Прибалтийский фугас Петра Великого - Александр Широкорад

Интересно, что правительство Литвы решило обратить потерю Клайпеды в свою пользу. 4 мая 1939 г. литовский посланник в Берлине Казис Шкирпа по заданию литовского правительства обсудил с начальником отдела Прибалтики в МИДе Германии В. Грундхерром вопрос о возвращении Литве Виленской области в случае начала германо-польской войны.

С началом немецкого наступления на Польшу правительство Литвы сосредоточило на польской границе все три свои дивизии, а польское командование, в свою очередь, выставило заслон из двух дивизий на литовской границе. Однако советское правительство не хотело, чтобы Литва дружила с Гитлером против Польши, и после соответствующего дипломатического демарша литовские войска остались на своих позициях.

11 апреля Гитлер утвердил «Директиву о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939–1940 гг.», в которой предусматривалось, что после разгрома Польши Германия должна взять под свой контроль Латвию и Литву. Как было сказано в приложении к директиве: «Позиция лимитрофных государств будет определяться исключительно военными потребностями Германии. С развитием событий может возникнуть необходимость оккупировать лимитрофные государства до границы старой Курляндии и включить эти территории в состав империи».[192]

23 августа 1939 г. в Москве был подписан Пакт о ненападении между Германией и СССР. Позже его заморские русофобы и отечественные либералы назовут «пактом Молотова – Риббентропа». Дело в том, что в дипломатии уже много столетий договора именуются по названиям населенных пунктов, где они были подписаны. Например, Парижский мир 1856 г., Мюнхенский пакт 1938 г., Ялтинские соглашения 1945 г. и т. д. Соответственно, договор должен называться Московским.

В дополнительном секретном протоколе к договору говорилось:

«1. В случае территориальных и политических преобразований в областях, принадлежавших прибалтийским государствам (Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве), северная граница Литвы будет являться чертой, разделяющей сферы влияния Германии и СССР. В этой связи заинтересованность Литвы в районе Вильно признана обеими Сторонами.

2. В случае территориальных и политических приобретений в областях, принадлежащих Польскому государству, сферы влияния Германии и СССР будут разграничены приблизительно по линии рек Нарев, Висла и Сан».[193]

Замечу, что большинство международных договоров XVII—ХХ веков содержали секретные статьи или дополнительные протоколы, и всякие истерики по поводу существования секретного протокола к Московскому договору неуместны.

1 сентября германские войска вступили на польскую территорию. 3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии, и германо-польский конфликт превратился в мировую войну. В течение первых же двух недель польские войска были наголову разбиты, а польское правительство бежало в неизвестном направлении. 17 сентября в Польшу вступили части Красной армии с целью взять под защиту белорусское и украинское население земель, которые были захвачены в 1918–1920 гг. поляками. Вечером 18 сентября начальник польского гарнизона Вильно полковник Я. Окулич-Козарин отдал приказ своим частям отойти без боя. Тем не менее в Вильно в ряде мест произошли уличные бои, в которых в основном участвовали польские учащиеся гимназий и члены военизированных формирований. К вечеру 19 сентября танковые части советской 11-й армии полностью овладели городом Вильно. В боях за Вильно 11-я армия потеряла 13 человек убитыми и 24 ранеными, было подбито пять танков и четыре бронемашины.

Как уже говорилось, секретный протокол разделил Прибалтику. Эстония и Латвия входили в сферу влияния СССР, а Литва – Германии. 20 сентября в МИДе Германии был составлен проект договора с Литвой, фактически превращавший ее в германский протекторат. Утром 25 сентября Гитлер подписал директиву № 4, согласно которой следовало «держать в Восточной Пруссии наготове силы, достаточные для того, чтобы быстро захватить Литву, даже в случае ее вооруженного сопротивления».

Судя по всему, советская разведка работала оперативно, и через несколько часов Молотов позвонил послу Шуленбургу и попросил его прибыть в Кремль к 20 часам. Там Сталин, согласно докладу Шуленбурга, предложил: «из территорий к востоку от демаркационной линии все Люблинское воеводство и та часть Варшавского воеводства, которая доходит до Буга, должны быть добавлены к нашей порции. За это мы отказываемся от претензий на Литву».[194]Шуленбург пообещал немедленно доложить своему правительству.

27 сентября в Москву вновь прибыл Риббентроп, и в тот же день был подписан германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией, а также новый секретный протокол. В этих документах были учтены предложения Сталина – кусок Польши отошел к Германии, а Литва вошла в сферу интересов СССР. В секретном протоколе советское правительство обязалось не чинить препятствий этническим немцам, проживавшим в Прибалтике, если те пожелают уехать в рейх.

10 октября 1939 г. в Москве был подписан «Договор о передаче Литовской республике г. Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между СССР и Литвой». Согласно этому договору, в целях закрепления дружбы между СССР и Литвой Советский Союз передает Литве город Вильно и Виленскую область с установлением новой границы между СССР и Литвой.

27 октября литовские войска под командованием генерала Виткаускаса пересекли польско-литовскую границу и на следующий день вступили в Вильно. К этому времени в Виленской области проживало 457 тысяч человек, из которых менее 100 тысяч были этническими литовцами, а в самом Вильно их было менее 2 %.

Передача Вильно вызвала протест в Белоруссии, где этот город считали «исконно белорусским». Любопытно, что до конца сентября 1939 г. советские газеты печатали материалы об «историческом праве белорусов на Вильно». Смену ориентации нарком иностранных дел В.М. Молотов объяснил так: «Виленский край принадлежит Литве не по своему населению. Мы знаем, что большинство населения в этом регионе – не литовцы. Но историческое прошлое и стремления литовского народа тесно связаны с городом Вильно, и правительство СССР сочло необходимым пойти навстречу этим моральным соображениям».[195]

Забегая вперед, скажу, что в ноябре 1940 г. из состава Белорусской ССР Литве были переданы три района – Гадутишковский, Паречский и Свентянский.

После окончания войны литовские советские власти начали притеснять белорусов. Литовская пропаганда утверждала, что «они не белорусы, а „потерянные литвины“, что им нужно лишь сменить фамилии, добавив „ас“, „ис“ или „ус“. После окончания Второй мировой войны в Вильно были закрыты белорусская гимназия, белорусский Музей имени И. Луцкевича, начала выходить газета „Червоны штандар“ на польском языке. Белорусам-католикам вбивалось в головы, что они самые настоящие поляки. Менялась белорусская топонимика: Медники стали называться Мединкай, Свентяны – Швенченис и т. д.».[196]