Хранитель Мечей. Война мага. Том 3. Эндшпиль - Ник Перумов

– И… кто же побеждает? – самым спокойным голосом, на какой только был способен, осведомился милорд ректор.

– Кристаллы не показывают и не предсказывают, – вздохнула Айлин. – Они лишь говорят нам, что магия Салладорца жива и действует – совсем близко от Аркина.

«А что, если Мег всё же именно там?!» На миг у Анэто даже перехватило дыхание. Проклятье, надо было всё-таки идти на Святой город, надо было!

Его руки незаметно для остальных коснулись прохладные пальчики Вейде. Королева Вечного леса взглянула прямо в глаза магу Воздуха, её испытующий взор проникал всё глубже и глубже – растерявшийся Анэто не сразу успел этому воспрепятствовать.

– Мы найдём её, не сомневайтесь, мой дорогой чародей, – одними губами произнесла эльфийка. – Мы найдём Мегану. Но сейчас пусть тревога вас оставит – хозяйки Волшебного Двора нет в Аркине.

Анэто замер, боясь пошевелиться.

– Я не думаю, что это должно как-то повлиять на наши планы, друзья мои. Пусть Разрушитель с Салладорцем рвут друг друга на части. Наша цель – Спаситель, и только он. Сестра Айлин, может, поручить кому-то из твоих искусных магов следить за ними? – небрежный кивок на мерцающие кристаллы.

– Соэльди справится, – согласилась нарнийка.

– Что ж, за работу, соратники. Милорд ректор! Если вы не возражаете, то сегодня ночью вы нам понадобитесь. Нет-нет, ещё не для того самого заклинания, но у меня никак не получается уравновесить артефакты на восьмом ближнем луче…

Сбросив плащ, закатав рукава и поминутно утирая обильно проступающий пот, Мегана стояла у жаровни. Весь алхимический кабинет тонул в едком дыму, приставленные к ней послушницы спотыкались и кашляли. Мать настоятельница вместе с Зейтой отбыть обратно в храм отказались, стояли, пялясь Мегане через плечо, – образ Спасителя Взирающего продолжал источать алые слёзы, трясущиеся монашки старательно собирали густые красные капли.

Кровь Гнева оказалась могущественным, исполненным магии артефактом. По свойствам получилось что-то близкое к абсолютному растворителю – скляницы с толстыми стенками проело насквозь уже через три часа, правда, и сама Кровь при этом истаяла, растратив заложенную в ней силу.

У Меганы начали дрожать руки, когда она поняла, что Кровь – не подделка и не хитроумная иллюзия. Святую магию почувствовал бы даже последний школяр; хозяйка Волшебного Двора пыталась разъять её на составляющие – безуспешно.

Кровь Гнева не поддавалась ни выпариванию, ни возгонке, ни осаждению. Это было нечто совершенно новое, недоступное арсеналу простой алхимии – всё-таки Мегана не была особенно уж сильна в этой науке. Эх, сюда бы ордосского мастера Алхимика, уж он-то бы развернулся…

Хорошо ещё, что среди запасов нашлось истинное стекло, только и могущее удержать в себе Кровь Гнева. В своё время посвященные старой империи, Эбина, потратили уйму сил, пытаясь независимо от магов создать абсолютный растворитель; хранить его предполагалось в сосудах из истинного стекла. Такое стекло создать удалось, а вот абсолютный растворитель – нет, до тех пор пока не вмешалась орд осекая Академия. Именно с этого и начался в своё время алхимический факультет.

Значит, это правда, лихорадочно думала Мегана. Священное пророчество, записанное якобы с Его слов, было право. Он возвращается.

Сейчас она уже не пыталась понять суть Крови Гнева. Требовалось совершенно другое – понять, можно ли её уничтожить и, самое главное, может ли это помочь удержать страшного гостя вне пределов Эвиала.

Что с ней случилось? Ещё несколько лет назад подобное показалось бы ей величайшим кощунством. Священное Предание повелевало всем истинным сынам и дщерям Спасителя всячески радоваться и ликовать, приветствуя и благословляя тот час, когда Ему предстояло вернуться в Эвиал.

Невольно она повторяла с детства затвержённые, тысячи раз читанные и перечитанные строчки:

«Когда придёт черёд, и чаша терпения Его переполнится;

когда реки, долины, горы и грады возопят к Нему от тяжести грехов человеческих;

когда погребённая Тьма вновь увидит свет и пойдёт войною на мир, тщась ввергнуть его в свои тенёта для рабства вечного;

когда волны мрака затопят привычные берега, когда падут все бастионы и все отпоры;

когда крик человеческий сокрушит небесные своды —

тогда наступит час провозглашённый, час предсказанный,

час Его возвращения.

Нет ни силы, чтобы остановить Его, ни слова. Чу! Грядёт Он в одеяниях пламенных от дальнего предела. Посылает мрак в бой все свои легионы, и земля отдаёт своих мертвецов, и прах обретает форму, и отряды когда-то живших идут войной на Него, ибо греховная плоть есть смрад и тлен и после смерти телесной становится добычей Тьмы, над душой же мрак не властен, пока не отринет грешную Его собственная длань.

Пророки Тьмы, и лжепредсказатели, и чародеи, владеющие великой силой, появятся тогда средь градов людских; и станут они соблазнять людей идти бороться с Ним, обещая победу; и многие соблазнятся, и облачатся в брони, и сядут на коней, и великое войско, какого ещё не видывал свет и никогда больше не увидит, выступит Ему навстречу.

Тогда, чтобы вразумить обезумевших, дабы покаялись они пусть даже и в самый последний момент, дав бы Ему власть спасти их души, явит Он людям знамения гнева.

Кровавыми слезами заплачут Его великие образа, писанные теми, кто своими очами лицезрел Его. Случится сие, когда Он только тронется в путь к миру нашему, и должно подать радостную весть всем Верным, дабы молились и в ликовании ждали Его нисхождения.

Затем, дабы уберечь тех, кто станет сбираться на рать против Него, откроет Он врата для мрака, и выйдут чудовища, и будет у них власть разить язвами, убивать оружием и отравлять смрадом. С теми страховидами надлежит Верному биться изо всех сил, молитвы не забывая и отвергая лживые обещания помощи от Тьмой подосланных чародеев.

Когда же соберутся-таки против Него сильномогучие полки, пошлёт Он великий мор, ибо лучше сгинуть от болезни, чем обратить оружие против Него.

Сделает Он это из любви к малым, страхом охваченных, дабы не погубили они своих душ поистине несказанным грехом – злоумышляя, восстав на Него. Хоть и не способны они будут причинить вред Ему, тяжка вина противуставших, и нет им прощения.

А когда соберутся-таки самые закоренелые, упорствующие во грехе, отвергающие Его, поносящие Его и бранящие, не послушав отческих увещеваний, не убоявшись ни чудовищ, ни мора, охваченные гордыней, мнящие, что с Ним можно справиться одним лишь числом полков, – свершится великая битва, и там, где трава встретит горы, а песок – море, случится она. И будут биться в ней всякие твари и разные языки; мириады придут, чтобы сразиться с Ним, а Он встанет пред ними один, лишь с малой дружиной Верных, ибо остальные Его дети, Святая Церковь, будут в те дни словом пытаться направить заблудших на путь истинный.