Судные дни - Адам Нэвилл

Звук не везде получился хорошим, а несколько фрагментов записи из Франции вышли слишком темными. Но это касалось содержания, а не качества. У Мауса уже есть все исходники, аудиодорожку он выправит. Этот фильм вряд ли получит премии, но были в нем сцены настолько захватывающие, что Кайл с трудом сумел пересмотреть их заново. Это кино даже людей с дефицитом внимания заставит усидеть на месте дольше четырех секунд.

И то хорошо. Пару раз он ронял голову на клавиатуру, а когда ему понадобилось в туалет, пошел в ванную как пьяный. Но с черновым монтажом справился быстро. Маус все сделает без помощников, пусть Кайл и не будет день за днем сидеть рядом с ним в его подвале, хотя сейчас Кайл отдал бы все, лишь бы оказаться там.

Закончив, Кайл принялся загружать полуготовый фильм на FTP-сайт Мауса со своего стационарного компьютера. Потом, устроившись на софе, с молотком и бутылкой «Джека Дэниэлса», он перепечатал свои заметки и тайм-коды из бумажного ежедневника в документ на ноутбке. Отправил текст Маусу, не перечитывая, надеясь, что не слишком напутал с цифрами. Проинструктировал монтажера выложить фильм не раньше, чем через три дня, на все известные ему сайты.

Возможно, такой способ распространения лучше всего подойдет и для проекта, и для самого Кайла, его роли вечного неудачника киноиндустрии. «Это вам, братья и сестры, не „Ведьма из Блэр“, мать ее за ногу. Не мистификация. Пусть фильм распространяется как вирус, как чума…» Он хотел, чтобы материал увидели три четверти населения Земли. На этой мысли он поборол манию величия и съел четыре ложки коричневого сахара, чтобы не заснуть. В полпятого утра включил камеру, которую использовал для съемки первого коммерческого фильма, «Кэнон XHA», поставил ее на небольшой штатив и сел перед ней, чтобы записать последнее свидетельство. Оно завершит фильм. Или лучше поставить его в начале? Кайл уже ничего не соображал и никак не мог решить. Но он посвятит последний фильм Дэну. «Которого бросили». Записав последнее интервью, он и его загрузит на FTP.

Черновой монтаж скоро окажется в онлайн-архиве Мауса. «Отлично». Он выглянул в окно. Солнце встанет через час, он почти пережил эту ночь. Может, они не придут. Может, слишком заняты Максом. Они ведь не приходят каждую ночь? Или приходят? А Маус? Видеозаписей хватит, чтобы привлечь их?

А потом раздался звук.

Крыса где-то за стеной.

Отдаленный скрежет. Тихий топот. Неритмичный. Потом на минуту все смолкло. Тишина показалась страшнее шума. Снова шорох, приглушенные удары. Где-то под полом, в бытовой зоне. Звуки шли не из квартиры, в этом Кайл был уверен, а с этажа ниже, из холла. Он забеспокоился, что Джейн проснется и откроет дверь. «О, боже, только не это». Его кошка, наверное, у нее. Впрочем, скоро она заберется под потолок. «Кошка знала».

Может, шумела как раз она, пытаясь попасть в квартиру Джейн и нетерпеливо скребясь в дверь, чтобы ее впустили. Свет в прихожей вдруг чуть потускнел, но настолько незначительно, что Кайлу вполне могло это почудиться.

У Кайла от напряжения затекла шея, он неловко наклонился вперед и посмотрел на входную дверь.

Ничего. Но вот свет на лестнице погас. А он его точно не гасил. Теперь он жалел, что не закрыл и не запер дверь. А ведь намеревался, если бы что-то зашевелилось на кухне или в ванной, броситься вниз, как будто за ним гонится сам дьявол.

– Блин. – Кайл чувствовал себя слабым, как котенок. Сжал резиновую рукоять молотка. Попытался вспомнить, когда дрался последний раз. С братом, когда им было около четырнадцати. Как быстро они двигаются, эти Кровавые друзья?

Удар. Внизу. Словно тяжелым инструментом по дереву. Полому дереву.

Он запаниковал. Встал, чтобы левую ногу не свело нервной судорогой. Принялся лихорадочно вспоминать, что находится внизу, под узкой лестницей, в захламленном общем холле: дверь в квартиру Джейн, ее велосипед, куча газет, которые нужно сдать в утилизацию, блок предохранителей в деревянном шкафчике на стене у входной двери.

Кайл похромал к окну и снял защелку. Распахнул его, борясь с непокорной рамой. Холод ворвался в квартиру и немного его освежил. Снаружи был небольшой подоконник, как и во всех домах на этой улице. Обычно на них ставили цветочные горшки, его же был завален окурками. А дальше царила тьма. Дом стоял как раз между двумя фонарями, а постричь разросшиеся живые изгороди Кайлу всегда было недосуг.

Может, спрыгнуть? Он представил, как лодыжки ломаются, словно стебли сельдерея. Как он задевает ногой кирпичную стену. Как бьется копчиком о водосточную трубу. «Не вариант».

Снова послышался удар. И еще какой-то звук, который Кайл не смог распознать. То ли свист, то ли жалобное хныканье, прерываемое участившимся грохотом по дереву. Голос? Может быть. Словно детский плач, вырывающийся изо рта взрослого человека. Кайл снова выглянул в окно и посмотрел в темноту.

Что, если они погасят свет? Предохранители для всего здания в том деревянном шкафчике внизу.

Как они догадались, что идти нужно именно туда? Почему вообще понимали, что такое электричество? «Как крысы, решительно настроенные добраться до еды, вот как». Кайл почувствовал слабость, но быстро пришел в себя. Посмотрел на молоток, зажатый в кулаке.

– Давай, давай. Давай, – начал говорить, словно напевая под нос. Нужно пойти посмотреть. Джейн может проснуться. «Только не Джейн». Хватит и того, что он впутал во все это Дэна. «Дэн».

Стиснув зубы, Кайл взял со стола фонарь. Прошел через гостиную и медленно направился к двери. Выглянул наружу, оглядел площадку второго этажа.

Пусто.

Едва дыша, он выбрался из квартиры. В свете фонаря виднелся один лестничный пролет, покрытый ковровой дорожкой, и небольшой участок пола на первом этаже. Если чуть-чуть спуститься вниз, то можно будет рассмотреть, что творится под блоком предохранителей. Кайл чувствовал, как все мышцы в теле стали жесткими и хрупкими, словно костяной фарфор. Если он увидит что-нибудь ужасное, то просто разобьется в пыль. Когда Кайл спустился на ступеньку и посмотрел вниз, то чуть не плакал.

Свет из квартиры слабо освещал верхнюю половину лестницы, выхватывая из темноты въевшиеся в ковер пятна. Кайл наклонился, направил фонарь вниз и прислушался. Включить свет не решился. «Не сейчас».

Внизу в темноте щелкнул сустав. Колено, лодыжка, может быть ступня. Кайл был не один. Пальцы дрожали на рукоятке фонаря, но он не мог заставить себя нажать на кнопку. Понимал, что может не пережить того, что увидит. Там, внизу.

Ногти скребли по пластику. Блок предохранителей. Наверное.

Оно сопело и повизгивало. Топало ногами. Рычало и клокотало горлом. А потом свет в его квартире погас. Наступила полная темнота.

Кайл всхлипнул и включил фонарь.

Из мира как будто исчезли все теплые цвета. На облезлых стенах больше не было красных и желтых оттенков, грязный ковер лишился бутылочно-зеленых пятен. В белом луче света, в котором плясали пылинки, стены и сам воздух стали серыми, с грязно-желтым оттенком. Сначала Кайл разглядел лишь ступни и голени, вскрикнул. Потом появился запах: сгоревший дом, мокрый от воды из пожарного шланга, мертвые голуби, лежащие под солнцем, отравленные крысы, ползущие по полу, отверстие сливной трубы. Существо услышало его и рванулось к лестнице на ногах, которым, судя по виду, было место в саркофаге. Кайл застыл на месте.