Дочь дракона - Анатолий Дубровный

Листик тряхнула бантиками:

– Ну если передумали, то пошли!

Девочка весело вприпрыжку побежала за остальными людьми, удалившимися на значительное расстояние. Графу и маркизу, чтоб не отстать от девочки и не заблудиться в лабиринте замковых переходов, пришлось почти бежать за ней.

Поздний обед прошел в теплой и дружеской обстановке. Приглашенные вели себя прилично и в чужие тарелки не лазили. Когда подали десерт, граф де Нариньяк, который уже пришел в себя после демонстрации ему драконов, спросил у Листика:

– Прошу меня извинить, но я бы хотел узнать, что такое количество драконов делают в вашем замке?

– Вы же хотели, граф, чтобы я поймала вам дракона? И мастер Саманта мне это поручила, вот я и выполнила это порученное мне задание, – ответила девочка.

– Но я просил поймать мне того дракона, который напал на людей герцога Вэркуэлла! А там было их четыре! А в жалобе герцога упоминается только один дракон!

– Так надо было спросить их, кто напал! Что ж вы этого не сделали? – удивилась Листик. – Я так старалась, ловила их по всему баронству! А вы теперь еще и предъявляете мне какие-то претензии!

Граф слегка скривился, ведь баронесса – формально – выполнила порученное ей задание. Но кто ж знал, что она его именно так выполнит! А вот попробуй допроси дракона, да еще и не одного! И при этом не пойманного, а очень даже свободного! Но поднаторевший в различного рода интригах граф вывернулся, он, хитро прищурившись, спросил у младшей баронессы:

– А не поведает мне ваша милость, что эти драконы делают на территории вашего баронства?

Листик растерялась, но вместо нее ответила Милисента:

– Эти драконы занимаются борьбой с сельскохозяйственными вредителями!

Графа слегка выбил из колеи такой ответ, и он не нашелся что сказать, но ему на выручку пришел маркиз Игерос:

– Насколько я сведущ в сельском хозяйстве, то с вредителями борются птицы. А эти драконы как-то для птиц… гм… несколько великоваты! Вы не находите?

– Вы, маркиз, немного отстали от жизни. Птицы борются с мелкими вредителями, а для борьбы с крупными – драконы в самый раз, – ответила Милисента.

– Это какие же должны быть вредители, чтоб на них напускать драконов? – не унимался маркиз.

– Лоси, к примеру, или кабаны, вот у вас, барон, – Милисента обратилась к барону Крэгинсу, который тоже остался на обед, – у вас кабаны наносят вред сельскому хозяйству?

Барон как раз взял бокал вина и хотел что-то спросить у Саманты, за разговором Милисенты и маркиза Игероса он не следил, но последнюю фразу услышал, поэтому с горячностью ответил:

– Конечно, баронесса Милисента, вредят! Да еще и как вредят! Особенно на тех полях, что возле леса! Бывает, за ночь так изроют, что просто… – Барон махнул рукой, не находя слов, чтоб выразить тот вред, что наносят кабаны.

– Вот видите, маркиз, у нас в приграничье разных вредителей хватает с избытком! Даже драконы не всегда помогают, – развела руками Милисента.

– Но позвольте, баронесса, почему же ваш… э-э-э… сторожевой дракон напал на людей герцога Вэркуэлла? – вернулся к интересующей его теме опомнившийся граф де Нариньяк.

Ему ответила младшая баронесса:

– Понимаете, граф, эти люди, ну которые от герцога, полезли на поле, вот дракон и подумал, что это совсем не люди, а новый вид сельскохозяйственных вредителей. Тем более что эти люди совсем на людей не были похожи, даже на нелюдей похожи не были – ну чисто сельскохозяйственные вредители!

– Почему? Почему вы так… – начал граф, снова сбитый с толку ответом младшей баронессы. Но та не дала ему спросить.

– Да потому что люди не будут жечь и топтать поля! И даже нелюди их не поджигают! А эти сразу жечь начали! И если бы не дракон, то и деревню бы сожгли! Вот дракон и предотвратил это безобразие. И если всякие полезут, то еще раз получат! – грозно закончила Листик, с вызовом глядя на потупившихся вэркуэльских дружинников, составлявших эскорт графа и маркиза. Девочка не сказала, что этим сторожевым драконом была она сама.

– Но позвольте, леди, это был не простой дракон! Этот дракон плевался огнем! Так говорят все очевидцы! – поднял голову десятник вэркуэльских дружинников.

– Ничего и не плевался! – обиделась Листик. – Плеваться нехорошо! Это даже драконы знают!

– Очевидцы? Какие очевидцы? – вмешалась Милисента и, обращаясь к десятнику, которого узнала, сказала: – Вы, наверное, там тоже были, герцог Ринус, а теперь приехали сюда, да еще и претензии предъявляете!

Старший сын герцога Вэркуэлла покраснел, а Листик добавила:

– Ага, они так улепетывали, что только пятки сверкали, вся вэркуэльская гвардия! Испугались одного маленького дракончика!

– Но тот дракон был ненормальным! – вскричал Ринус Вэркуэлл. – Он же огнем плева… Бросался! А все знают, что нормальные драконы не могут вот так огнем…

– Что-о-о?!! – вскочила разозленная Листик. – Это кто ненормальный? Ты сам ненормальный!

– Так, тихо! Все сели и успокоились! – командным голосом рявкнула Саманта.

Милисента усадила вскочившую Листика, младший герцог Вэркуэлл смутился и тоже сел, ведь он вел себя совсем неподобающе, кричал на баронессу, пусть и не дружественную баронессу, но все-таки девочку.

– Успокоились! – повторила Саманта. И, строго оглядев всех, продолжила: – Герцог был в своем праве, попытавшись разрешить конфликт с помощью оружия, это прописано в королевском эдикте «О разрешении спорных вопросов, возникающих между владетелями». Но согласно тому же эдикту баронесса Дрэгис тоже имела право «…защищаться всеми доступными средствами, дабы предотвратить урон, возникающий вследствие ведения избыточных военных действий…» – процитировала Саманта по памяти и, сдвинув брови, подытожила: – В эдикте от восемьсот двадцать третьего года так и написано – «доступными средствами»! И нигде не сказано, что этим средством не может быть дракон!

– Но там написано – «вследствие ведения избыточных военных действий»! – начал возражать младший герцог. – А разве можно считать избыточными военными действиями – пару сожженных стожков, деревню мы же не успели подже…

– Ага! Не успели! – вмешалась Листик, ее поддержала Саманта:

– Избыточность определяет защищающаяся сторона, – и, обратившись к старшей баронессе, попросила: – Милисента, процитируй.

– «Понятие избыточности вводится, дабы уменьшить возможный урон, наносимый хозяйству стороны, возражающей супротив претензий стороны обвиняющей. Вводится с целью недопустимости неуплаты налога на «разрешение спорных вопросов», – тоже по памяти процитировала Милисента и пояснила: – Это введено потому, что конфликтующие стороны отказывались платить налог, налагаемый на боевые действия, мотивируя это полученным уроном. Кстати, герцог, ваш отец так и не уплатил этот налог, хотя он был стороной-зачинщиком. Не уплатил, мотивируя это смехотворной причиной: применение стороной-оппонентом запрещенного средства обороны – дракона. Но как мы выяснили, дракон не является запрещенным средством!