Если бы знать... - Лайза Джексон

– Джули о деньгах говорит, – прояснил ситуацию муж. – Знаешь, зелененькие такие бумажки.

– А я говорю о свободе, – парировал Ник. – Знаешь, если Джули расскажет нам все, что ей известно, ей не придется отдыхать в тюрьме за соучастие и пособничество в преступлении.

– Она законов не нарушала, – возразил парень.

– Если она знает что-то, имеющее отношение к преступлению, и скрывает это, то может быть привлечена к суду, – холодно объяснил Ник. – Пусть не за соучастие, но за укрывательство уж точно. Полицейские не любят, когда их водят за нос. Чарлз Биггс убит, Памела Делакруа, скорее всего, тоже. – Он обернулся к помрачневшей девушке. – Тебе не хочется, чтобы убийца твоей матери получил по заслугам?

– Это был несчастный случай, – не слишком уверенно ответила девушка.

– А я так не думаю. И полиция тоже. Так что давай перейдем к делу. Я сегодня не в настроении для китайских церемоний.

– Тебе что, чувак, зелени жалко? – вступил муж. – Ты же Кейхилл, сам сказал. У этих Кейхиллов денег куры не клюют.

– Я Кейхилл, но не Алекс. Я его брат. Это он – чувак, у которого денег куры не клюют, – объяснил Ник.

Шагнув вперед, он выключил проигрыватель.

– Эй! – заорал Роберт. – Полегче!

– Включишь, когда мы уйдем.

Джули, бледная и испуганная, напряженно о чем-то раздумывала. Уолт это заметил и попробовал взять ее с наскоку.

—Ты знаешь Алекса Кейхилла? – спросил он. – Когда-нибудь с ним встречалась?

– Нет, – быстро ответила она. Слишком быстро.

– Хорошо, спрошу у брата, – пожал плечами Ник.

– Ничего он не скажет. Она его не знает, – снова вмешался Роберт.

– Хорошо. А Доналда Фавьера ты знаешь? Преподобного Доналда.

Джули отвела густо накрашенные глаза и нервно облизнула губы. Похоже, ей очень хотелось куда-нибудь спрятаться.

– Я пару раз ходила в церковь Святой Троицы. С мамой.

– А потом оказалась в Кейхилл-хаусе, где он работал. Джули сглотнула и густо покраснела. Сейчас она выглядела совсем девчонкой – какой, собственно, и была.

– Да. Я забеременела.

– Ты отец? – кивнул Ник Роберту.

– Да, ну и что? – огрызнулся тот. – Джулс, ты не обязана этим козлам ничего рассказывать!

– Что случилось с ребенком? – спросил Ник. Джули прикрыла глаза. Нику показалось, что она сейчас разревется.

– Я сделала аборт.

– Твоя идея? – снова обратился Ник к Роберту. Тот пожал плечами.

– Это была ее пробле... то есть ее дело. А я что? Я согласился. Сказал, как она решит, так и будет.

– Расскажи про обвинения против преподобного Доналда Фавьера, – мягко попросил Ник. – Он действительно к тебе приставал?

Джули принялась грызть ноготь. Глаза у нее покраснели, словно она отчаянно боролась со слезами.

– Он... он был ко мне очень добр, – прошептала она и снова принялась за ноготь. По щеке прокатилась первая одинокая слеза.

– Это он уговорил тебя сделать аборт?

– Нет, что вы! – Джули затрясла головой. – Он говорил, чтобы я родила ребенка и отдала на усыновление. А я знала, что не смогу жить и знать, что моего ребеночка растят чужие люди. Я так хотела его оставить! Но не могла. Просто не могла.

Слезы заструились по ее щекам, и Нику стало искренне жаль девчонку.

– Джулс, ты не обязана им отвечать. – Роберт встал, подошел к креслу Джули и положил здоровенную лапищу ей на плечо. – Ребята, шли бы вы отсюда, а? Не видите, вы ее расстраиваете?

– Нет, нет, все нормально. Они правы. Надо пойти в полицию, – прошептала Джули.

– Ни за что! Джулс, ты что, забыла про наше дельце? Ты же все погубишь!

– Не хочу сидеть в тюрьме.

– Да не верь ты им! Они тебя на понт берут! – на повышенных тонах заявил Роберт.

Ник заметил, что парень как-то неестественно взвинчен. Может быть, принимает метадон?

– На понт или нет, это вы скоро узнаете, – заметил Уолт. – Расскажи-ка нам, Джули, что у вас с Робертом за дельце? И с кем?

– Она ничего не скажет, – огрызнулся парень.

– Я думаю, она может сама за себя ответить. – Ник взглянул девушке в лицо. – Подумай, Джули, нужны ли тебе неприятности. И еще подумай о своей маме.

Джули сглотнула, разглядывая какой-то завиток на подлокотнике.

– Не знаю...

– Джулс, не будь дурой! Такое дело провернули, а ты хочешь все испортить! – Если бы взгляд Роберта мог убивать, Ник с Уолтом давно лежали, бы в могиле.

Всхлипывая и шмыгая носом, Джули вела проигрышную битву со слезами. Густые потоки туши стекали по щекам.

– Я должна все рассказать, – проговорила она. – Иначе не смогу жить спокойно.

– Вот дерьмо! – Роберт сжал ее плечо. – Детка, подумай, что это для нас значит! Это же наш билет в...

– Что ты несешь? Какой еще билет? – прикрикнула на него Джули.

– Э-э... – Роберт осекся, сообразив, что болтает лишнее, и отступил на шаг. – Не слушай их, детка. Эти уроды тебе просто мозги пудрят.

– Слушай, сынок, я тебе кое-что другое напудрю, если не заткнешься! – предупредил Ник и повернулся к девушке. – Так что же, Джули?

—Мама... ну, я с ней разговаривала за неделю до смерти, – начала она.

Роберт театрально закатил глаза и затопал на кухню. Там он саданул кулаком о буфет с такой силой, что Джули подпрыгнула, а черная кошка с воплем выскочила из-под стола и отправилась в спальню в поисках более безопасного прибежища.

– Роберт, прекрати! – завопила Джули.

– Ладно, ладно! Все! С меня хватит! – Роберт вынырнул из кухни с ключами в руке. – Я ухожу. Хочешь провалить на хрен классное дело – пожалуйста, только без меня!

Он выбежал за дверь, по дороге намеренно задев Ника плечом. Нику понадобилась большая сила воли, чтобы не схватить этого сопляка за шкирку и не поучить немного уму-разуму. Парень с треском захлопнул за собой дверь, и через несколько секунд окрестности огласились оглушающим ревом мотоциклетного мотора.

– Наконец-то убрался, – проговорила Джули, скрестив руки на груди. – Не понимаю, какого черта я вышла за него замуж? – Губы ее задрожали. – Скотина неблагодарная!

– Расскажи о своей матери, – попросил Ник, возвращая ее к теме разговора. – Ты знаешь, куда она ехала в ту ночь?

– Думаю, да. Она позвонила и спросила, не знаю ли я места, где можно укрыться на несколько дней. Чтобы никто не нашел. Я знаю ребят, которые снимают квартиру, и как раз на эти выходные они собирались уехать. Вот я и сказала маме, что все устрою.