Эпитафия шпиону. Причина для тревоги - Эрик Эмблер

— Да. Это не первый случай. Два в Неаполе и один в Кремоне. Тот человек в Кремоне был уважаемым профсоюзным лидером, пользовался популярностью среди рабочих и не собирался сдаваться без боя. Бедняга попал под машину. Ужасно! Но несчастные случаи происходят ежедневно. Что тут такого?

Залесхофф сел на диван и допил виски. Я немного подумал, потом достал из бумажника листок с заметками Фернинга.

— Вот, нашел в письменном столе. Первые две строчки относятся к сделкам «Спартака» с заводом «Браганзетта» в Турине. Их я расшифровал. Может, вы подскажете, что означает остальное?

Он взял у меня листок и, нахмурившись, стал разглядывать записи.

— Да. Могу объяснить. Как вы сказали, первые две строчки указывают на три специальных станка S2 для выпуска зенитных снарядов и один стандартный S2 для предприятия «Браганзетта». Потом идет…

— Погодите минутку! Я ничего не говорил вам о специальных станках S2. Откуда вы знаете?

— Это же очевидно. — Тон был любезным, но слегка удивленным. — Достаточно одного взгляда на записи.

Я подумал, что его объяснения не отличаются убедительностью, но промолчал. Залесхофф продолжил:

— Остальное относится к линкору водоизмещением сорок тысяч тонн, который строится в Специи и должен быть закончен через четырнадцать месяцев. Тут сказано, что у него шестиметровый броневой пояс из легированной стали толщиной в одну целую и две десятых метра. Линкор оснащен шестью пятидесятипятисантиметровыми морскими орудиями с углом возвышения тридцать градусов, предположительно производства компании «Браганзетта». Лафеты поставляет генуэзская фирма, вероятно, завод «Грегори-Сфорца». — Он вернул мне листок. — Затем идут другие подробности.

— И все это вы узнали, только взглянув на запись? — саркастически поинтересовался я.

Залесхофф пожал плечами:

— Ничего сложного, если знаешь, что искать. Очевидно, это черновик его последнего отчета Вагасу.

— Понятно. — Я ничего не понимал, но чувствовал, что спорить бесполезно. — Ладно, все, что вы рассказали, очень неприятно, однако какое отношение это имеет ко мне.

— Он не понимает! — Залесхофф в отчаянии всплеснул руками. — Тамара, он не…

— Не понимаю. — Я повысил голос: — И не вам удивляться. — Его неспешный рассказ шокировал меня и вызвал раздражение.

— На самом деле все очень просто, — примирительным тоном сказала девушка. — Обнаружив, что Фернинг шпион, и убив его, люди из ОВРА просто обязаны относиться к вам, его преемнику, с некоторым подозрением.

— Но почему они не убили Вагаса? Зачем убивать Фернинга, мелкую сошку?

— Потому что Вагас для них слишком умен. Он овладел новой разновидностью древнего и благородного искусства подкупа. Его деятельность не ограничивается шпионажем. И это ловкий ход. Генерал обезопасил себя, организовав небольшой бизнес на стороне. Если Вагаса ликвидировать, многие важные чиновники лишатся доходов. Им известно, что он иностранный агент, но они пока терпят, поскольку убеждены, что не позволяют ему получить действительно ценную информацию. Это ошибка — Вагас делает свое дело. Притворяется простачком, а на самом деле смеется над ними. Секрет, разумеется, в том, что их тайные сделки с Вагасом приносят прибыль, и чиновникам хочется думать, что он для страны не опасен.

— А при чем здесь мой паспорт?

— Ничего нового, всего лишь надежный способ следить за вами. Новый паспорт получить очень сложно, даже если есть веские основания предполагать, что старый уничтожен. Бесконечные формальности. А если старый просто потерялся и есть реальный шанс, что его найдут, трудности многократно возрастают. Это им на руку. Если вы захотите уехать из страны, потребуется получить у консула документ, удостоверяющий личность. А значит, придется обращаться в полицию за визой. Другими словами, вы не можете покинуть страну без их разрешения.

— Полагаю, вскрытие писем тоже их работа.

— Несомненно. Они проверяют и Беллинетти. Такие у них методы.

Я умолк, мысленно пытаясь расставить все по местам. Вагас, Фернинг, Беллинетти. Фернинг, с его маленькими, беспокойными глазками и обиженным ртом, был рожден, чтобы стать жертвой. Результат: убийство. Фернинг был ягненком. Вагас и Беллинетти — волками из разных стай. Но где тут место для Залесхоффа? Он совсем не похож на ягненка. Впрочем, какая разница? Я не собираюсь повторять ошибку Фернинга. Чем меньше знать, тем лучше. Не задавай вопросов…

Я поднял взгляд на Залесхоффа.

— Спасибо, что вы все мне рассказали и предупредили об опасностях большого города. Но дело в том, что ваши предупреждения излишни. Я уже ответил Вагасу, что отклоняю его заманчивое предложение.

— Хотите сказать, — медленно произнес американец, — что он позволил вам отказаться?

Я рассмеялся. Меня переполняла уверенность.

— Не совсем. Он ждет, что я ему позвоню и сообщу о своем решении. Но я уже все решил — еще до того, как встретился с вами.

— Очевидно, Вагас не знает, что смерть Фернинга не была случайной. Иначе он организовал бы тайную встречу. Или вообще решил бы, что контакты с вами — пустая трата времени.

— А мадам Вагас? В смерти Фернинга она явно винит своего мужа. Но как?..

— Именно! — мрачно воскликнул Залесхофф. — Вот почему эта записка меня немного насторожила. Мадам Вагас знает больше, чем следует.

— В любом случае, — небрежно заметил я, — это не моя забота. Я уже принял решение, и то, что вы мне сообщили, лишь укрепило его.

Залесхофф задумчиво посмотрел на меня и погладил подбородок.

— Кажется, вы не совсем понимаете, Марлоу, — медленно произнес он.

— Что именно не понимаю?

Он вздохнул.

— Мотивы, по которым я поделился с вами информацией.

— И каковы же они?

— У меня тоже есть для вас предложение.

— Тогда выкладывайте. — Я рассмеялся. — Вряд ли оно хуже, чем предложение Вагаса.

Залесхофф смущенно кашлянул. Я впервые заметил признаки неуверенности на его лице.

— Дело в том… — начал он и умолк.

— Ну?

— Я хочу, чтобы вы позвонили генералу Вагасу и сказали, что в конце концов решили принять его предложение.

— Думаю, вам нужно еще выпить, — прибавил он.

И тогда я начал смеяться. Хозяева смотрели на меня в недоуменном молчании.

— Мой дорогой Залесхофф, — наконец выговорил я, — что за идиотские шутки?

Я хотел его разозлить, и у меня получилось. Он покраснел.

— Это не шутка, Марлоу.

— Неужели? — Теперь я перестал смеяться и дал волю своему гневу. — Если это не шутка, тогда что, черт возьми?