Виринея, ты вернулась? - Александра Миронова

Вера покачала головой.

– А то ты плохо закончишь, – проговорила она спокойно.

– Угрожаешь?

– Предупреждаю. Отпусти, Глеб, и езжай с миром.

Глеб разжал хватку и сделал несколько шагов назад, давая Вере возможность зайти в дом. Она ушла и закрыла за собой дверь, а Глеб так и продолжал стоять неподвижно, глядя на хлипкую створку. Пришло время подвести итоги. Гарантированный источник доходов уплыл из его рук, бизнес разрушен, дома нет, денег нет. Да что там, даже машины и той нет. И все из-за одного-единственного человека.

Ну что ж, Вера. Ты умна, но я еще умнее. И ты мне за все обязательно заплатишь.

– Оля? – громко позвал он.

Объяснить дочери про развод оказалось нетрудно. Во время своей краткой речи Глеб всматривался в лицо девочки и отчетливо понимал – она знает обо всем происходящем гораздо больше, чем говорит. Вера наверняка не просто так приехала в эту дыру. Все эти рассказы про дар, династию и места силы можно было оставить бедным. Он отчетливо помнил драку Бориса с каким-то перцем, пристающим к Вере в ее собственном саду, и как быстро тот убирался с Вериного двора, пряча глаза. Но перец Глеба не беспокоил. Гораздо больше вопросов у него было к мужчине со светлыми глазами. Именно он вызывал смутные опасения.

– А начальник полиции к вам часто заходит? – поинтересовался он между делом, едва Оля закончила свою нехитрую тираду на тему, что ей очень жаль, что папа с мамой разводятся, но она не хочет возвращаться в столицу с папой. Ей хорошо здесь.

При вопросе об Алике Оля напряглась. Она чуть не убила его дочь, и наверняка он не спустит ей это с рук. Девушке не хотелось даже вспоминать произошедшее.

– Нет, – покачала она головой, – он просто по делу к маме зашел.

– По какому?

– Да неважно.

Покрывает.

– Ладно, доченька, я бы еще хотел задержаться на пару дней и побыть с тобой, если ты не против. – Глеб поцеловал Олю в висок. Она пахла какими-то травами. Поразмыслив, Глеб пришел к выводу, что за это время Оля стала похожа на деревенскую колдунью. Этого еще не хватало. – Скажи, а есть у вас какая-то гостиница?

– Гостиница? – Оля наморщила лоб, перебирая все известные ей заведения в деревне. Затем покачала головой. – Не-а, вроде нет.

– А где же мне переночевать? У вас неудобно, мама будет против, – предвосхитил он вопрос дочери.

Оля задумалась. Единственным человеком, который знал ответ на этот вопрос, была тетя Даша. И хотя после случившегося с Вероникой Оля отказалась продолжать обучение, чем, несомненно, огорчила Дарьяну, девушка решила, что вполне может зайти к тетке и задать ей вопрос о гостинице.

– Мы можем спросить у тети Даши. Но к ее дому придется подъехать, – сообщила она отцу.

Они вышли на главную улицу села и направились к автобусной остановке, где всегда можно было найти кого-то, кто желал подзаработать на опоздавших на автобус. Но в этот час остановка оказалась пуста.

– Подождем, – предложила Оля, садясь на лавочку, выкрашенную зеленой краской.

– Оля, я вот что хотел спросить. – Глеб автоматически провел рукой по лавочке, перед тем как сесть на нее. – Ты же можешь видеть будущее?

– Могу, – кивнула дочь, – но у меня не всегда получается. Точнее, я не могу вот посмотреть на тебя и сказать, что с тобой случится к вечеру. Это только мама так умеет. А у меня бывают вспышки или озарения. Я раз – и вижу что-то.

– Если бы ты захотела, то мы с тобой могли бы работать вместе, как мы работали с мамой, – вкрадчиво предложил Глеб.

– Нет, – Оля подскочила, – я не стану этого делать.

– Но почему? – искренне удивился Глеб. – Дело приносит деньги. Ты поступила бы в институт, я бы купил тебе квартиру, машину. Могла бы путешествовать по всему миру! Да мало ли желаний у молодой девчонки. Зачем тебе гнить в этом селе? – попробовал купить дочь Глеб.

Закончить пламенную речь ему не удалось. К остановке плавно подъехал джип черного цвета, стекло со стороны пассажирского сиденья мягко опустилось, и прежде чем Глеб сообразил, что происходит, Марина поинтересовалась:

– Подвезти, молодой человек?

– Да, пожалуйста! – поспешно ответила Оля, опережая отца. Она вскочила с лавки и подошла к открытому окну. – Нам надо в райцентр, там дом недалеко от главной улицы, я покажу.

– Без проблем, – широко улыбнулась Марина, открывая дверь.

Оля оглянулась на отца. Тот смертельно побледнел и не двигался с места.

– Папа, ты идешь? – затормошила она Глеба.

Марина не сводила глаз с астролога, и тот знал, что каждая секунда промедления сейчас записывается в амбарную книгу его грехов, существующую в Марининой голове.

Покорно, словно идущий на эшафот, Глеб встал со скамейки и направился к машине. Оля села сзади, а он рядом с водителем. Интересоваться, каким образом Марина его отыскала, мужчина не стал, было наивно предполагать, что она отпустит его дальше чем на десять метров без присмотра.

– Познакомишь? – поинтересовалась Марина, заводя двигатель и срываясь с места.

– Марина, это моя дочь Оля, Оля, это тетя Марина.

Марина сморщила обильно припудренный нос.

– Зови меня просто Марина, деточка.

Оля с удивлением уставилась на женщину, но задавать лишних вопросов не стала. Ей показалось это неприличным.

– Куда едем, Глебушка? – поинтересовалась Марина.

– К родственнице в гости, – пробурчал Глеб.

– Какая родственница? Ты мне о ней рассказывал?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я сам не знал, что у меня есть родственница.

– Это как?

Покинув границы села, Марина выехала на дорогу, лихо подрезала медленно плетущийся «Москвич», вылетев на встречную полосу, и чуть не угодила под «КамАЗ». Побледневший Глеб вцепился в ручку двери.

– Нет, ну ты видел, как этот дебил тащится? Понавыползают «подснежники» – нормальным людям не проехать, – возмутилась Марина. – Так что там за родственница?

– Сестра двоюродная.

– Твоя? Ты что, не знал, что у тебя есть сестра? – искренне поразилась Марина.

– Это мамина сестра, – не вовремя подала голос с заднего сиденья Оля.

Глеб закатил глаза. Ну все.

– Мамина? – медленно, нараспев повторила Марина. – Ты что же это, с женой сюда приехал встречаться?

– С бывшей, мы разводимся, – быстро купировал проблему Глеб.

Марина расцвела, как первая сирень после затяжных холодов.

– Правда?

– Да, правда.