Танец судьбы - Люсинда Райли

Через два часа, когда Грания вновь появилась в кухне, казалось, что она потеряла счет времени.

— Сколько я проспала? Уже почти стемнело.

— Столько, сколько тебе было необходимо, — ответила Кэтлин. — Я договорилась с Дженнифер — Аврора сегодня переночует у них. Твой отец полчаса назад отвез туда ее вещи, а сам отправился в паб вместе с Шейном. Так что не волнуйся, нас никто не потревожит.

— Спасибо, мама. — Грания устало опустилась на стул.

— Я натушила немного баранины. Это ведь твое любимое блюдо. По твоему виду мне кажется, что ты ни разу не ела досыта после отъезда.

— Спасибо, мама, — повторила девушка, когда Кэтлин поставила перед ней тарелку с мясом.

— Вот, съешь, сколько сможешь. Пустой желудок не лечит душевную боль.

— О, мама...

— Ешь, Грания, не разговаривай.

Она положила немного мяса в рот, прожевала и вскоре отодвинула тарелку.

— Мама, в самом деле, я больше не могу.

— Хорошо. Теперь у тебя хотя бы румянец появился! Грания, я не заставляю тебя рассказывать мне все. Но не забывай: я всегда рядом, если ты захочешь поделиться.

— Не знаю... с чего начать.

— Я в этом не сомневаюсь. Пока ты спала, я размышляла. Когда Александр приходил к нам в ту ночь, когда пропала Аврора, у него был такой цвет лица... Я тогда еще подумала, что с ним не все в порядке. Мне кажется, он уже давно знал о том, насколько серьезна его болезнь.

— Да. Но когда доктора обнаружили опухоль, операция уже была невозможна. Ему оставалось надеяться только на химиотерапию. Но это не помогло.

— Боже мой!

— Александр понял, что придется смириться с неизбежным, несколько недель назад, когда его состояние начало стремительно ухудшаться. И тогда он стал планировать будущее Авроры. Я...

— Не торопись, дорогая. — Кэтлин села рядом с дочерью и накрыла ее ладонь своей. — Рассказывай спокойно.

Грания, поначалу запинаясь, начала излагать матери всю историю. Кэтлин молча слушала, вникая во все, что говорила дочь. И внутренне корила себя за то, что сомневалась в дочери, решив, что ее брак с Александром — всего лишь каприз.

— Ханс — адвокат Александра — приедет сюда в течение ближайших двух недель и привезет с собой его прах. Александр просил развеять его над могилой Лили. — Грания замолчала и глубоко вздохнула. — О, мама, это было ужасно: видеть, как он умирает. Ужасно, — повторила она.

— Судя по твоему рассказу, дорогая, для него это было долгожданное избавление.

— Да. Он страдал от сильной боли. — Она, посмотрев на мать, неожиданно улыбнулась. — Знаешь, мама, твое предчувствие, что мне нужно узнать историю Лили до отъезда в Швейцарию, оказалось верным. Я успела рассказать Александру о том, что случилось с ней в молодости, до того как он умер. Он сказал, что это помогло ему, и я тоже так думаю. Он очень сильно ее любил.

— Что ж, давай будем надеяться, что они сейчас вместе и уже не страдают от боли, которую испытывали при жизни, — мрачно произнесла Кэтлин. — И что они, глядя с небес, будут всегда знать: их драгоценной дочери у нас хорошо.

— Боже, мама. — Грания в отчаянии покачала головой. — Как я скажу ей?

— Грания, тут уж я ничего не могу тебе посоветовать. Ужасно, что Александр возложил это на тебя.

— Это точно, — согласилась Грания, — но если бы ты видела, в каком состоянии он находился... Был похож на собственную тень. И хотя ему очень хотелось в последний раз увидеть дочь, он не сомневался, что от этого ей будет только хуже. Он хочет... хотел, чтобы Аврора запомнила его таким, какой он был. Мы ведь все знаем, насколько неуравновешенной стала девочка после смерти матери. Так что, думаю, Александр поступил правильно.

— Ты уже решила, что скажешь Авроре? — поинтересовалась Кэтлин.

— Последние несколько дней я только об этом и размышляю, — грустно ответила Грания. — У тебя есть какие-нибудь мысли, мама?

— Мне кажется, лучше не лгать, если это возможно. Я бы максимально осторожно сказала ей правду.

— Да, но я не хочу, чтобы она узнала о его страданиях.

— Да уж, он возложил на тебя очень тяжелую ношу, но все, что я могу сказать, — мы будем рядом в этот момент и дадим почувствовать ей, и тебе тоже, нашу любовь и поддержку. Знаешь, Грания, как бы дальше ни сложилась твоя жизнь, Аврора всегда сможет считать наш дом своим.

— Да, мама, спасибо. Это единственное, что волновало Александра. Он не хотел, чтобы удочерение Авроры как-то отразилось на моих планах на будущее.

— И твоя мама об этом позаботится, — твердо заявила Кэтлин.

— Что ж, — Грания вздохнула, — не уверена, что смогу быстро выбраться отсюда. Мне больше некуда ехать. — Она пожала плечами, а потом зевнула и поднялась из-за стола. — Мама, я очень устала, а завтра еще предстоит разговор с Авророй. Думаю, нужно попробовать немного поспать.

— Конечно. — Кэтлин крепко обняла дочь. — Хороших тебе снов, дорогая. Хочу, чтобы ты знала: я очень горжусь тобой, — прошептала она.

— Спасибо, мама. Спокойной ночи, — ответила Грания и вышла из кухни.

Джон и Шейн вернулись домой полчаса спустя. Кэтлин пересказала все, что услышала от дочери.

— Бедная моя девочка. — Джон украдкой вытер слезу. — Но, по крайней мере, у Авроры есть мы.

— Это точно, — подтвердил Шейн. — Мы все любим ее как родную.

— И должны сделать так, чтобы она ощущала это каждую минуту, — подчеркнула Кэтлин. — Как и Грания. Она многое пережила в последнее время.

— Похоже, твое шестое чувство и в этот раз тебя не обмануло, дорогая, — сказал Джон.

— Мама, теперь можно не сомневаться — ты колдунья, — согласился Шейн и, нежно похлопав мать по руке, поднялся. — Я иду спать. Передай от меня Грании и малышке, что я люблю их обеих.

Позже, когда Кэтлин и Джон ложились спать, он поинтересовался:

— Когда Грания собирается все рассказать Авроре?

— Думаю, завтра днем, когда девочка вернется домой из школы. Так что у нашей дочери есть еще немного времени собраться с силами.

— Иди сюда, дорогая. — Джон протянул к жене крепкие руки и заключил ее в объятия. — Постарайся не волноваться. Я бы посмотрел на это с другой стороны. Скажем так: все к лучшему. Авроре завтра предстоит тяжелое потрясение, но зато теперь ее будущее определено. Она будет знать, что ее дом здесь, у нас, на всю оставшуюся жизнь. И хотя нашей Грании все это далось очень тяжело, я восхищаюсь Александром, который многое предусмотрел.

— Да. Спокойной ночи, дорогой.

— Спокойной ночи.

И только в этот момент, уже закрыв глаза и стараясь уснуть, Кэтлин вспомнила про звонок Мэтта.

На следующее утро Грания проснулась с ощущением, что ей удалось немного отдохнуть. Она лежала, пытаясь осмыслить все, что произошло с ней не только за последние две недели, но и за прошедшие четыре месяца. Аврора ворвалась в ее жизнь как ураган и необратимо изменила ее. И вот теперь она миссис Девоншир, приемная мать девочки, которую намеревается официально удочерить. И вдова...