Страшная тайна Ивана Грозного. Русский Ирод - Наталья Павлищева

— Живыми! Сам шкуру полосами нарежу!

По стану уже разнёсся слух, что в городе засел всем известный Басман, а потому хорошего ждать не стоит.

Хану не спалось, он вышел из шатра наружу. Вокруг поля, на котором расположился стан, чернела полоса леса. Этот лес всюду, куда ни кинешь взгляд! Как могут люди жить, натыкаясь взором на сплошную стену из деревьев? Девлет-Гирей любил простор, в крайнем случае горы, поднявшись на которые так легко представить, что весь мир у твоих ног!

Где-то далеко лаяла собака. Сначала этот голос насторожил хана, он прислушался. Нет, лай доносится из-за стен, видно, пса спугнуло что-то в городе. Подала голос ночная птица. Как неуютно степняку рядом с лесом, голоса птиц незнакомы, так и вслушиваешься, не сигнал ли это к нападению? Девлет-Гирей рассердился: он, прославленный воин, стоит перед полуобвалившейся крепостью и осторожно прислушивается, не идёт русский Басман на него?! Рука хана сама собой сжалась в кулак! Завтра же он сровняет этот город с землёй! Жителей вырежет, как скот на закланье! Велит не брать в плен никого — ни молодых красивых славянок, ни детей, ни сильных, способных работать мужчин!

Нет, возразил сам себе Девлет-Гирей, одного человека он прикажет привести живым. Это будет проклятый Бас ман! Ему хан сам спустит шкуру тонкими полосками.

Предвкушая удовольствие от вида мучений воеводы Басманова, хан ухмыльнулся в усы. Ночь перестала казаться непроглядной, а звуки пугающими.

Он заметил, что и старший сын Магмет-Гирей не спит, но стоит, разглядывая ветхие стены Рязани.

— Мы сожжём этот город! — Девлет-Гирей постарался, чтобы голос прозвучал уверенно.

Сын от неожиданности вздрогнул, подошёл ближе. Было видно, что ему хочется что-то спросить, но не решается. Хан стал говорить сам, он должен вселить уверенность не только в своего сына, но и во всех остальных Девлет хорошо понимал, что вокруг мгновенно насторожились десятки ушей, и ещё до утра их обладатели разнесут слова хана по всему стану.

— Рязань — крепость слабая, на её стены опасно взбираться не потому, что убьют, а потому, что рухнуть могут.

Магмет не смог сдержать смешок. Хан переждал этот смех и продолжил:

— Вот чего и боюсь. Пойдут на штурм мои славные воины, а стены, не выдержав, обвалятся! Синяков и шишек не избежать... — сокрушённо качал головой Девлет-Гирей.

Но дальше хан продолжать не стал, сделал знак царевичу, чтобы тот последовал за ним в шатёр. Остальные слова не для чужих ушей.

Хан уже понял другое — русы ночью постараются укрепить стены. Пусть это мало поможет, но всё равно будет стоить лишних жизней его воинов. Штурмовать надо прямо сейчас, ночью, когда и русы не готовы тоже!

— Слушай, сын, я не знаю, как оказался здесь этот Басман, про которого мне доносили, что он рядом с царём Иваном, но он для нас опасен! Со стороны города доносятся стук и шум, они укрепляют стены. Нам нельзя ждать утра, потому на приступ пойдём сейчас. Главное — не допустить, чтобы мои верные воины испугались этого проклятого Басмана! А тех, кто мне солгал, я покараю жестоко!

Карать хану пришлось уже вдали от Рязани, и толку это не принесло.

В татарском стане вдруг зазвучали боевые трубы. Воины вскакивали на ноги, не понимая, что происходит. До утра ещё так далеко, почему трубы зовут в бой? Но приученные подчиняться, не раздумывая, тут же вооружались и занимали боевые порядки.

Внезапно начавшийся в ночи штурм городских стен, однако, не застал рязанцев врасплох именно потому, что они в это время латали дыры. Ни первый, ни второй, ни последующие приступы татарам успеха не принесли! Русские стояли на своих едва державшихся стенах насмерть, успешно отбивая атаки врага.

Помогла полная луна, хорошо освещавшая окрестности. Один из воинов, только вчера взявший оружие в руки, оглянулся на шум внизу и обомлел: тёмная масса пришла в движение! Микула в ужасе протянул руку в сторону поля и сдавленным голосом произнёс:

— Там... там...

— Что там? — разозлился на недотёпу Фёдор Басманов, наблюдавший за тем, как спешно заваливают камнями опасный участок стены.

— Татары! — В следующее мгновение Микула упал, пронзённый стрелой с чёрным оперением. Хотя чёрным в ту ночь было всё.

Фёдор не растерялся, его голос не дрогнул, отдавая команды:

— Не высовываться без надобности! На стены не допускать, лестницы их сбрасывайте, по лестницам полезут!

В этот момент из-за стены прилетел вертящийся огненный шар, рассыпая искрами.

— Только тебя тут не хватало! — разозлился кузнец Косой. Ему-то не привыкать с горячим работать, подхватил шар клещами и бросил обратно. За стеной раздался взрыв. Вокруг невольно засмеялись:

— Ай да Косой!

Татары пытались забросать и без того едва державшуюся крепость огнём, разбить стены или хотя бы поджечь их. Но ничего не помогало — рязанцы стояли как скала, так и не пустив врага в город! К утру сдался сам Девлет-Гирей, скрипя зубами, он приказал прекратить штурм, боясь, как бы Басманов не вышел из города и не нанёс удар по основательно потрёпанным ночным штурмом войскам.

К Басманову примчался посланец от сына со стен. Он был вне себя, но глаза восторженно горели:

— Алексей Данилович, уходит!

Тот не ПОНЯЛ:

— Кто уходит?! Да говори ты толком!

Парень, едва переводя дыхание и пытаясь проглотить ком, неожиданно вставший в горле, мотал лохматой светлой головой:

— Татары уходят! Девлет-Гйрей!

— Чего?! — изумился не только Басманов, который вместе с помощниками пытался придумать, как продержаться на ветхих стенах ещё хотя бы день, пока (может быть) подойдёт помощь от государя. Алексей Данилович не стал говорить рязанцам, что никакой помощи не будет, но сам об этом не думать не мог. И вдруг такая весть!

К стене, с которой был лучше всего виден лагерь татар, метнулись все. Татары действительно уходили. Глядя им вслед, владыка, который не отставал от воинов и не спал всю ночь, осеняя крестом защитников города и молясь прямо на его стене, пробормотал:

— Пограбят народ...

— Зато живы! — весело отозвался ему кто-то из защитников.

Басманов усмехнулся другому:

— Фёдор, вели народу уйти со стены, не ровен час рухнет, и без татар всё завалим. — В его голосе слышалось удовлетворение.

В это верилось с трудом, но так и было. Девлет-Гирей, придя с огромной ордой и дойдя без остановки до самой Рязани, ушёл, испугавшись маленького, необученного гарнизона во главе со случайно оказавшимся вблизи города Алексеем Басмановым!

Алексей Данилович был горд собой, сыном, рязанцами, не испугавшимися полчищ хорошо вооружённых и обученных врагов. Но ему не давала покоя мысль: как могла пограничная стража пропустить татарскую орду вглубь государства?! На что она тогда и нужна? Почему Рязань не готова ни к какой осаде? Не считать же готовностью ветхие стены и с десяток ржавых пищалей в подклети у старосты? Чем бились? Саблями времён Батыева нашествия, вытащенными из закромов у горожан...