Лев-триумфатор - Виктория Холт

На время и меня захватило всеобщее веселье, но оно мучительно напоминало мне о тех временах, когда в плаванье уходил Джейк.

«Джейк, Джейк, — шептала я, — когда же ты возвратишься?»

Однажды Карлос пришел домой очень взволнованный. Он по обыкновению разговаривал с моряками и познакомился с самим великим человеком. Дрейк заинтересовался, узнав, что он — сын Джейка Пенлайона.

Ему разрешили помогать при загрузке судов, и Жако, обуреваемый завистью, пошел с ним и тоже предложил свои услуги.

В результате, благодаря их энтузиазму и тому, что они, — сыновья Джейка Пенлайона, сам Дрейк пожаловал в мой дом.

Такой человек несомненно должен остаться в памяти навечно. Он был невысок ростом, но в нем чувствовалась сила. Широкий в груди, с сильными конечностями, он выглядел настоящим мужчиной, а взгляд его больших ясных глаз был таким, который я назвала «морским взглядом». Такой проницательный взгляд отличал Джейка. Казалось, эти глаза способны видеть намного дальше других. Его густая борода и волосы были светлыми, и вообще, он выглядел очень породистым. Меня глубоко тронуло, что человек, у которого в тот момент было полно забот, смог уделить несколько часов, чтобы прийти и утешить меня. Ведь именно это он и старался сделать.

— Я несколько раз встречался с капитаном Пенлайоном, — сказал он, Замечательный моряк! Такие люди, как он, нужны Англии.

Я зарделась от гордости, и мои глаза наполнились слезами, которые он заметил.

— Многие из нас уходят на годы, — промолвил он, — а сколько людей сгинуло! Но есть среди нас и такие, с которыми не так-то просто справиться, и капитан Пенлайон — один из них.

— Больше всего я боюсь, что он попал в руки испанцев.

— Он сможет постоять за себя. Уверяю вас.

— Я твердо верю, что он вернется.

— Вас связывают незримые узы, и, если вы верите, значит так оно и будет. Такое нередко встречается у жен моряков.

Он сказал, что мог бы взять Карлоса и Жако в свою экспедицию, если я пожелаю.

Мысль о том, что они уйдут в опасное плавание, обеспокоила меня, но я понимала, что не вправе им препятствовать.

И когда он покидал гавань, Карлос и Жако находились вместе с ним.

Отплытие эскадры представляло собой потрясающее зрелище, радостное и грустное одновременно. Дженнет стояла рядом со мной.

— Подумать только, мой мальчик, мой Жако, отправляется в плаванье с самим великим Дрейком! — воскликнула она. — Но я бы охотнее отпустила его с нашим капитаном.

И она отвернулась, чтобы вытереть глаза, которые сразу же вновь засияли.

— Подумайте, что он расскажет, когда вернется! Она, так же как и я, была абсолютно уверена в том, что Джейк цел и невредим.

* * *

Дни проходили, а никаких новостей не было. Следующей весной в Труинд Грейндж приехала Эдвина. Ей исполнилось семнадцать лет, а в день восемнадцатилетия ей предстояло вступить в права наследования. Алиса Эннис заехала в Пенлайон сообщить, что скоро ожидается ее приезд.

— Мы останемся с ней здесь, — сказала она. — Таково было желание ее матери. Молодой девушке не следует быть хозяйкой такого большого дома.

Она прибыла со своей обслугой, которую взяла из замка Ремус, родового замка ее отчима. Я с нетерпением ждала встречи с ней и, как только мне сообщили о ее прибытии, отправилась в Труинд.

Когда я входила в этот дом, на меня нахлынули воспоминания. Я посмотрела на слуховое окно и заметила тень: мой опыт подсказал мне, что кто-то оттуда следит за мной. Я вспомнила, как мы с Хани выглянули и увидели Джейка, входящего в холл; я вспомнила ту ночь, когда меня увезли на галион. Давно это было, а теперь Эдвина, дочь Хани, жила здесь.

Когда она вошла в холл, я протянула к ней руки.

Она сжала их и улыбнулась.

Думаю, с этого момента мы полюбили друг друга.

* * *

Эдвина стала частой гостьей в нашем поместье. Я приняла ее как дочь, а с Линнет они крепко подружились.

Я никак не могла забыть Джейка. Он часто снился мне, и когда, проснувшись, я не находила его рядом, всепоглощающая пустота обволакивала меня.

Ноябрьским днем 1580 года флот Френсиса Дрейка вошел в гавань.

Сколько было радости! Он привез массу сокровищ, каких еще никто раньше не привозил. Здесь были золото и серебро, драгоценные камни и жемчуга, а кроме того, шелк, гвоздика и пряности.

И еще с ним вернулись Карлос и Жако.

Как они изменились! Теперь это были настоящие мужчины, опытные моряки.

Первый, о ком они спросили, сойдя на берег, — это об отце. Я грустно покачала головой.

Карлос и Жако очень много рассказывали о своих приключениях. Они попадали и в шторм, и в штиль, повидали незнакомые земли и были на волосок от смерти. Они повзрослели, и море вошло в их кровь.

Эта экспедиция вошла в историю. Хотя Дрейк и не был первым человеком, открывшим, что Земля имеет форму шара, но именно он впервые обогнул ее, тогда как Магеллану смерть на Филиппинах помешала сделать это.

Дрейк стал героем и вскоре, по возвращении, поднялся вверх по Темзе на своей «Золотой лани», и там, в Депфорде, сама королева произвела его в рыцари.

Такие люди, как Дрейк, Карлос и Жако, стали героями своего времени, — так как наступит день, когда они возглавят жестокую схватку с испанцами.

Джейк Пенлайон тоже был таким человеком.

Его не было с нами уже так давно, но я, Карлос, Жако и Дженнет, словом, все, кто близко знал его, отказывались верить, что он погиб, так сильна была магическая аура этого человека, которую он сообщал нам.

Время от времени я открывала шкаф, в котором хранились его вещи, и перебирала одежду. При этом я словно слышала его смех: «Ничего не порви, Кэт. Мне это еще понадобится».

Однажды я открыла ящик и оттуда вылетела моль.

Это меня обеспокоило. Я должна была следить за его одеждой и не хотела никому это поручать. Поэтому я решила все вынуть, хорошенько вытряхнуть, проветрить и проложить специальным порошком из трав, который мне составила бабушка, уверявшая, что он навсегда предохранит одежду от моли и любых насекомых.

Тогда-то я и сделала ужасающее открытие. В кармане одной из курток я нашла маленькую фигурку. В то время как мои пальцы ощупывали ее, я мысленно перенеслась к тому случаю, когда нашла изображение Изабеллы в своем ящике.

Не было сомнений в том, чье это изображение. Да ведь это я! Я разглядела булавочную головку, слегка ржавую там, где булавка входила в мое платье.

И это в кармане у Джейка!

Этого не может быть… Я помнила, как он не один раз возмущался ведьмами и колдунами. Но почему? Не потому ли, что он верил в то, что они могут сотворить зло, не потому ли, что верил — они могут убить, не потому ли, что боялся их?