Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью - Астрид Холледер

— Ну, Вим, это будет не так-то просто сделать. Как ты арендуешь-то его? Это нереально.

— То есть он победит? А вот и нет. Сама знаешь, что я сделаю.

* * *

К нам подошла Сандра, и Вим сразу принялся орать на нее. Он не давал ей слова вставить, она была буквально задавлена его словесной агрессией. Три раза она пыталась уйти, но Вим окриком заставлял ее вернуться.

— Тише, Вим, поаккуратнее, вон легавые едут, ты что, хочешь, чтобы они остановились? — прошипела я.

— По фиг, пусть останавливаются. С меня хватит, Асси. Я что, на улице должен оказаться из-за этого паршивого сопляка? Ладно, хорош. Подойдет и его очередь. Шлепну его, так же точно, как и его папашу.

Я оцепенело посмотрела на Сандру. Она развернулась и пошла, не реагируя на окрики.

Сандра стояла на своем, но ей было безумно страшно.

— Я не могу понять, что он затевает, сейчас-то он не со мной. Когда я его каждый день видела, то могла хотя бы по настроению понять, что он замышляет. Он наверняка что-то сделает с Митри, а потом явится со слезами на глазах рассказывать, как он печалится, и спрашивать, надо ли чем помочь. Точно знаю!

— Я прослежу за ним вместо тебя. Он ведь, если соберется что-то делать с Митри, наверняка мне скажет, а я сразу же тебе. — Я пыталась ее хоть как-то успокоить.

Что касается Вима, то я всеми силами старалась внушить ему, что к Сандре лучше не возвращаться. Возобновить отношения уже не получится.

— А знаешь что, Ас? Мы уже не сойдемся. Сандра очень изменилась с тех пор, как я съехал. Все эти годы во главе угла была моя безопасность. Для этого все делалось, а теперь она позволяет этому сопляку якшаться с «Ангелами Ада» за моей спиной? С моими врагами? Ну что это такое, Ас? Раньше она мыслила как блатная, но с тех пор, как работает, разучилась. Думаю, фиг с ним, с ее домом. Найду себе другую сучку, у которой можно в садике отдыхать.

Вим легко смирился с фактом, что больше не будет жить у Сандры, но не забыл, что «ему сделал» Митри. Он свое получит.

— Вим, ты не можешь шлепнуть ребенка Сандры. Не можешь. Женщина чего только для тебя не делала все эти годы. Ты просто не можешь такое сделать.

— Ладно, воздержусь, только из-за Сандры. Но я это так не оставлю, нет. Он меня слишком сильно обидел. Поэтому свое все равно получит. Только не сейчас, а то Сандра подумает на меня. Потом как-нибудь. Нарвется случайно в городе не на тех ребят, и отметелят его до полусмерти.

Я сказала Сандре, что она была права. Вим от своего не отказался, но пока не будет трогать Митри, поскольку это выглядело бы слишком подозрительно. Ее это потрясло.

— Он убил моего мужа, забрал все мои деньги, а теперь ребенку угрожает. Как же блестяще у него получилось втереться ко мне в доверие, и сколько горя он принес!

— Ты не одна такая. За ним тянется длинный след несчастий. И мы думаем, он должен поплатиться за содеянное.

— Я тоже так думаю, — кивнула Сандра.

— И мы постараемся этому помочь, — сказала я.

— В каком смысле?

Я колебалась, говорить или нет, но в конечном итоге рискнула:

— Я дам на него показания.

— Долго не проживешь, — мгновенно отреагировала Сандра.

— Наверное.

— А его «крыс» ты не боишься?

— Боюсь, еще как, но люди, с которыми я разговариваю, производят впечатление порядочных. Я этим давно занимаюсь, и пока утечек не было, так что… — И я очень осторожно задала ей вопрос: — А как ты насчет такого?

— Ты хочешь спросить, не желаю ли я тоже записаться в самоубийцы?

— Типа того, — улыбнулась я.

— Ну а почему нет? Всегда хотела погибнуть молодой и красивой, — горько усмехнулась Сандра.

Она была девчонка своеобразная, но с сильным характером. Когда решала что-то сделать, то делала.

Вечером мы прогуливались с ней и Соней вдоль Босбаана. Увидев нашу дружно шагающую троицу, некий мужчина заулыбался и, поравнявшись с нами, сказал со смехом:

— Три мушкетера!

Мы испуганно посмотрели друг на друга.

— Что это было? Легавый? Нас что, прослушивают? — запаниковала я.

— Да ну, это невозможно, — сказала Соня.

— А он прав, — рассмеялась Сандра и совершила выпад воображаемой шпагой с возгласом: — Один за всех, все за одного!

— Один за всех, все за одного! — подхватили мы с Соней.

Давно мы так не смеялись. Циничный юмор Сандры пришелся нам как нельзя кстати.

К Сандре Вим не вернулся, и ему нужно было где-то жить.

— Звони Соне, пусть заглянет к тебе. Она мне опять нужна. Буду ночевать у нее, так что она еще и стирать мне сможет. Ей крупно повезло. Какое-то время я ее не потревожу. Давай звони.

Ночевать у Сони? Но это невозможно. Я даже представить не могла, чтобы он был в непосредственной близости от Ричи. Мне пришлось сообщать этому мальчику о смерти его отца, а теперь Вим собирается завалиться к ним? Этому не бывать.

Для Сони это было столь же непереносимо. Она боялась, что сдерживать Вима и Ричи будет невозможно. Ричи был как две капли воды похож на Кора, и это, похоже, заставляло Вима постоянно унижать его. Но Ричи походил на своего папу и в том, что всегда давал сдачи.

Как-то раз Вим оскорбил его отца, обозвав Ричи «Ничейным сыном» во время просмотра одноименного фильма. Взбешенный Ричи велел Виму отправляться спать и молиться о том, чтобы проснуться следующим утром целым и невредимым. Вим воспринял сказанное очень серьезно и поинтересовался, не угрожает ли он ему. Соне было велено приструнить Ричи, иначе до совершеннолетия он не доживет.

— Сейчас, только телефон из машины возьму, — ответила я Виму.

Незаметно для него я отправила Соне эсэмэску с просьбой не подходить, когда я позвоню. Я умудрилась сделать это в его присутствии.

— Не берет трубку. Съезжу, выясню, где она. Когда найду, дам тебе знать.

— Ладно.

Я позвонила Соне из машины, сказала, что нужно встретиться.

— Он хочет жить у тебя! Давай сейчас к маме, может быть, она скажет, что он поживет у нее.

Если у Вима будет какая-то альтернатива, может быть, он не станет поднимать шум.

Мама была, разумеется, не рада тому, что ей придется жить с Вимом. Присутствие Вима грозило полным развалом ее круга общения. Но при этом она была категорически против того, чтобы он находился под одной крышей с Ричи. Она тоже боялась, что их взаимная неприязнь пойдет по нарастающей.

Она согласилась, и Вим, к счастью, тоже. Он мог ночевать у нее, если был пьян и не мог сесть за руль. В остальных случаях он отправлялся к одной из многочисленных подружек, как минимум две из которых обитали в Амстердаме. Соня должна была заниматься его стиркой, поскольку он очень беспокоился о своей одежде. С ней нужно было обращаться бережно, а Соня это умела.