Любовь с условием и без… - Ана Ховская

Я бросила подушку на кровать и пошла к двери. Меня смущал его взгляд. А еще больше то, что я чувствовала в этот момент.

Но Кирилл перехватил меня у порога и притянул к себе так трепетно и страстно, что я чуть не захлебнулась от своих желаний. Обнял так крепко, что я даже не думала вырываться, и захватил мои губы своими, такими теплыми, упругими, требовательными. И я сдалась в его плен.

О, боги, как я по нему скучала! Стук сердца заглушил все мысли, и в теле закипела кровь.

– Я люблю тебя, Полина!– прошептал он, жадно целуя шею, плечи.

О, Кирилл, а как же я люблю тебя!– только подумала я.

Когда его руки нетерпеливо расстегивали пуговицы на моей рубашке, в голове промелькнула мысль и уколола, как жало осы, что хоть и жаждала я его рук и поцелуев, но будто вся кожа сопротивлялась этим прикосновениям.

Мне бы не помешал бокал вина!

Все внутри взбунтовалось. Такого со мной никогда не случалось.

Я что, стала алкоголичкой?

Я зажмурилась и еще крепче прижалась к Кириллу. Это был мой мужчина, которого я любила. Он, его запах, его вкус, его кожа, его страсть…

Но только я закрывала глаза, передо мной возникали глаза Ярослава. А в них упрек и обида.

Глупости! Так не бывает! Мне всегда нравился Кирилл!

Но в эту ночь со мной было двое мужчин. И ни одного из них я не могла прогнать. Показалось, что уже никогда не забуду о том, что у меня было с Ярославом и не смогу спокойно быть ни с одним из двух мужчин.

Кирилл, разумеется, уснул как убитый. Ха, а что ему было волноваться? Я же, типа, уже снова была в его власти?! Идиотская мужская логика!

А я снова не могла уснуть. И всю ночь, как дура, считала звезды.

Кирилл открыл глаза с первым звуком моего будильника.

– Что? Что так рано-то?– спросонья недовольно возмутился он.

– У меня теперь свое расписание, извини,– усмехнулась я, потирая опухшие глаза.

Кирилл совсем проснулся и, подставив ладонь под голову, оперся на локоть.

– Ты была какой-то другой,– ласково гладя меня по спине рукой, заметил он.

А я смотрела в окно и не понимала, что чувствую: радость или досаду. А его ладонь между лопатками раздражала. Однозначно, я была чем-то не удовлетворена.

– Претензии?

– Да нет, что ты, Полиночка?– улыбнулся он и прижался к моей спине щекой.– Я очень соскучился. Наверное, уже забыл, как у нас с тобой было…

Забыл?! Наверное?! Вот урод! Я не могла выкинуть его из головы, тело помнило каждый поцелуй… А он забыл?!

Я резко поднялась и отшвырнула одеяло ему на лицо.

– Полина?!

– Чего ты хочешь, Кирилл?– яростно поставила я вопрос ребром.

– Не понял?!

– Еще раз,– терпеливо ответила я.– Зачем ты приехал? Что ты будешь делать, когда отпуск закончится?

– Я не хочу говорить с тобой, пока ты так напряжена,– возмутился Кирилл.

– Ладушки,– намеренно равнодушно согласилась я и надела на себя белье и сарафан.– Ты тут поразвлекайся, помоги маме в огороде, придумай достойный ответ, а я на работу.

Хм, ладушки… это я у Македонского переняла? Фу!

И с ужасным настроением и еще более ужасным внешним видом пошла на работу.

В маршрутке я получила еще большую дозу адреналина и на почту явилась, как мегера, чуть ли не плюющаяся огнем.

– Шо с тобой, Поля?– недоуменно спросила Антоновна.

– Вот только щас не задавай мне вопросов, а?

Антоновна притихла и не трогала меня весь день.

А вечером, когда я собралась домой, на крыльце меня встретил Кирилл с большим букетом гладиолусов. Я оглянулась вокруг: и вдруг поймала себя на мысли, что осторожничаю.

Что это вдруг? Ай, ну и к черту этих сплетников!

– Спасибо! Мама сказала, где я?– ровным тоном сказала я.

– Да. Полин…

Я подняла ладонь и быстро выпалила:

– Если ты сейчас начнешь молоть чушь, типа: давай разберемся и тому подобное – я отпинаю тебя прямо на глазах у честного народа!

– Нет,– засмеялся он,– я скажу конкретно: вернись ко мне?

Возникший ком в горле чуть не убил меня. Я резко выхватила цветы из рук Кирилла и зашагала прочь от почты.

– Да, умеешь ты по существу сказать!– заметила я, когда он догнал.

– Это тебя не смешит?

Я остановилась и пристально посмотрела в глаза Кирилла.

– А как же мама, Белохвостов?– прищурившись, поинтересовалась я.

– Переживет,– спокойно ответил он.

– А ты переживешь?

– Без тебя – нет.

Я опустила глаза и усмехнулась:

– Предлагаешь поверить тебе?

– Очень прошу!

Я снова изучающим взглядом рассмотрела его лицо и сказала:

– Мне еще на базар надо… к ужину мясо купить.

– Я уже все купил. Мама список составила.

Из его губ слово «мама» настораживало.

– Ладушки. Поможешь с ужином?

– Конечно,– радостно согласился он.

Н-да, кухня Кирилла не фонтан. Это был не Ярослав. Но его старания впечатляли.

В общем, сдалась я.

Цветы, прогулки под луной по пляжам, сюрпризы дома у мамы – все это походило на дежавю, и, как бы ни была научена опытом жизни с Белохвостовым, я снова поддалась его романтическим ухаживаниям, напрочь забыв про Македонского.

Ну что же я была такой сантиментальной дурой, а?

Мы стали вместе гулять по городу, валяться на пляже, и даже ходить на дискотеки. Он ничем не отличался от того Кирилла, которого я узнала в Сочи.

Кирилл неоднократно спрашивал: вернусь ли я с ним в Екатеринбург? Но я только улыбалась и не давала прямого ответа.

За неделю он перевыполнил план ухаживаний на год вперед. И я уже начала воображать себе лица семьи Белохвостовых, в частности Натальи Андреевны, когда Кирилл привезет меня назад в свой дом.

Почему я сдалась? Гордость, амбиции, обида? Да, все было, но капля здравого смысла в анализе этого сурьезного вопроса, железно настраивала меня в пользу Кирилла.

Кирилл делал все, что советовала ему мать, а она, хоть и была стерва, все же умная женщина, поэтому у него все получалось на сто процентов хорошо. Но при таком беспрекословном подчинении Кирилл никогда не исполнял прямого ее желания – бросить меня. Пожалуй, женитьба на мне было единственным решением Кирилла, принятым самостоятельно, без большого совета с родителями, вопреки всем условностям и семейным традициям. Наверное, потому что любил меня?