Дом секретов - Крис Коламбус

Замок Корроуэй остался в сотнях футах далеко на земле. Бойцы Сопротивления явно выигрывали сражение, но часть их убегала в ужасе от происходящего в небе над ними. Никого из людей замка не увлекло в вихрь, который очень избирательно втянул в себя только Элеонору, Денвера и Далию.

Туча поднималась все выше, вздымаясь ввысь и будто собираясь заполонить все небо от горизонта до горизонта.

– Корделия! – позвала Элеонора.

Рядом с ней сразу же появилась старшая сестра, болтающаяся в потоках вихря, поскольку она до сих пор была без сознания и ветер злорадно играл ее волосами. В какое-то мгновение Элеонора стала подниматься, ее увлекало все выше и выше по мере расширения тучи, которая расползалась по небу. Девочка посмотрела вниз и увидела то, что меньше всего ожидала увидеть…

Дом Кристоффа! Он больше не был привязан веревками к «Морэю» и теперь поднимался, вращаясь в воздушном потоке. Вид разбитых окон, налипших водорослей, трещин и вмятин, образовавшихся на его стенах, напоминал облик старого доброго друга, который вернулся из долгого путешествия.

«Это большой дом, – подумала Элеонора, – по крайней мере, с семьей внутри».

С оглушительным свистом он пронесся мимо нее.

Элеонора снова посмотрела вниз и увидела Толстяка Джаггера.

Тяжело дыша, он сидел в реке и, глядя на Элеонору, непонимающе улыбался. Он помахал ей и послал воздушный поцелуй.

– Спасибо, Джаггер! – крикнула ему маленькая Элеонора. – Надеюсь, что увижу тебя снова!

У нее появилась догадка, куда ее может уносить творящейся вокруг магией.

Дом Кристоффа достиг центра внутри облака, Король Бури и Ведьма Ветра кружились вокруг него, приближаясь к входной двери.

Внезапно что-то врезалось в Элеонору снизу.

Это оказался Брендан, взлетевший в воздух и кружившийся в ужасе.

– Что случилось? – закричал он.

Кровь, вытекающая у него из раны, не падала вниз, а улетучивалась куда-то вверх в образовавшемся вихре.

– Мы возвращаемся домой! – ответила Элеонора, а затем в ее голове произошло нечто странное, такое странное, что она сама бы не смогла описать.

Как если бы сломались барьеры в мире и внутри ее сознания. Сначала она видела Дом Кристоффа в центре гигантского вихря, а потом увидела маму, лежащую на больничной койке и держащую ее новорожденную, а над ними, склонившись, стоял отец – картинка, которую она никак не могла помнить, но внутренне она понимала и знала, что все увиденное было на самом деле. После она увидела Денвера Кристоффа, не как Короля Бури, а как человека с кустистой бородой, сидящего в чердачной комнате и готового открыть «Книгу Судьбы и Желаний», а затем она увидела еще более юных Корделию и Брендана и как они играют на качелях в Альта-Виста рядом с их начальной школой. За этой картиной последовал вид Дома Кристоффа по Си Клифф авеню, когда она впервые увидела его залитым солнечным светом, часть Сан-Франциско, часть ритма жизни его большого шумящего организма, и вдруг видение преобразовалось в очерченные мелом фигуры родителей на полу разрушенного дома.

Все это время она продолжала приближаться к Дому Кристоффа, пока наконец не зависла перед входной дверью, которая была раскрыта и с нее капала морская вода, а кое-где свисали скукоженные темно-зеленые водоросли. Внутрь дома влетело бесчувственное тело Корделии, следом проскочил Брендан, держащийся за раненый бок, и за дверью уже не было величественно украшенного холла, а только белая ровная поверхность – одного цвета с точкой, возникшей в центре облака и выросшей до размеров белого диска. В этот момент Элеоноре вспомнилось, как однажды она спросила папу: «А что находится в конце Вселенной?», а он ответил: «Конца Вселенной нет. Она все расширяется и расширяется…» Но у этой маленькой вселенной окончание явно было.

А затем Элеонора с невообразимой силой стукнулась об это белое начало, и весь ее мир стал абсолютно пустым.

Корделия не была уверена в том, что видит. Часть обзора перекрывали ее прикрытые веки, отчего она видела черноту. Но с каждой секундой чернота рассеивалась, и вместо нее перед ней отчетливо проступало чье-то лицо.

Это было мраморное суровое лицо с волнистой бородой.

«Я уже видела его раньше, – подумала Корделия. – Грек… Платон? Аристотель?»

Внезапно осознав, где она и что именно видит перед собой, Корделия вскочила на ноги: «Аристотель!»

Она поцеловала мраморный бюст философа, чье имя Далия Кристофф никогда не могла правильно произнести. Да, она была в большом холле Дома Кристоффа…

И дом не был разрушен!

Подсветка была на своем месте на потолке и работала как следует. Вешалка стояла у двери. Ничто не было сломано, порушено или обращено в кучу мусора благодаря усилиями Ведьмы Ветра. У Корделии закружилась голова.

«Что случилось?»

И тут она увидела Брендана и Элеонору.

Они лежали на полу, моргая и ошарашенно осматриваясь вокруг, как это делала она сама несколько минут назад. Все их раны исчезли! Будто ничего из тех приключений, через которые им пришлось пройти, и не было.

– Брен! Нелл! – радостно закричала Корделия, обнимая их.

Брендан издал неясный звук, нечто между смехом и всхлипом. Маленькая Элеонора обняла старшую сестру, прижав ее волосы.

– Ты сделала это!

– Ага, но… что случилось?

– Мы живы – вот что случилось! – ответил Брендан.

Он ощутил, как что-то впилось ему в бедро. Он вытащил из кармана свою игровую приставку и, посмеявшись над этим никчемным предметом, выронил его, продолжив обниматься с сестрами. Лицо Брендана расплылось в широкой улыбке, а по щекам текли слезы.

– Мы победили Ведьму Ветра с помощью этого громадного портала! Но… как?

– Ну, все началось с книги, – стала объяснять Нелл, но внезапно осеклась, почувствовав, что кто-то стоит рядом с ними. – Мамочка!

На Беллами Уолкер еще никто и никогда так не нападал – Элеонора обхватила ее за ноги, Корделия уткнулась в плечо, а Брендан сжал ее в своих крепких объятиях юного спортсмена так сильно, что она едва не свалилась на пол.

– Полегче, что происходит… что на вас троих нашло?

– Ты жива! – воскликнула Корделия, а затем посмотрела в сторону. – Папа!

Доктор Джейк Уолкер шел по холлу, неся в руках коробку с пиццей.

– Что здесь происходит?..

Корделия, Брендан и Элеонора набросились на отца с тройным медвежьим объятием, отчего мистер Уолкер вынужден был с трудом удерживать коробку, чтобы не выронить семейный обед.

– Эй! Да что… ой, вы такие милые ребята…

– И что вы сделали? – прервала их объятия миссис Уолкер.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Корделия, которая заметила на коробке логотип «Пино».