Дар выживания - Серебренников Алексей

словом в карман, вот и сейчас преуспел, глядя на офицера с хитрым прищуром, но тот сдержался от взаимной едкости. Понимал, что перед ним, по меньшей мере, ровесник, которому плевать на его звание и должность, а не мальчик слегка за тридцать вроде меня.

- А такими блатными, которым слишком много позволено, - процедил Стеблов, приглаживая усы. - То им брат мой оружие оставляет, то штабные выделяют тёплое место.

- Ну, насчёт оружия, так это мы заслужили, товарищ подполковник, - я взял пример с отца, осмелев, и сделал шаг вперёд, гордо расправив плечи, тем самым давая понять коменданту распределителя, с кем ему предстоит вести диалог. - Вашему брату, боевому офицеру, - я сделал упор на "боевого", намекая на всё-таки тыловые функции приёмника, не довыёживаться бы, - видимо, понравились наши успехи в обороне города. А вот в чём заинтересован Оперативный штаб, я не в курсе. И судьбы особенной не требуем. Мы - простые люди.

- Чёртов Тайшет! - гаркнул Стеблов. - Чего вы там все такие дерзкие?! Я им слово - они мне десять. Но зато крепкие, и тямка в голове имеется, - он тут же потеплел, заулыбался глазами. - Приступим. Предъявите документы, лучше сразу военные билеты. Сразу скажу, что оружие, имеющееся при вас, будет за вами закреплено до окончания вашей командировки в Иркутск. Потом, как и положено, сдадите.

И началось обычное рутинное анкетирование на грани допроса. Каждый из нас в отдельности прошёл эту процедуру, включая женщин и пожилых. Затем стоявший рядом майор, закончив работу с ксивами, стал выдавать их обратно. При этом он заранее вернул паспорта нашим некомбатантам.

- Значит так, орлы! И орлицы… и их родители, - громко заявил подполковник. - Мы с братом прошли Афган в своё время, так что уверен, он бы не доверил оружие абы кому. Наслышаны мы также о ваших делах в Тайшете. Показали себя, молодцы! - было что-то в коменданте такое, истинно командирское, отчего хотелось горделиво выпрямить спину. Да и после того, как я узнал, что Стеблов всё-таки не штабной, а самый что ни на есть боевой офицер, отношение к нему изменилось. Глядя на нас, воспрявших от похвалы духом, подполковник добавил серьёзно. - Вот насчёт Оперативного штаба, то даже и не знаю, чего они к вам прицепились. Или приглянулись. В общем, мне для вас не оставили выбора, приказ есть приказ, тем более в письменном виде. Капитанша, что привезла его сюда лично, дала понять, что мне просто срежут погоны, если я отправлю вас в другое место. Собственно говоря, если бы мне было не плевать и на погоны, и где вам дислоцироваться, то я бы взбрыкнул, но мне плевать, а потому как просили - так тому и быть.

- Капитанша из штаба? - мелькнуло в моем мозгу. Уж не Брусникина ли наследила. Я хотел об этом спросить, но имелся вопрос, который волновал меня больше. Потому что я окончательно запутался, зачем нас и других гражданских вообще где-то дислоцировать, а нас ещё и в особенном месте. Восстание ведь подавлено. Боевые действия ведутся локально.

- Товарищ полковник, а что вообще происходит в городе? - незамедлительно спросил я.

- Как что?! - рявкнул офицер, багровея. - Не прикидывайся валенком, боец! Война происходит! До вас должны были довести это еще утром!

- Что именно? Ничего нам не доводили, - холодно произнёс я, мазнув взглядом по сжавшейся на КПП фигуре лейтенанта- сопровожденца. Тот не мог не слышать гневной тирады коменданта. Да, и смотрел сейчас старший офицер именно на старшего сопровождения.

- Лейтенант, ко мне!!! - в голосе его было столько мощи, что дрогнула вся техника в округе. Очко лейтёхи, в мгновение оказавшегося рядом - только ветер просвистел - , дрогнуло, конечно, тоже. - Вы получили приказ довести до гражданских о произошедшем?!

- Так точно! - офицер принял стойку "смирно", задрав подбородок, но вжав голову в плечи.

- Потрудитесь объяснить, почему вы не выполнили приказ? - Стеблов смотрел на провинившегося презрительно. Мы же всё равно пока ничего не понимали, но чуяли, что развязка близко.

- Та-арищ полковник, во избежание эксцессов! - выпалил сопровожденец, будто заранее готовил оправдание. - Чтобы не вызывать среди гражданских нервозности и необдуманных действий!

- Нервозности, блядь! - Стеблов был вне себя от ярости и не находил себе места, меряя шагами асфальт. Затем обратился к офицеру, сидящему на выдаче документов. - Свяжись с Оперативным и доложи ситуацию. Этого ссыкливого мудака прикомандировать к какой-нибудь части в городе. Немедленно!

Майор в ту же секунду исчез, аж бумаги разлетелись по столу. Конвоир стоял, ни жив - ни мёртв, а Стеблов воспевал ему оду, украшенную всем великим разнообразием русского мата. Минут через пять, выговорившись, полковник вновь вернулся к нам, ошарашено смотрящим на него всё это время.

- А я-то, дурень, думаю, чего все от меня отходят, будто горем убитые. Вроде должны понимать, куда попали. И молчат все, один Тайшет не молчит, его невозможно заткнуть, - добавил напоследок комендант и, прокашлявшись в заскорузлый кулак, больше похожий на деревянную плашку, начал говорить, разглядывая каждого из нас. - ПВО ночью просрали тактический десант натовский. И теперь мы имеем до трёх тысяч вооруженных врагов под боком. За ними Смоленщина, Шелехов и часть Синюшиной горы. Есть и танки, и арта, и много чего ещё. В мире считают, что сраная Америка помогает нам, слабым русским, победить внутреннего врага. Короче, хрен чего докажешь. Но мы, слабые русские, на болту вертели и их армию, и их политику. Президент дал им время убраться, иначе сотрём в порошок. И десант, и Америку.

- " Вот оно что"! - тревожно пронеслось в голове. - " Так