Сон разума - Андрей Ливадный

Что располагалось внутри периметра стен, по ту сторону объединенных насыпью холмов, не знала даже Ланита, – внутри база делилась на изолированные сектора и была эшелонирована в глубь возвышенностей. Боевая школа, в которой обучались мальчики и девочки, отобранные в подконтрольных Храму поселениях Первого Мира, дислоцировалась неподалеку от главных ворот в первом наземном секторе, там же, по соседству, находились все подсобные службы. За долгие годы обучения Лана бывала только в упомянутых зонах, ни разу не спускаясь ниже первого подземного уровня и никогда не покидая двух соседствующих секторов, обнесенных высоким забором с охранными вышками, расположенными по углам периметра.

Что скрывали в себе недра возвышенностей, также оставалось загадкой, но тюремный блок, следуя логике, должен был размещаться именно там.

Впрочем, Андрей не ломал себе голову над тем как попасть в зону содержания заключенных, – он с Ланой разработали предельно четкий план действий, и теперь им предстояло самое трудное – безошибочно реализовать его.

* * *

До ворот базы оставалось не более двухсот метров, когда Лана не выдержала долгого напряженной молчания.

– Андрей… – тихо произнесла она. – Ты уверен…

– Нет, – односложно ответил он, не повернув головы: все его внимание было сосредоточено на управлении машиной и приближающихся воротах. – Но поворачивать поздно, – спустя несколько секунд добавил он, заметив, как дрогнули створы, приоткрывшись на полметра, чтобы пропустить двух вооруженных храмовников, лениво вышедших навстречу приближающейся машине. Судя по тому, как они остановились в десятке метров от приоткрытых ворот, для них проверка возвращающейся с продуктами машины уже давно стала рутиной. Скорее всего, ее не досматривали вообще, а видимое соблюдение процедуры предназначалось для возглавлявшего караул офицера.

Сонный умиротворенный покой. Андрей безошибочно разгадал это состояние гарнизона, наблюдая, как происходит смена постов, движутся караулы, въезжают и выезжают машины. Да, за сотни километров отсюда, где воины Храма еще испытывали на себе все превратности статуса захватчиков, они, соответственно, являлись грозной, дисциплинированной, сплоченной силой; туда, в гарнизоны периферии, отправлялись наиболее боеспособные подразделения, а здесь, в зоне давнего безраздельного владычества, дисциплина и бдительность неизбежно падали.

…Андрей остановил БПМ, не доезжая до ворот, с таким расчетом, чтобы две караульные вышки, расположенные по бокам огромных створов, оставались в зоне прямого огня.

Двигатель машины внезапно взревел и заглох.

– Эй, Джонни, – один из вышедших навстречу храмовников сделал шаг вперед. – Ты что это придумал? Ну-ка, заводи свой хлам, сейчас будет проезжать механизированная группа…

Этого еще не хватало… – метнулась в голове Андрея мысль, и он, взглянув на Лану, тихо сказал:

– Работаем.

* * *

Это был черный день для караула, заступившего ранним утром на охрану главных ворот. Четыре часа назад они выпустили за пределы базы старую, дышащую на ладан бронемашину и никак не ожидали, что ее возвращение будет иметь смертельные последствия для большинства из них.

Такое вообще не могло пригрезиться сегодняшнему поколению обитателей построенной более века назад укрепленной базы.

– Я же сказал тебе – заводи мотор! – гневно прорычал храмовник, когда на его первую реплику не последовало ни ответа, ни какого-либо действия. Он шагнул вперед одновременно с тем, как на смотровой площадке появился дежурный офицер.

Он вытянул шею, пытаясь понять, что происходит, но лобовой скат бронемашины полностью скрывал сидящих внутри, и было непонятно, отчего те не реагируют на окрики и команды.

В следующий момент случилось совершенно невероятное – вместо водителя и экспедитора изнутри БПМ внезапно поднялись двое незнакомцев в боевой экипировке Храма и, ни секунды не промедлив, тут же открыли огонь: не давая ни опомниться, ни вскрикнуть, они били одиночными выстрелами из «АРГ-8», на стволы которых были навинчены самодельные глушители, – в знойной полуденной тишине звуки выстрелов казались невнятными, идущими издалека ватными хлопками, но последствия огня были чудовищны. Первыми на землю повалились двое вышедших за ворота караульных, а онемевший от неожиданности офицер даже не смог двинуться с места – расширенными от ужаса глазами он смотрел на незнакомца, который резко повел стволом автомата, снова раздался хлопок, и мимо мелькнуло тело, падающее с вышки, еще один поворот ствола, и запоздалая мысль погасла в простреленной навылет голове офицера, лишь образ хладнокровного стрелка еще долю секунды таял на сетчатке глаз, пока мертвое тело мешком оседало на деревянный помост смотровой площадки…

– …Ромель, не высовывайся вперед! – Андрей спрыгнул со ската брони, фиксируя взглядом обстановку, но Лана отработала безупречно – с ее стороны все было чисто, пулеметчик на правой вышке лежал без движения, еще один храмовник корчился в пыли под опорами проволочного заграждения, третий сидел, запрокинув простреленную голову, так и не успев встать из-за стола в застекленной наблюдательной будке.

Хотя бы одного оставить в живых… – проскальзывая в щель приоткрытых ворот, напомнил себе Андрей, досадуя, что офицер так не вовремя высунулся на смотровую площадку. Все, кто видел Лану или Ромеля, были заранее приговорены к смерти, иначе их план тут же утрачивал смысл.

За воротами не оказалось больше никого, в глубь базы тянулась асфальтированная дорога, с обеих сторон ограниченная высокими проволочными заграждениями, вдали, метрах в трехстах, маячили еще две вышки, но Андрей по опыту знал: раз с них не открыли немедленный огонь, значит, они с Ланой действительно отработали чисто и внутренние посты не оповещены о внезапном вторжении.

Он полагал, что в их распоряжении осталось минуты две, не больше, потом соседние посты периметра неизбежно обратят внимание на брошенную у ворот машину и кто-нибудь задаст себе логичный вопрос: почему она так и не заехала на территорию базы?..

…Он нашел взглядом вход в расположенное под застекленной будкой одноэтажное здание и жестом приказал Ланите, чтобы она с Ромелем искала обходной путь, а сам рывком преодолел открытое пространство и прижался к стене караульного помещения.

Тишина…

Он резко распахнул дверь, врываясь внутрь.

Свободная смена, состоящая из пяти человек, спала. Отлично. Андрей резко переместился в глубь помещения, и их оружие, составленное в пирамиду, оказалось у него за спиной.

Он быстро собрал боекомплекты, закинул за спину свой автомат, взял другой, тихо, без щелчка присоединил магазин и вдруг резко, с отчетливым звуком передернул затворную раму, вгоняя патрон в ствол.

От внезапного звука один из спящих пошевелился, потом поднял голову и, увидев незнакомца, попытался вскочить, но Кречетов тут же направил на него ствол автомата, недвусмысленно давая понять: «Еще движение, и ты труп».