Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить - Иэн Нейтан

«Думаю, в первый раз сложно оценить что-либо объективно».

Маккеллен написал в своем блоге, что посмотрел фильм на частном просмотре, организованном Ордески в Нью-Йорке 10 ноября 2001 года. Осторожно выбирая слова, он рассыпался в похвалах картине, но его пост возымел обратное действие – нетерпеливые фанаты запаниковали, решив, что это лишь прикрытие и им собираются подсунуть новую «Скрытую угрозу».

Сказать, что «на экране все отдавало дань воображению Толкина», было недостаточно. Утверждение, что Джексон «позволяет истории сиять», казалось слишком расплывчатым.

Я посмотрел готовый фильм на пресс-показе, который состоялся в утро лондонской премьеры в новейшем кинотеатре на Лестер-сквер. Как и в Каннах, критики заранее собрались у дверей, боясь проявлять слишком много энтузиазма перед коллегами, но с нетерпением ожидая показа.

Как правило, критики напускают на себя безразличие, делая вид, что их против воли притащили в кинотеатр и заставляют смотреть очередную голливудскую дешевку, которая явно не угодит их тонким вкусам. Но только не в тот день. Когда погас свет, зал чуть не ахнул.

Теперь все кадры столь знакомы – а театральная и расширенная версии так тесно переплелись, – что сложно заново представить, каким мы увидели фильм впервые. Мне показалось, что он мне уже знаком. Я видел фрагмент, показанный в Каннах, и лелеял свое тайное знание, поэтому к моему энтузиазму примешивался страх. Вдруг фильм не сможет оправдать моих ожиданий?

Из темноты раздался голос Кейт Бланшетт.

Она шептала на струящемся синдарине, и в ее голосе слышались надежда и боль. Я часто думал, где и когда Галадриэль рассказывает историю из пролога? К счастью для смертных, вскоре она перешла на вестрон (то есть на английский), но все поняли намек – к Толкину здесь относились со всей серьезностью.

«Мир изменился, – говорит она. – Я чувствую это в воде, чувствую в земле, ощущаю в воздухе». Первые строки, написанные Бойенс на основе немного измененной речи Древоборода из книги, остались неизменными.

Как отмечает Вуд, при первом просмотре поражало присутствие самого мира – не выдуманного, а открытого. Более цельное, чем сиквелы, «Братство Кольца» имело традиционную для приключенческих фильмов структуру с относительно линейным повествованием, где зритель отправлялся на экскурсию по чудесному и многоликому Средиземью, посещая Хоббитон, Брыль, Ортханк, Заверть, Ривенделл, Морию, Лотлориэн и великую реку Андуин.

Как и после показа фрагмента в Каннах, реакция на законченный фильм оказалась быстрой, громкой и в основном восторженной.

Опытные критики, у которых редко захватывало дух, вспомнили всю радость первой любви. «Регулярно посещая кинотеатры, с огромной печалью признаешь, что нас чаще всего лишают восхищения, восторга и красоты, ради которых мы идем в кино, – написала Стефани Захарек из журнала «Salon». – «Братство Кольца» творит великое чудо, купая нас во всем этом, пока мы не вспоминаем, почему вообще смотрим фильмы, и воспоминания эти приходят к нам в смутной, призрачной форме, словно образы из прошлой жизни».

Она также отметила, что Джексон безупречно понимает пропорции. Фильм был масштабен, но не чересчур. В нем не было ни намека на оглупление. Более того, он не просто показал ослепительное великолепие Новой Зеландии, но и сделал природу живописной, необычной и порой даже нереальной. Мы сразу поняли, что, по сути своей, это не голливудское кино.

Первый фильм также был больше других похож на сказку: в нем герои шли по умирающему миру, где жили хоббиты, волшебники, существующие в гармонии с природой эльфы и построившие величественные царства гномы. Виртуозные съемки миниатюр, вырезанных с искусностью древних статуэток, показали нам одновременно знакомый и совершенно незнакомый мир.

Здесь видны были противоречия искусства: все было чуждым и личным, огромным и близким, греющим душу и ужасно серьезным. Склонность Джексона к визуальным перегибам уравновешивалась четкой мифологией Толкина. И все же даже в этом фильме слышны были отголоски бесшабашности фильма «В плохом вкусе».

«Они обессмертили себя этим фильмом, – сказал Кристофер Ли, в голосе которого, как всегда, звучал металл. – Насколько мне известно, никто в мире еще ничего подобного не видел. Я смотрел картину и не мог поверить, как им удалось такое снять».

«Мы придумывали невероятные вещи», – сказал однажды Джексон. Все это действительно казалось невероятным: головокружительные падения, помпезная архитектура, фантастические твари и предвкушение умопомрачительных сражений, которые ждали нас впереди. Не в последний ли раз компьютерная графика была вплетена в историю, а не использовалась просто ради зрелища? Уровень детализации зашкаливал – мы могли рассмотреть даже грязные ногти Фродо.

Были люди, которые без устали хвалили фильм, хотя показанное на экране и вступало в противоречие с их собственным видением Толкина.

«Размах и смелость этой картины достойны восхищения, – сказал Роджер Эберт из «Chicago Sun Times», – и мелкие детали очень точны. Возможно, хоббиты выглядят не так, как я их представлял (уж слишком они похожи на обычных людей, которые кажутся ниже за счет визуальных приемов), но их глаза блестят, а во взгляде читается смелость, и особенно хороши Элайджа Вуд в роли Фродо и Иэн Холм в роли встревоженного Бильбо».

Я помню, как искал фрагменты, не вошедшие в фильм, не в силах противостоять искушению придраться к решениям Джексона. Но мне было скорее обидно, что я не увидел эти эпизоды воплощенными на экране, чем что режиссер предпочел не во всем следовать букве книги. Меня покоробило отсутствие сцены с дарами в Лотлориэне, но ко второму или третьему просмотру я перестал из-за этого переживать.

Некоторые критики расхваливали фильм, потому что насладиться им могли и те, кто не испытывал особенной любви к Толкину. В нем чувствовались «осмысленность и художественность фильма, свободного от слепой верности книге», – восторгалась Лиза Шварцбаум из «Entertainment Weekly».

Мир был сложен, но угроза выглядела реальной. Драматизм у Джексона нарастал до головокружительных высот, после чего режиссер позволял всем перевести дух и начинал наращивать напряженность снова. Под аккомпанемент великолепной, глубокой, но изящной музыки Шора фильм шел вперед – от пасторальных флейт Хоббитона к вагнеровским хорам.

Как и Бойенс и Уолш, Селкерк подчеркивает, что монтаж был «движим эмоциями», а спецэффекты носили лишь вспомогательный характер. Пересмотрите фильм еще раз, чтобы увидеть все крупные планы и понять, как часто камера заглядывает в глаза героям. Лицо Маккеллена само становится пейзажем, на фоне которого разворачивается история.

Я мог бы продолжать и дальше, но вся эта книга – попытка объяснить, как Средиземье ожило у нас на глазах, явив себя таким реальным, как в то утро.

Конечно, были и такие, кому картина не понравилась – такова уж природа критики, Толкина и человечества, что угодить всем невозможно.

«В некотором отношении «Братство Кольца» напоминает не что иное, как 178-минутное соло на электромандолине», – заметил Питер Брэдшоу из «The Guardian». Он также вспомнил о «Небесных созданиях», где две девочки создали фантастический мир, чтобы справиться с эмоциональной дисфункцией, и выразил обеспокоенность психической стабильностью поклонников Толкина.