Наследство Лэндоверов - Виктория Холт

— Вы все шутите, мисс Кэролайн. Но она и вправду все время сердилась. Зато сегодня она совсем веселая… Вижу, что мистер Яго приехал вместе с вами. Его ведь не было так же долго, как и вас.

— Правда? — уклончиво осведомилась я.

Интересно, сколько времени потребуется, чтобы эта информация распространилась?

— Ездил, видно, в Плимут. Лэндоверы все еще продолжают кататься туда и обратно. Заметьте, однако, не так часто, как в прежние времена, когда у них не было денег.

Теперь я точно знаю, что вернулась, подумала я. Все здесь осталось по-прежнему — предположения, сплетни… а также те трудности, с которыми мне предстояло спра виться.

Когда мы проезжали мимо Лэндовер Холла, я спросила себя, заметил ли Поль мое отсутствие и как он к нему отнесся, если заметил. А если навсегда уехать в Лондон? Может быть, я могла бы помогать Рози продавать шляпы? Вот уж была бы жизнь полная событий!

Забавная получилась бы ситуация: девушка из хорошей семьи, которая, как выяснилось, к этой семье не принадлежала, работает у бывшей орничной, оказавшейся совсем не горничной.

Как часто видимость бывает обманчива.

Хотелось ли мне уехать? Нет, совсем нет. Мне хотелось остаться у кузины Мэри и жить той свободной жизнью, к которой я уже привыкла, а кроме того — почему бы не признать этого? — иметь возможность время от времени встречаться с Полем Лэндовером и мечтать, что когда-нибудь нам удастся вместе выбраться из тяжелого положения, в котором мы сейчас находимся.

Кузина Мэри встретила меня с неподдельной радостью.

— Я уже думала, что ты никогда не вернешься, — ворчливо сказала она.

— Но я ведь вернулась, конечно, я вернулась, — весело ответила я.

«Ты погрусти…

Покуда звон ближайшей из церквей…»

Мысли об Оливии не оставляли меня и по возвращении.

Кузине Мэри хотелось знать о моей поездке буквально все, и я рассказала, не забыв упомянуть о том, что в дороге меня сопровождал Яго.

Она рассмеялась.

— Это такой человек, который просто не может не нравиться, верно? — проговорила она. — Плутишка, конечно, но при этом чертовски обаятелен. Полагаю, он скоро женится.

— Ему будет легче, чем брату, который вынужден был таким способом спасать семейную собственность.

Она бросила на меня внимательный взгляд.

— А жаль. Лучше бы эту ответственность взял на себя Яго. Он пострадал бы заметно меньше и остался бы прежним.

— Но стал бы он радеть о поместье?

— Твои сомнения справедливы. Но что сейчас гово рить, когда вопрос уже разрешился с помощью его брата. А Яго… я думаю, он со временем угомонится.

При этом кузина Мэри лукаво глянула на меня.

— На мне он не женится, — сказала я. — Даже если бы и хотел, в чем я сомневаюсь.

— А мне казалось, что он тебе симпатизирует.

— Я уже говорила: он симпатизирует любой представительнице слабого пола до тридцати и, возможно, старше.

— В этом весь Яго. Ну, что ж, посмотрим… Значит, он был с тобой в Лондоне? Как его нашла Оливия?

— Очаровательным. Но с другой стороны, у Оливии все очаровательные. А Яго к тому же был с ней весьма любезен. Как он это умеет.

После этого я рассказала ей о Рози и разговоре с ней. Лицо кузины Мэри стало серьезным.

— Такой характер… Что ж, тут уж ничего не поделаешь.

Возможно, это временное затруднение. Порой люди выигрывают, иначе они не занимались бы этим. А по поводу той женщины… какая-нибудь хозяйка ночного клуба? Я думаю, это несерьезное, но неизбежное увлечение для такого мужчины.

Потом я охотно описала ей ребенка. Пока говорила, кузина Мэри украдкой разглядывала меня. «Она уверена, что я сама мечтаю о маленьком».

Я ответила ей так, как будто она заявила об этом вслух:

— Для меня вполне достаточно быть крестной матерью.

Кузина Мэри не удивилась: она привыкла к тому, что я читаю ее мысли.

— Ты можешь передумать.

— Вряд ли. К сожалению, семья предполагает наличие мужа, а без него я точно как-нибудь обойдусь.

— Повзрослеешь, будешь думать иначе.

Я покачала головой.

— Среди мужчин слишком много таких, как Джереми Брендон.

— Ну, не все же.

— Круг моих знакомых довольно ограничен, но и в нем нашлись двое, которые пожелали продать себя мошне. И в обоих случаях, не спорю, не прогадали: большое состояние и величественное древнее поместье. Цена — достойная обоих. Только мне-то нечего предложить потенциальным женихам, так что никто моей руки добиваться не станет. — На твоем месте я не была бы в этом столь категорична.

— Я достаточно уверена в себе… и в своих чувствах.

— Ты умеешь быть злой, Кэролайн. Я знаю, со мно гими это бывает… когда их обманывают. Но не суди весь мир по двум-трем пройдохам.

— А моя мать? Сомневаюсь, что она нашла бы Альфонса столь привлекательным, если бы не его деньги. Бедный капитан Кармайкл отошел в сторону, не так ли? А ведь он красивее и обаятельнее Альфонса.

— Тебе не следует изводить себя этим, дорогая.

— Я не могу не смотреть правде в глаза.

— Брось. Не вороши прошлое. Тебе надо вдохнуть свежего воздуха. Я собираюсь побывать на ферме у Глина, а потом мы с тобой посидим над гроссбухом. Дела идут успешно. Очень успешно, можешь мне поверить.

Она оказалась права. Я с головой погрузилась в работу по хозяйству, только сейчас осознав, насколько сильно соскучилась по ней во время своего отсутствия.

Время от времени мать присылала открытки. Жила она просто прекрасно. Они побывали в Италии и Испании, а затем вернулись в Париж. Альфонс, писала она, считался очень влиятельным бизнесменом. Словом, она попала в свою стихию. «Здесь очень много людей, и всех надо развлечь».

Альфонс тоже написал мне и сообщил, что был бы счастлив, если бы я согласилась приехать к ним. «Знай, что у нас ты всегда найдешь себе крышу над головой. Впро чем, если не хочешь, приезжай хотя на время, погостить».

Он писал, что очарован моей матерью как никогда, и прибавлял, что она ему очень помогает в делах, умеет развлечь гостей, и что вообще он счастлив в браке с ней.

Мать была не столь настойчива в приглашении приехать к ним. Мне стало ясно, чего она опасается: не хочет рядом с молодой дочерью показаться старухой.

Я не хотела к ним ехать. Работа в Трессидоре вместе с кузиной Мэри помогала мне отвлечься от многих неприятных мыслей.

Вскоре после моего возвращения я как-то выехала верхом на вересковую пустошь.

Это были мои любимые места. Меня привлекали дикость здешней природы, широ-