Книга песен Бенни Ламента - Эми Хармон

Я вдохнул ее аромат, уткнувшись носом в ее шею и мочку уха, и услышал… фырканье.

– С Рождеством, Мани! – поздравила брата Эстер, не обратив внимания на его недовольство.

Но я не позволил ей снова прикоснуться к полу босыми ступнями, а приподнял над полом и опустил в кресло.

– Сиди тут, – велел я Эстер. – Мы с отцом всегда все делали по очереди. Ты нам приготовила еду. Значит, по тарелкам ее разложу я.

Мани стал мне помогать, а через пару минут к нам с энтузиазмом присоединились Элвин и Ли Отис. Я достал из-под подаренной нам елки носки с конфетами. От трех пар, что я купил, один носок остался неиспользованным. Взяв его и вытряхнув конфеты из своего, я встал перед Эстер на колени и натянул их ей на ноги. Они не подходили друг другу, но девушка выглядела чертовски мило.

– Они стократ лучше, чем те уродливые башмаки, – объявила она, приподняв ноги и рассматривая носки.

Но когда я начал подниматься с колен, она стремительно наклонилась и поцеловала меня в губы – на глазах у всех троих братьев! – отчего я ошарашенно плюхнулся назад. Глаза Эстер сияли, как будто я сделал нечто выдающееся, а не просто надел на ее заледеневшие ступни дешевые носки из разных пар. Эстер трогали самые странные вещи. И я пожалел, что мы были не одни, иначе я спросил бы ее почему. В атмосфере постоянного ощущения присутствия умершего отца я влюбился в незаурядную, сложную женщину. И в очень трудных, напряженных обстоятельствах мы обнажали друг перед другом свои шрамы.

Элвин прочитал одну из своих молитв, длинную и душевную, за что Мани ущипнул его за руку, потому что на столе остывала еда. Мы съели завтрак за приятной беседой – нам никуда не надо было идти и не от чего бежать. Потом прибрали со стола и неспешно обменялись подарками перед еле теплившимся в камине огнем (мне так и не удалось разжечь его как следует). Ли Отис уже подарил Эстер серьги, но мне и братьям он презентовал по колоде игральных карт и зажигалке с нашими инициалами на корпусе. Я тоже уже отдал всем свои подарки, кроме пальто и шапочки Эстер, которые она продемонстрировала нам, расхаживая как модель по маленькой гостиной – щегольски сместив шляпку набок, высоко задрав подбородок и держа руки на бедрах. Эстер положила мне на колени коробку с необыкновенно мягким голубым свитером, но, пока я ее открывал, она даже не взглянула на меня. Мне было понятно ее страдание: трудно делать подарки на глазах у других. Но я так же, как Эстер пальто, примерил этот свитер и, сунув руки в карманы брюк, покрутился несколько раз, словно был на подиуме. И моя дурашливость пусть и частично, но стерла неловкость с ее улыбки. Мани Эстер подарила мешочек с причудливыми игральными костями и пару запонок в форме знака доллара.

– Ты гляди! Да они символизируют мое имя! – сострил Мани, но с виду остался очень доволен.

Элвину Эстер купила солнечные очки – в точности такие, как носил в Питтсбурге Рэй Чарльз (Элвин постоянно ими восхищался). А Ли Отис получил в подарок от сестры пазл с огромным количеством кусочков, которые он сразу же рассыпал на полу перед камином, даже не дождавшись вручения последних подарков.

– Я хочу его собрать до того, как нам придется отсюда уехать, – пояснил паренек.

– А куда мы поедем? – спросил Элвин в своих новых очках, откинувшись на спинку стула и, как всегда, улыбаясь.

– Завтра шоу, и мы проведем в театре весь день. А после этого Чикаго, так, Бенни? – спросил Ли Отис.

– Так.

Мы решили поучаствовать в «Мотортаун Ревю» и проделать с ними весь путь с запланированными остановками до Гарлема. Лучшего я и ожидать не мог. У нас появились веские основания приехать в Чикаго в то самое время, когда там должна была состояться встреча мафиозных кланов.

– А в какой день вы поженитесь? Мы ведь сделаем это в Чикаго, верно? – не унимался Ли Отис.

В отличие от братьев, он несколько раз заикался о свадьбе и, похоже, считал, что чем быстрее это произойдет, тем лучше.

– Не напоминай ему, Ли Отис, – сказал Мани. – А то он сбежит, и поминай как звали.

– От Эстер он не сбежит, Мани, – осадил брата Элвин. – А вот от тебя может.

– Разрешение получим в среду, поженимся в четверг? – спросил я Эстер.

К числу вещей, вызывавших у меня в последнее время тошноту, свадьба с Эстер не относилась. Этот вопрос был решенным, хотя я никогда не планировал на ком-либо жениться. Я был яростным противником

брачных оков… И вот, пожалуйста, я без малейших сомнений включал женитьбу в планы грядущей недели. Эстер слабо кивнула, лишь поведя головой, и шлепнула Мани рукой, прося его вручить свои подарки. Мани и Элвин успели заглянуть в отдел грампластинок в универмаге «Хадсон» и совершили покупку века – коллекцию записей постановок Метрополитен-оперы 1930-х годов. В числе певиц значилась и Мод Александер – в двух треках она солировала.

– И не так уж это дорого стоило, – заявил, просияв, Элвин. – А еще мы обнаружили там кучу записей с именем Бенни. Мы купили для вас сингл Иззи Маккуина, Бенни, – «Не могу вырвать тебя из сердца». Честно говоря, я его не слышал. В том отделе были еще книги. И мы купили тебе, Ли Отис, новую – взамен той, у которой оторвалась обложка. У этой более толстый переплет с золотым обрезом, – не в силах удержаться от комментариев, пробубнил Элвин, пока мы разворачивали подарки.

Взгляд ошеломленной Эстер застыл на имени матери. А мне и в голову не пришло поискать пластинки с записями Мод. Эстер прижала руку к губам, не давая им задрожать, и все затихли. Даже Элвин, чей энтузиазм превратился в шмыганье носом.

– А мы можем ее послушать прямо сейчас? – спросил он.

– Где? – прошептала Эстер. – У нас же нет проигрывателя. А все магазины закрыты.

– Мы могли бы прогуляться до студии, – предложил Ли Отис. – Я еще думаю позвонить маме с папой и поздравить их с Рождеством.

Мне не хотелось беспокоить Горди и его семейство. Они заслужили один день тишины и спокойствия, но других вариантов у нас не было.

– Готов биться об заклад, что бар напротив закусочной на 12-й улице работает, – вмешался Мани. – Там точно есть таксофон. И проигрыватель, скорее всего, тоже. А я бы не отказался выпить пивка.

Мы погрузились в машину и покатили к забегаловке на 12-й улице. Мани оказался прав. Бар работал, но в три часа пополудни в Рождественский праздник в нем не было никого, кроме усатого бармена (и, по-видимому, хозяина заведения) в очках с бифокальными стеклами, который поприветствовал нас поздравлением «С Рождеством» и явно обрадовался компании. Ли Отис, Элвин и Мани бросились к таксофону, стоявшему в конце коридора между уборными, а мы с Эстер сели в баре и заказали каждому по напитку. Когда бармен поставил на стойку перед Эстер вишневую колу, она поинтересовалась, нет ли в баре проигрывателя. Музыкальный автомат стоял у задней стены, но давно не издавал ни звука.

– Гм… есть. У меня в кабинете, наряду с радио. Мне нравятся старые вещи. Автомат мне порядком поднадоел. Одни и те же песни. Иногда я включаю музыку через динамик, когда в баре малолюдно или перед закрытием. А что вы хотите послушать?