Наполеон: биография - Эндрю Робертс

о которой всегда помнил. Чтобы свести риск к минимуму, он начал строить в стратегически выбранных местах зернохранилища и заполнять их. Кроме хлеба, Наполеон заботился и о зрелищах: приемы устраивались в день его рождения (в августе 1802 года ему исполнилось 33 года), по случаю раскрытия заговоров против него, избрания пожизненным консулом, в годовщину переворота 18 брюмера. Одновременно, когда первый консул подошел к тому, чтобы объявить себя монархом, исподволь уменьшилось значение юбилеев падения Бастилии и казни Людовика XVI.

В начале июля, когда англичане покинули Эльбу, Наполеон приказал Бертье, вновь занявшему пост военного министра, сделать остров департаментом Франции (а не Итальянской республики), разоружить население Портоферрайо, взять в заложники дюжину видных островитян, чтобы обеспечить покорность остальных, а также отправить отпрысков двенадцати лучших семейств на учебу во Францию и таким образом офранцузить их{1109}. (В его собственном случае этот прием сработал.) Остров официально аннексировали в августе, когда Бертье передал по 3000 франков каждому из трех депутатов от Эльбы{1110}. Все эти шаги не противоречили Амьенскому договору, и англичане полностью их предвидели.

Когда в начале августа вступила в силу Конституция X года (пятая после революции), Наполеон (теперь он, подобно монарху, послание сенату подписал лишь именем) объявил, что взрослое мужское население сможет в своих округах и департаментах избрать выборщиков из числа шестисот человек, которые платят больше всех налогов (plus imposés), и те пожизненно займут свои должности{1111}. Впоследствии коллегии выборщиков выдвинули в Законодательный корпус и трибунат по два кандидата, из которых Наполеон выбирал одного. Он заботливо взращивал кадры, обязанные своим положением лично ему. Многие полномочия Законодательного корпуса были переданы сенату, имевшему право распустить и Законодательный корпус, и трибунат. Кроме того, количество трибунов уменьшилось вдвое, со 100 до 50, и теперь они могли собираться лишь в закрытом заседании, где, по выражению Наполеона, «могут трещать, сколько им заблагорассудится»{1112}. Даже полномочия Государственного совета были урезаны и переданы тайному совету в его составе. Новая конституция, таким образом, порождала видимость политического участия, но вся власть находилась в руках Наполеона. Учитывая горячее одобрение, обеспеченное ему военными победами, реформами, конкордатом и мирными договоренностями, неудивительно, что люди, первыми попавшие в коллегии выборщиков, нередко оказывались его самыми активными сторонниками.

5 сентября Наполеон поручил бригадному генералу Орасу Себастьяни де ла Порта (охотно поддержавшему заговорщиков 18 брюмера) отправиться в четырехмесячную поездку в Триполи, Александрию, Каир, Яффу, Акру и Иерусалим для отстаивания французских интересов в регионе, которому, как нетрудно понять, сделался неприятен сам вид триколора{1113}. Рапорт, поданный Себастьяни после возвращения, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Через несколько дней Наполеон предложил пьемонтскому королю Карлу Эммануилу IV вернуться на престол – фактически в роли французской марионетки. Король, чувствуя себя в безопасности в оставшемся у него владении, на Сардинии, отказался, и 21 сентября Наполеон официально аннексировал Пьемонт и образовал на его землях шесть новых департаментов Франции. Это разочаровало верхушку Итальянской республики, желавшей присоединения Эльбы и Пьемонта, однако предоставило Франции прямой доступ к западным альпийским перевалам (например, к Большому Сен-Бернару и Малому Сен-Бернару), которые вели в богатую Ломбардию, где производили рис, зерно и шелк-сырец (в нем нуждались лионские текстильщики и мебельщики){1114}.

Негодование в Лондоне (англичанам показалось, что действия Наполеона противоречат духу – но не букве – Амьенского мира) помогло отменить имплементацию договора, и надежды на то, что англичане оставят Мальту или Пондишери, рассеялись окончательно. Английские «ястребы» возмутились и действиями Наполеона в другом регионе, о котором тоже не было речи в Амьене, но который издавна входил в сферу влияния Франции и где у Англии никогда не было интересов. 23 сентября Наполеон написал Талейрану, что необходимо обезопасить границу французского региона Франш-Конте, а потому либо швейцарское правительство будет «прочно организованным и дружественным Франции», либо «не будет никакой Швейцарии»{1115}. Наполеон, помнивший трудный переход через Альпы двумя годами ранее, потребовал от швейцарцев уступить регион Вале, чтобы французы смогли построить через Симплонский перевал военную дорогу. Некоторые из тринадцати кантонов (но не все), уже три века управлявших конфедерацией, отказали.

Швейцарская политика осложнялась разногласиями аристократических и демократических кантонов, а также районов с немецко-, итальяно- и франкоязычным населением. 30 сентября 1802 года, согласно Акту о посредничестве, Наполеон разделил Швейцарию на девятнадцать кантонов. Страна получила очень слабое союзное правительство и армию численностью всего 15 200 человек, хотя по недавнему соглашению об оборонительном союзе Швейцария обязалась предоставить в распоряжение Франции 16-тысячный контингент. «Нет народа нескромнее и привередливее, чем швейцарцы, – заметил он позднее. – Их страна размером с ладонь, но притязания у них самые фантастические»{1116}.

Акт о посредничестве вошел в противоречие с Люневильским договором, особенно когда Наполеон 15 октября отправил в Швейцарию генерала Мишеля Нея с 40 000 солдат. Австрийцы предоставили ему свободу действий, русские и пруссаки не протестовали, а недовольные швейцарцы очень скоро смирились. «Владение Вале – из предметов, наиболее милых моему сердцу, – объяснил Наполеон одному из сторонников-швейцарцев, философу Филиппу Штапферу, республиканцу, – и вся Европа не заставит меня отступиться»{1117}. Хотя в Амьенском договоре о Швейцарии нет ни слова, Англия приостановила передачу французам Пондишери и голландцам – Капской колонии. Кроме того, ее войска остались на Мальте и в Александрии (в соответствии со ст. 8 договора Англия обязалась вывести их).

Наполеона впечатлило то, как Ней справился со швейцарским делом. Мишель Ней – сын саарского бондаря, женившийся на камеристке Марии-Антуанетты, – родился в тот же год, что и Наполеон, и в 1787 году поступил в гусары{1118}. Он приобрел репутацию человека почти безумно храброго и отличился, воюя в Самбро-Маасской армии. В мае 1801 года он встретился с Наполеоном (его пригласили в Париж на встречу с консулами.) В октябре 1802 года Талейран поручил Нею отправиться с небольшой армией в Швейцарию, чтобы оказать там поддержку французской партии. С задачей Ней справился блестяще. Он без кровопролития занял Цюрих, распустил антифранцузски настроенный кантональный совет Швица, освободил из тюрьмы сторонников Франции, подавил восстание в Берне, поставил там профранцузского губернатора и изъял 625 000 франков, чтобы оплатить свой поход. Все это заняло у него два месяца{1119}.

Официальное сообщение о встрече Наполеона 12 декабря со швейцарской делегацией в Сен-Клу гласило: «Европа признала, что Италия и Голландия, а также Швейцария находятся в распоряжении Франции». Однако Англия ничего подобного не признавала. Двумя месяцами ранее умер Фердинанд, герцог Пармы, из династии Бурбонов. Франция, руководствуясь Люневильским договором, аннексировала герцогство, и Наполеон поручил Медерику Моро де Сен-Мери установить там французские порядки. Это не было в точном смысле аннексией, но лорд Уитворт, новый английский посол в Париже, расценил этот шаг именно так и потребовал компенсацию (а также за аннексию Пьемонта и вторжение в Швейцарию). Уитворт дал понять, что, поскольку Пруссия и Россия до сих пор не согласились выступить гарантами независимости Мальты, этот остров вполне может стать приемлемым вариантом замены. Учитывая дальнейшее, для Наполеона это было бы не самым плохим выходом.

Амьенский мир дал Наполеону передышку для стимулирования экономического развития с помощью государственного вмешательства и протекционистских мер. Этот курс, названный кольбертизмом, первоначально применял Жан-Батист Кольбер, министр финансов Людовика XIV. Наполеон в 1802 году прочитал (в переводе) «Исследование о природе и причинах богатства народов» Адама Смита, но решил, что промышленная революция в Англии зашла слишком далеко для того, чтобы Франция могла состязаться с ней на свободном рынке. Наполеон сделал ставку на государственные дотации стратегическим отраслям, технические училища, премирование изобретателей, посещение английских фабрик (то есть промышленный шпионаж), технические выставки, внедрение в ткацком производстве машины Жаккарда, промышленную выставку в Париже, где хлопкопрядильная мануфактура Ришара-Ленуара получила заказов на 400 000 франков, и учреждение в декабре 1802 года двадцати двух торговых палат{1120}. И все же к концу правления Наполеона Франция достигла лишь того уровня индустриализации, на котором Англия находилась в 1780 году. Это доказывает несостоятельность экономической политики (в том числе кольбертизма) французского государства времен революционной диктатуры, Директории и Первой империи{1121}. «Я