Ева. Гибкий график катастроф - Инна Георгиева

— Да, мы встречаемся.

— Превосходно, — проскрипел Кондратий. — И что же ты можешь предложить моей внучатой племяннице?

Александр задумался на мгновение:

— Ну я — заклинатель.

— У-о-у! — вытаращился дядька, и я мысленно сделала facepalm, представляя, в каких грехах меня сейчас будут обвинять. Но, как оказалось, Кондратий имел на отношения ведьмы и заклинателя какую-то неправильную точку зрения. — Так, значит? Призывающий демонов? Любопытно… Ева, сколько тебе лет?

— Шестнадцать, — не понимая, к чему он клонит, ответила я. И тут же добавила: — В сентябре будет семнадцать.

— Беременности уже случались?

— Господи, нет, конечно! — выдохнула, чувствуя, как щеки начинают пылать.

— Значит, так, — решительно потер ладони Кондратий. — Тебе в ближайший год обязательно нужно родить!

Мне поплохело.

— Зачем? — просипела, глядя, как Алекс рядом судорожно хватает ртом воздух.

— Затем, что неизвестно, сколько у вас с заклинателем еще продлится эта любовь, а ребенок с такими генами никогда семье не помешает! — выдал дядька.

Я перевела круглые, полные отчаяния глаза на маму. Та усмехнулась и будто бы нехотя встала на мою сторону.

— Коня, ты слишком долго был в могиле. Сейчас другие времена и другие нравы. Девочке нужно получить образование, сформироваться как личность, посмотреть мир, попробовать других…

Алекс все-таки закашлялся, а мой взгляд из молящего стал укоризненным.

— Ладно-ладно! — тут же подняла мама руки вверх. — Не хочешь разнообразия, никто не заставляет. Но высшее образование получить ты просто обязана. Так и знай. А что у тебя там был за вопрос, до того, как мы затронули тему моих будущих внуков?

— Ах это, — крякнула я, запуская пятерню в прическу. — Мне хотелось узнать, как долго Кондратий будет жить у меня в комнате и в качестве кого мы представим его семье?

Полина Казакова

Богдан с трудом поднялся на локтях, окинул меня взглядом постоянно норовящих сойтись на переносице глаз и выдавил:

— Я еду с вами!

— Конечно-конечно! — ответила почти без сарказма. — Сейчас только температуру проверю и, если она в норме, сразу закрываю больничный.

— А ты можешь, да? — с надеждой спросил парень, и я даже без градусника поняла, что — нет, жар не спал, ибо в нормальном состоянии он так не тупил. — А то мне реально для универа надо…

Молча покачала головой, прижимая ладонь к его лбу. Прекрасно! Такими темпами он скоро дымиться начнет… Почему же лекарства не помогают? Ладно, черт с ней, с современной медициной, обратимся к знаниям предков.

— На вот тебе! — сунула Богдану градусник под язык. Он тут же поднял на меня взгляд Фродо, которому сказали тащить кольцо Всевластия в Ородруин: эдакий взгляд героя-камикадзе. Ну да, как же! Богданчик ведь у нас что попало в рот не тащит. — Не нравится? — оторвалась на секунду от изучения очередного вкладыша жаропонижающего. — У меня другой термометр есть. Хочешь, я тебе его в ухо суну?

Странно он как-то отреагировал: содрогнулся весь и пополз к стене. Смешной такой! Он что, решил, что я этот градусник ему по самые гланды задвину? А даже если и так: неужели надеется скрыться от меня, замаскировавшись на фоне обоев? Хотя с таким бледным лицом — почему бы и нет…

Отложила вкладыш и с задумчивым видом присела на край постели.

— Плохо дело, Богдан, — сказала после минутного молчаливого рассматривания напряженного пациента. — Тебе таблетки не помогают, а температуру надо сбивать. Похоже, придется действовать старым дедовским способом. — И добавила со зловещей усмешкой: — Кровопусканием.

Глаза парня мгновенно выросли до стандартов аниме: в них буквально читалась тысяча и одна причина того, почему этого делать не стоило. Но я не стала дожидаться, пока он их озвучит.

— Не переживай, — заявила убежденным тоном, — это не больно. Ну, может, совсем немножко с самого начала. А потом, когда первые пол-литра вытекут, ты вообще ничего чувствовать не будешь.

Бедняга дернулся, но я резко подалась вперед, за плечи припечатывая его обратно к кровати.

— Лежите смирно, больной! — приказала сладким голосом. — Пока я сбегаю за скальпелем.

И выскочила в коридор.

Ясное дело, никакого кровопускания знахари не практиковали. Причем не только сейчас, а вообще — никогда. Это только люди, суеверные и необразованные, могли предположить, что болезнь покинет тело вместе с кровью. К счастью для медицины, были и те, кто знал, чем может закончиться эта игра «в ножики». Да моего папу удар бы хватил от одной только мысли, что его дочь — потомственная лекарка — будет такое предлагать! А вот капустные листья при температуре очень даже помогают. Примотать их к запястьям и щиколоткам, там, где вены виднеются лучше всего, да менять почаще — и жар снимет как рукой. Проверенное и безопасное средство.

Короче, ощипала я кочан капусты, раздобыла запасной бинт, ножницы и со всем этим сомнительным добром потопала обратно в комнату. А там…

— Нет, ты только глянь, как сильно у него развит инстинкт самосохранения… — протянула, глядя на своего пациента.

Этот горячечный идиот в одной шелковой пижаме (метросексуал, блин!) стоял на подоконнике перед распахнутым настежь окном. Решил, типа, от меня сбежать. Ночью, зимой, с температурой под сорок.

Хмыкнула, ставя поднос с капустой на стол.

— Ты бы хоть тапки надел, что ли…

Богдан резко обернулся и, пошатнувшись, едва и правда не вывалился на улицу. А там третий этаж вообще-то! Хорошо, что я тренированная: в последний момент успела прыгнуть вперед и схватить его за штаны.

— Богдан, черт подери! — рявкнула, глядя на его симпатичный, но совершенно голый зад. — У вас под окнами даже сугробов нет. Куда ты поперся?!

— Воздухом подышать… — прошипел он в ответ, но тут же захлопнул варежку, когда снаружи раздался всплеск аплодисментов.

— Давай еще раз! — весело крикнул Егор. — Только теперь с разбега!

Ругнувшись, перехватила штаны второй рукой и одним могучим рывком затащила пациента обратно в комнату. Еще и на ногах помогла устоять. У него от болезни что, совсем мозг потек, раз он в таком состоянии поперся на карниз?!

— Факир сегодня не в форме! — крикнула, выглянув в сад, и захлопнула окно так, что створка всхлипнула. — А ты! — обернулась к Богдану. — Живо в постель!

Он неуверенно покосился на двери, потом на меня и, видимо, понял, что не добежит. Я выразительно ударила кулаком правой руки по ладони левой, чем подтвердила: не стоит и пытаться — целее будешь! Парень тяжко вздохнул и потопал обратно под одеяло, мимоходом бросив взгляд на стол.

— А зачем капуста? — спросил без особого интереса.