Осколки времени - Райса Уолкер

– Огни сильно размыты, но они того же оттенка зеленого.

– Эти? – Тейт смотрит на световые полосы.

– Да. Мы должны проверить ту маленькую дверь. Я не могу сказать наверняка, но похоже, что там, в нижнем углу, пробивается точечка света.

Он присаживается на корточки, разглядывая дверь, а потом снова смотрит на меня. На его лице читается… ревность?

– Вот видишь! Вот о чем я говорю. Эти огни кажутся мне бледно-желтыми, как и половина других огней в этом здании. Или в большинстве других зданий. Кто бы ни установил мои данные…

Тейт внезапно встает и хватает меня за подбородок, поворачивая правую сторону моего лица к себе. Его пальцы скользят по шраму вдоль моего подбородка:

– Что это?

Я нанесла довольно толстый слой косметики, но учитывая, что прошло по меньшей мере восемь часов, которые я провела, потея как свинья в дурацком юваподе, я предполагаю, что он стерся.

– Ничего особенного. Это случайность, давно было.

Судя по выражению его лица, он на это не купился. Я напрягаюсь, готовая бежать или драться, уверенная, что моя личность раскрыта. К сожалению, я сомневаюсь, что борьба или бегство помогут мне против этого парня.

– Вот мерзавец! – Его кулак соединяется с полосой света, которая, очевидно, сделана не из мягкого материала, потому что она не огибает костяшки его пальцев. Но и не трескается, и Тейт раздраженно трясет рукой, отдергивая ее назад. – Я же говорил тебе, что если он снова причинит тебе боль, ты должна убить его, Пру. Я не должен был слушать Кэмпбелла. Если бы ты осталась здесь, Сол не смог бы тебя тронуть. Он бы остался там, в Темной Эпохе, застряв навсегда.

Мне трудно представить себе 2024 год как Темную Эпоху, но он искренне сердится, и я снова замечаю сходство с Саймоном – небольшое, но оно определенно есть. Тейт протягивает руку и прижимает меня к своей груди, держа слишком крепко.

– Давай просто уйдем, – наконец говорит он. – Мы узнаем у Кэмпбелла все, что сможем, и на обратном пути захватим все, что находится в этой комнате. Я хочу покончить с этим и убраться отсюда к чертовой матери.

Когда мы добираемся до конца коридора, Тейт прижимает руку к стене, и большая дверь скользит вверх. По ту сторону никого нет, но откуда-то из глубины квартиры доносится лай.

– Кэмпбелл? – говорит Тейт, когда мы заходим внутрь, в большую комнату с одним окном, которое огибает ее с трех сторон. Здесь нет занавесок. И нет крыши, если уж на то пошло, и у меня возникает ощущение, что то, что я вижу над собой, – это настоящее небо, а не его копия, как в зоне отдыха внизу.

Из окон открывается удручающий вид на разрушенные здания, мимо которых мы бежали прошлой ночью. Вдалеке я вижу несколько знакомых объектов. Памятник Вашингтону все еще на месте, а чуть ближе к нам – Белый дом. Вопреки утверждению Кирнана о Вашингтоне в предыдущей временной линии, вокруг нас сейчас в основном засушливые земли, хотя здесь больше луж, разбросанных тут и там, чем было тогда, когда мы с Треем рассматривали вид с крыши отеля.

Я все еще не знаю точно, где находится этот клуб, но достопримечательности помогают мне немного сориентироваться. Думаю, мы находимся где-то между Метро-Центр и Макферсона-сквер. Конечно, этих станций (да и всего метро) в будущем Кэтрин не существовало. Я не знаю, существует ли оно здесь или нет, но это подтверждает мои прежние подозрения, что это здание находится рядом с тем местом, где должна была находиться штаб-квартира ХРОНОСа, основываясь как на памяти Кэтрин, так и на информации из Википедии Будущего Делии и Эйбела.

Что касается самой квартиры, то она напоминает мне комнату, которую я видела в ключе, когда заметила Кэмпбелла и крылатую девушку. Темные панели на внутренней стене слева от меня и тяжелая старинная (или, по крайней мере, выглядящая старинной) мебель и ковер кажутся странно неуместными рядом с панорамным и не особенно приятным видом справа.

Один сегмент панели скользит вверх, и к нам выкатывается толстый доберман. Я мгновенно напрягаюсь, когда он начинает обнюхивать меня, и еще больше, когда он вяло рычит. Однако те немногие зубы, которые он обнажил, настолько изношены, что я не думаю, что они могли бы причинить большой вред, даже если бы у него была энергия укусить. Он переходит к обнюхиванию Тейта.

– Отстань, чудище! – Слова звучат резко, но в голосе Тейта нет злости. Короткий собачий хвост слабо машет в знак приветствия, прежде чем пес ковыляет к мягкому коврику на полу и плюхается на него.

По-прежнему никаких следов Кэмпбелла. Тейт снова окликает его. Нет ответа.

Он чертыхается и говорит чуть громче:

– Кэмпбелл! Выходи. Нам нужно поговорить, и у нас не так много времени.

Из соседней комнаты доносится долгий протяжный звук, нечто среднее между храпом и стоном. Кажется, это выводит Тейта из себя, потому что он снова чертыхается и бросается к двери, скрываясь из виду.

– Ты хочешь все исправить? – Его голос звучит так громко, даже из другой комнаты, что я вздрагиваю. – У нас будет еще один шанс, если ты поднимешь свою жирную задницу и поможешь нам. Или ты собираешься лежать здесь, обливаясь кровью, и позволять Солу снова издеваться над тобой?

Послышался ответ, но я не могу его разобрать. Тейт что-то кричит ему. В то время как большинство ругательств, похоже, остались неизменными за эти столетия, некоторые оскорбления, которыми они перебрасываются, по-видимому, эволюционировали.

Тейт выглядывает из-за угла двери:

– Мне нужна небольшая помощь.

Я неохотно вхожу, понятия не имея, что меня ждет там. Центр комнаты занимает кровать в виде платформы, какую я видела в доме пожилой пары. В одной из стен есть белая дверь, похожая на ювапод.

Все кажется очень тусклым после яркого света соседней комнаты. Кэмпбелл распластался на животе поперек кровати. Его халат распахнут, открывая вид на то, что выглядит как пара плавок. Он все время хватается за прозрачную трубку, идущую от розетки в стене к его предплечью.

– Подожди минутку, – говорит Тейт, шлепая его по руке. – Я хорошенько встряхну тебя, прежде чем ты отключишься. Пру, не могла бы ты принести тряпку из уборной?

Я растерянно оглядываюсь по сторонам.

– Вон там, – говорит он, кивая в сторону двери, и его голос ясно подчеркивает, что я должна знать, где у них находится уборная.

Я машу рукой перед сенсором, установленным рядом с дверью, и она плавно открывается. На самом деле это довольно похоже на те ванные комнаты, к которым я привыкла, за исключением того, что здесь есть еще одна внутренняя дверь, похожая на капсулу. На полке у задней стены лежит стопка тряпок. Я хватаю одну и смачиваю ее в раковине. Она не очень напоминает полотенце, но, надеюсь, подойдет.

Не знаю, как именно Тейт встряхнул Кэмпбелла, но похоже, это сработало. Я протягиваю ему влажную тряпку и возвращаюсь в главную комнату. Спустя несколько минут они выходят следом. Кэмпбелл все еще в халате, но под него он надел шорты. Его ноги выглядят слишком тонкими для его тела, почти как палочки эскимо, и он, очевидно, не потрудился заказать услугу восстановления волос из меню ювапода, потому что его линия волос отступила так далеко, что ее даже не видно спереди. Те волосы, что у него есть, висят темными, жирными прядями вокруг его ушей. Он держит в руке стакан с чем-то зеленым – почти такого же оттенка, как мой ополаскиватель для рта. Второй рукой он прикрывает лоб, защищая глаза от солнца. Он плюхается на один из диванов рядом с Киром, который свернулся калачиком на своей циновке и храпит.