Ученик - Микаэль Юрт

Он так радовался ее беременности. Разумеется, потому что станет отцом, но также и, возможно, больше, больше всего, потому что беременность сделала Йенни настолько счастливой. Это единственное, чего она желала на протяжении нескольких лет, и долго казалось, что он не сможет осчастливить ее. Что они не смогут стать родителями. Неважно, чья в этом была «вина». Ему это причиняло боль. Он хотел дать Йенни все.

Он любил ее.

Так сильно.

Он сказал ей об этом. Этим утром. Она в ответ обняла его еще крепче. Одно повлекло за собой другое. Они занялись любовью. Потом он опять повторил.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя.

– У меня есть для тебя на завтра сюрприз.

– Ш-ш… – Она приложила указательный палец к его губам. – Не говори больше ничего. Я не хочу знать.

На следующий день у них пятилетие свадьбы. Он распланировал весь день. Сначала он подаст ей завтрак в постель: чай, тосты с малиновым джемом и сыром, яичница с хрустящим беконом, дыня и клубника в шоколадном соусе. Он поедет на работу попозже – завтра тоже, сообразил он. Днем, когда Йенни будет на работе, за ней приедут и отвезут на спа-процедуры. В это же время к ним на участок приедут несколько парней и посадят яблоню согласно всем правилам искусства. «Ингрид Мари»[38]. Йенни любит яблоки с кислинкой, а в магазине растений или саженцев, или как он там называется, сказали, что тогда «Ингрид Мари» очень хорошо подходит. И название красивое. Если у них будет дочка, они смогут ее так назвать. Ингрид Мари Харальдссон. В предвкушении завтрашнего дня Харальдссон ликовал.

Пять лет.

Деревянная свадьба.

И она получит дерево. Они в дальнейшем смогут каждый год собирать с него яблоки. Оно так красиво цветет весной. А в преддверии первого снега они будут вместе сгребать вокруг него листья. Ингрид Мари и ее сестры и братья смогут на него залезать. Осторожно, но тем не менее. Харальдссон прямо видел, как они с Йенни сидят под яблоней каждый в своем плетеном кресле, когда станут пожилыми. Состарятся. Дети и внуки в гостях. Увозят к себе домой мешки с яблоками, чтобы варить варенье и выжимать сок. Если они, конечно, не возьмут от дерева побеги и не посадят у себя. Этот подарок будет приносить им пользу и радость на протяжении всей их совместной жизни. Подарок, выбранный с любовью. Йенни очень обрадуется. Но это еще не конец. Годовщина свадьбы продолжится тем, что к ним домой вечером приедет повар. Харальдссон позвонил на фирму, которая позаботится обо всем. Они приедут с продуктами и оборудованием. Меню из трех блюд, а потом приберут на кухне. Только отдых. Наслаждение обществом друг друга.

Ничто не может пойти не так.

У него зазвонил мобильный телефон. «АББА», «Ring, ring». Перед тем как ответить, он быстро взглянул на дисплей. Работа. Что еще такое?

– Харальдссон.

– Вы где? – Анника. Его секретарша.

Он мысленно отметил, что надо будет с ней побеседовать. Ему казалось, что в их отношениях что-то пошло немного наперекосяк. Сам он считал, что поощряет и поддерживает ее предприимчивость. Например, инициативу принести кофе из столовой. Он это оценил и предложил продолжать в том же духе.

– Я уже еду. Возникло что-нибудь срочное?

– Совещание с психологами.

Черт, он совсем забыл. Начальник учреждения и медицинский персонал всегда встречаются по понедельникам. И в последнюю среду каждого месяца. Харальдссон собирался перенести совещание, поэтому и не записал его в ежедневник. Ему хотелось до встречи получше войти в курс дела, но до переноса совещания руки у него так и не дошли. Теперь, вероятно, уже слишком поздно.

– Где оно состоится?

– Здесь. Через двадцать минут.

Харальдссон посмотрел на часы. Чтобы добраться до работы, ему требовалось еще минимум полчаса.

– Я успею, – сказал он и закончил разговор.

Анника скажет участникам совещания, что он в пути и прибудет вовремя. А у него есть полчаса на то, чтобы придумать причину, почему он опоздал. Лучше всего подойдет что-нибудь, связанное с транспортом. Например, дорожные работы. Или закрытая полоса движения. Длинные пробки. Он попросит прощения, но такое ведь не запланируешь. Проверять никто не станет. Он увеличил громкость радио и еще прибавил скорости.

* * *

Билли и Ванья сидели в столовой автобусного парка в ожидании Махмуда Каземи, который вел интересующий их автобус в интересующий их день. Женщина-диспетчер, с которой они разговаривали, сказала, что он появится меньше чем через десять минут и у него будет пятнадцатиминутный перерыв. Билли спросил, что произойдет, если им понадобится разговаривать с ним дольше пятнадцати минут, и узнал, что тогда им придется поехать с автобусом. Задерживать отправление автобуса они не могут, и сейчас у них нет возможности быстро найти водителю замену. Билли решил, что допрос займет не дольше четверти часа. Что думала Ванья, он не знал. И не узнал. Они не разговаривали друг с другом после того, как закончили в машине выяснять, кто из них лучший полицейский. Это могло показаться глупым. Точно двое соревнующихся детей. Несерьезно. Но дело не в этом, внушал себе Билли. Главное, что Ванья ясно дала понять, что считает его худшим полицейским, чем она сама. Возможно, так и есть. Даже вполне вероятно, но отношение. Само собой разумеющееся превосходство, с которым она это сказала, его рассердило. Обидело. Сильно. От Ваньи он этого не ожидал. Думал, что у них есть нечто общее, благодаря чему они выше подобных комментариев и нападок. Конечно, они иногда спорят, а с кем этого не бывает, если ежедневно работаешь вместе, но спор – это одно.

А злость – другое.

Женщина-диспетчер провела их в столовую. Функциональное помещение. Деревянные столы, клеенки с веночками из брусники, пластиковые стулья, кофейный автомат, микроволновки, посудомоечная машина. К пестрым обоям прикреплены плакаты с автобусной и транспортной тематикой. Все не слишком потрепанное, не слишком новое. Сиди, отдыхай, ешь. Ничто не располагает к более долгим перерывам, чем необходимо. В воздухе смесь пота и запаха еды. Билли сел за один из столов. Ванья направилась к кофейному автомату.

– Хочешь?

– Нет, спасибо.

Ванья пожала плечами и, повернувшись к нему спиной, стала ждать, пока наполнится картонный стаканчик. Затем она подошла и уселась за стол рядом с Билли. Вероятно, потому, что выглядело бы очень странно, сиди они за разными столами, когда придет Махмуд. Она молча пила кофе, и Билли тоже ничего не говорил.

В дверях появился мужчина лет сорока. Рост около 1,85. Темные волосы, усы и карие глаза, которые чуть нервно смотрели в их сторону.

– Они там сказали, что вы хотите со мной поговорить. – Мужчина неопределенно ткнул большим пальцем назад, словно показывая, какие «они» имеются в виду. Ванья предположила, что это диспетчер.