Легенда о свободе. Мастер Путей - Анна Виор

Девушка пожала плечами.

Вирд прикрыл глаза, отстраняясь от разговора, он представлял Элинаэль. Он искал ее. Фиолетовая мгла, пришедшая по его требованию, не рассеивалась: образ любимой скрыт от него плотным покрывалом. Он почувствовал, как на голове волосы встают дыбом – он не видит ее! Не видит!..

Ата

Большая белая Сова несла ее на своих крыльях. Ате было страшно. Она никогда не видела землю с такой высоты, она никогда не думала, что дома, люди, деревья – все кажется таким маленьким, будто их вырезал из дерева Шуанш, старик, который делал когда-то в племени Чад игрушки. Он подарил Ате маленького деревянного оленя, когда та была еще девочкой. Шуанш умер своей смертью, до того страшного дня, кровь его не была выпита Им, а плоть не терзали Другие…

Ата удивилась, увидев, сколько строений в этом их Городе Семи Огней, сколько людей суетятся, ходят между домами… их такое же множество, как снега в тундре… и вся земля скрыта под их жилищами.

Ата увидела синюю ленту внизу – это река!.. Озера, будто лужицы растаявшего снега, блестели на солнце, зеленели поля и леса… Сова направлялась на север – Ата знала.

Они пролетели над зелеными землями, над холмами, реками, озерами, городами, и наконец Ата узнала близкие ее сердцу снежные просторы. На белом поле она разглядела множество черных точек: те, что побольше – стояли неподвижно – хижины, те, что поменьше – постоянно перемещались и казались муравьями – олени и люди… Сова опустилась ниже, и Ата могла разглядеть даже их лица. Дети Снегов! Большое племя! Женщины поют, потроша рыбу. Охотники возвращаются с добычей. Дети играют в догонялки. Старики сидят у Хижины духов – стерегут ее покой.

– Братья! Сестры!

– Народ севера!

– Дети Снегов! – кричала Ата, но они ее не слышали и белую Сову не видели.

Сова сделала круг, она пролетела низко-низко над хижиной, где на вершине установлено было плетеное колесо, украшенное лентами и бисером, – дом Ташани.

Полог жилища приподнялся, и наружу вышла женщина, не одетая в теплую одежду и с непокрытой головой, хотя было холодно. Ата заметила белую прядь в черных волосах. Ташани подняла голову, скользя глазами по небу, но сову не заметила.

– Это Ташани Джива Белый Клок, – сказала мудрая Сова. – Запомни ее. Ты должна отправиться к этому племени и сказать, чтобы они уходили на юг, как можно дальше и как можно скорее. Скажи Ташани Дживе эти слова: «В тот день, когда ты искала знамения в небе, оно пролетало над тобой. У тебя в жилище потух очаг, так как ты долго пела и размышляла, и не поддерживала огонь, ты вышла и смотрела в небо, а когда вернулась – увидела, что пламя пылает». Скажи ей это, и она поверит, и народ поверит тебе, Ата. Ты должна спасти остатки Детей Снегов. Другие идут сюда.

Ата вскочила на ноги, бросилась к двери. Ей нужно найти Верховного и сказать ему об этом, и ей нужно найти способ отправиться в то место, о котором говорила Сова. Где это место – Ата догадывалась. Она помнила слова ливадца о большом племени на перешейке. Именно туда носила ее северная птица из мира снов.

Она бежала по коридорам огромной хижины, что снаружи больше скалы Рих, а внутри имеет столько комнат, переходов, лестниц, что невозможно подсчитать. За нею молча с суровыми лицами спешили ее нуритэ – те, кто клялся ее защищать: Гихо и Ай-Хойк.

После возвращения из башни Та-Мали Алсая рассказала вождям Энилю, Кодонаку и Человеку с крыльями о том, что Ата живет в коридорах Здания Совета. Верховный приказал выделить ей комнату и пообещал, что примет ее у себя и выслушает в любое время. Ата знала, что обещание его – твердо как камень. Комната, в которой жила Ата, была огромной, нужно было троим стать на плечи друг другу, чтобы достать до потолка. В комнате было множество вещей, без каких не могли обходиться изнеженные люди огня. Им требуется столько места для любого дела! Даже чтобы просто спать, эти люди нуждаются в огромных кроватях. На кроватях этих расстелены матрасы и простыни, лежат подушки, набитые пухом, одеяла в кружевах, над кроватями то, что называют они балдахинами. В комнатах мягкие кресла, стулья, столы, тумбочки, шкафы для хранения одежды, которой бы хватило, чтобы одеть целое племя. Везде стоят статуэтки, стены украшены картинами, на полах расстелены ковры. Людям огня нужны книги, чашки, кубки, ложки, вилки, ножи, бумага, чернила, флаконы с благовониями… и еще множество и множество всякой всячины, название которой Ата не смогла запомнить. Но за те месяцы, пока она жила среди этих людей, Ата поняла, что спать на кровати мягко и удобно, ступать по коврам приятно, как и любоваться картинами на стенах… Но от всего этого приятного и удобного тело становится изнеженным, а душа привыкает к легкой жизни. Настоящая же Дочь севера должна уметь преодолевать трудности, готовить тело к суровым испытаниям холодами и лишениями, а Ташани – тем более.

Но Ата все равно спала на кровати, потому что шкур здесь не было, одевалась она в тарийскую одежду, потому что в ее одежде было слишком жарко. Да и, в конце концов, она – Ташани, и правильно то, что она считает правильным, и нет в этом никакого нарушения обычаев! Ата и так настрадалась, намерзлась, наголодалась. Духи решили вознаградить ее за лишения. Плохо отказывать духам, когда они посылают тебе хорошее – они могут обидеться и больше ничего тебе не давать…

Нуритэ Аты спали на полу, около ее кровати, и всюду следовали за ней. Гихо всегда молчал и смотрел на Ату хмуро из-под бровей. Ай-Хойк часто улыбался ей. Он похож на своего брата, но и совершенно другой.

Красивые большие двери с вырезанными искусно на них узорами – двери Верховного – оказались закрыты перед ней.

– Верховный сказал, чтобы вы пускали меня к нему в любое время!.. – твердила Ата стражам Вирда-А-Нэйса, но те отвечали одно и то же:

– Верховного в покоях нет!

– Где он?

– Он не сообщил, куда отправился.

Ата злилась. Воинам, не имеющим уважения к Ташани, не будет удачи в охоте, но эти тарийцы не охотятся… и Ташани для них… просто женщина, еще и неодаренная… Она резко развернулась и направилась к вождю Кодонаку. Гихо раздраженно сопел. Этот упрямый олень не захотел сменить северную одежду на тарийский костюм и истекал потом, к тому же с упреком смотрел на Ай-Хойка, который был в светлой полотняной рубахе, темных штанах и коричневой шерстяной куртке. На шее у него висели амулеты: Ата одобрила, что красный мешочек с мхом от злых духов воин спрятал под рубаху, а вырезанный из кости круг с изображением солнца носил поверх всей одежды – правильно. Ай-Хойк поймал взгляд Аты и улыбнулся, а Гихо еще больше запыхтел.

Дверь вождя Кодонака тоже оказалась закрытой. Стражей у его покоев не было, и Ате даже не с кем было поругаться. Она направилась к вождю Энилю.

– Что мы, как олени, ищущие мох под первым снегом, рыскаем по всей этой хижине?.. – проворчал Гихо.

– Если бы ты переоделся, тебе было бы легче, – сказал Ай-Хойк истинную правду.

– Я не стану надевать эту их одежду. Так я превращусь в изнеженного южанина!.. – Гихо сердился. – Это ты забыл наши обычаи!..