого труда, и вместе с лучшей собакой отправился к Императрице, доказать ей, как я умею дрессировать. Представь только, как могут пригодиться такие звери. Например, разносить приказы и донесения на поле битвы. Чудесные создания.

– Да, – рассеянно согласился молодой воин. – А ты когда-нибудь видел поле боя?

– Нет, – покачал головой Пеннард.

Каспару не хотелось огорчать юношу, сообщая, что милые его сердцу псы на поле битвы долго не протянули бы. Враг вмиг разузнал бы о роли, что они играют, и убивал бы на месте, как только видел. Юноша еще раз окинул взглядом своего спутника: узкое лицо под ежиком коротко стриженных волос, близко посаженные, но умные глаза, ловкие пальцы.

Дорога мало-помалу пошла вверх, стало чуть-чуть прохладнее. У подножия гор раскинулась череда поросших вереском холмов, переливы оттенков радовали глаз. Чуть выше тянулась зеленая лента лесов, что вновь сменялись вереском, взбегавшим по крутым склонам, – он-то и придавал горам характерный лиловый оттенок. В воздухе висел сладковатый запах – Каспар сразу вспомнил выбросы из плавилен и обратил внимание, что кончики листьев на деревьях вокруг потемнели и съежились, точно тронутые ранними заморозками. Уж нет ли тут тоже плавилен? Неподходящее вроде бы место. Но юноша тотчас сообразил: ядовитые выбросы просто-напросто приплыли сюда из Неграффера на крыльях ветра.

Деревья сменились участком невысокой травы. Сквозь слой почвы пробивались обломки скал, по которым карабкался все тот же неутомимый вереск. Далее снова начинался лес – на сей раз взгляду Каспара предстали лишь высокие ясени. У подножия их росли чахлые желтые цветы и негустая трава.

Над головой витали разводы бурого дыма – они неспешно дрейфовали по воздуху, пока не оседали на горных склонах.

Молодые люди выехали на открытое пространство. Каспар воспользовался последней паузой, чтобы переодеть подменыша. Крошке по крайней мере не становилось хуже. Юноше даже показалось, что дышит она чуть спокойнее и ровнее. Коза с блаженным видом щипала траву, среди которой виднелось множество колокольчиков. Правда, часть из них также съежилась и увяла. Видневшийся впереди ясеневый лес наводил на мысль, что ущелье великанов уже близко.

Повернувшись к Пеннарду, юноша поразился тому, что хотя тот и заметно нервничал, постоянно поправляя доспех и оглядываясь во все стороны, однако и не думал поворачивать вспять. На лице неграферрца появилось новое, решительное выражение, подбородок упрямо выпятился вперед.

– Теперь я и сам найду дорогу, – заверил его Каспар. – К чему нам обоим рисковать жизнью? Спасибо, ты мне очень помог. Удачи! Пусть тебе повезет с твоей псиной!

Пеннард замялся в нерешительности.

– Послушай, я не трус.

– Ты же сам говорил, что я дурак.

– Ну, да, дурак – но храбрый дурак. И я покажу тебе, что тоже не из пугливых… Мой отец отважно поскакал в этот лес – я вырос, стал мужчиной и не посрамлю его память. – Он похлопал себя по броне и улыбнулся Каспару своей широкой улыбкой. – Я, знаешь ли, делаю лучшие доспехи во всей стране. Наилучшие.

– Ничуть не сомневаюсь, – согласился торра-альтанец, направляя косматого скакунка по ковру колокольчиков.