История древней Испании - Юлий Циркин

Рис. 18. Юлий Цезарь

Вскоре после вступления в должность Кассий принял ряд мер по стабилизации положения в Дальней Испании. Среди этих мер очень важной стала новая война с лузитанами (Bel. Alex. 48, 2). В результате этой войны Кассий сумел приобрести значительные средства для платы своим воинам и награждения своих сторонников среди населения провинции. Средств этих, однако, оказалось недостаточно, и наместник снова обрушил на провинцию значительные поборы (Bel. Alex. 50, 3; 51, 1—2). Это вызвало недовольство провинциалов, и в их среде возник заговор с целью убийства Кассия. Слухи о присвоении Кассием по крайней мере части собранных денег еще более подогревали возмущение провинциалов. Заговор возник в высших кругах провинциального общества, притом в высшей степени романизованных[870].

Заговор оказался неудачным: Кассий был ранен, но не убит. Заговорщики были арестованы и казнены, кроме тех, кто сумел откупиться, но это не облегчило положения Кассия. Даже узнав о неудаче убийства наместника, воины Туземного легиона не отказались от выступления против него. II легион сначала последовал вслед за другими, подчинившись Кассию, но затем все же примкнул к Туземному. Через некоторое время II и V легионы тоже присоединились к восстанию. Во главе восстания встал Тит Торий из Италики (Bel. Alex. 57, 3; 58, 1). Торий заявил, что он намерен вернуть провинцию Помпею, солдаты написали на щитах имя Помпея, и конвент кордубцев, который Цезарь еще недавно столь горячо благодарил за помощь, присоединился к восставшим. Касий направил в Кордубу Марка Клавдия Марцелла Эзернина, но тот не только перешел на сторону восстания, но и возглавил его. Правда, при этом он сумел уговорить солдат, чтобы они сняли имя Помпея со щитов, дабы показать, что они воюют не с Цезарем, а только с Кассием, недовольные его произволом (Bel. Alex. 54—59; Cas. Dio XLII, 15, 2-5).

В Дальней Испании сложилось уникальное для того времени положение: помпеянцы и значительная часть цезарианцев объединилась против цезаревского наместника и его войск. Марцелл, по-видимому, преследовал свои личные цели. Но достичь их он мог только при поддержке как стоявшей в провинции армии, так и самих провинциалов. Отсюда и его странная позиция: он и возглавляет антицезарианское выступление воинов и провинциалов, и стремится показать свою лояльность по отношению к Цезарю. Да и дальнейшее поведение Марцелла было весьма нерешительным, хотя перевес сил был на стороне Марцелла. Если верить Диону Кассию (XLII, 16, 1), то последний именно из-за стремления в любом случае оказаться на стороне победителя не выступил на решительную борьбу с Кассием. В «Александрийской войне» (61) Марцелл действует более активно, но и из ее текста видно, что решительного сражения он всячески избегал.

Положение, однако, было таково, что одними своими силами справиться с мятежом Кассий не мог, и он призвал себе на помощь мавританского царя Богуда (Bel. Alex. 62, 1). Военные действия сконцентрировались около Улии. При всей вялости военных действий перевес все же был на стороне Марцелла, который фактически осадил Улию и находившиеся там войска Кассия. Раскол в цезарианском лагере и объединение части цезарианцев с помпеянцами, а тем более успехи неожиданно возникшей коалиции создавали серьезную угрозу делу Цезаря. Хотя Помпей был уже разгромлен при Фарсале, противники Цезаря собирались в Африке в непосредственной близости к Испании, в то время как сам Цезарь застрял в Александрии. Возникала реальная угроза объединения на западе и в центре Средиземноморья всех антицезаревских сил, включая мятежную Испанию. Необходимо было принимать решительные меры. В то же время цезарианцы явно надеялись предотвратить превращение Дальней Испании в еще один театр военных действий. Решение этой сложной задачи выпало наместнику Ближней Испании Марку Эмилию Лепиду, сыну того Лепида, который когда-то восстал против сулланского режима и оставшиеся воины которого во главе с Перперной перебрались в Испанию.

Лепид прибыл под Улию с довольно большим войском из тридцати пяти когорт, конницей и вспомогательными отрядами. Прибыв на место, он фактически встал на сторону Марцелла. Вероятно, Лепид понял, что большая часть провинциалов поддерживает Марцелла, а не Кассия, и выступление в поддержку последнего означало бы начало ожесточенной войны, которая в то время в планы Цезаря и цезарианцев, как об этом только что говорилось, не входила. Кассий еще пытался натравить Лепида на Марцелла, обвиняя его в мятеже (Cas. Dio XLII, 16, 2), но, по-видимому, неудачно. Формально Марцелл, конечно же, был гораздо более виноват перед делом Цезаря, чем Кассий, но Лепид явно учитывал реальное положение и не пошел на поводу у пропретора. В конце концов был достигнут компромисс: военные действия прекращены, Лепид и Марцелл вместе отправились в Кордубу, а Кассий, сохранив все свои богатства, в том числе награбленные в провинции, получил свободный путь для отступления (Bel. Alex. 61—64).

Однако пока Кассий находился в Испании, положение там оставалось далеко не стабильным. В его распоряжении оставались еще легионы и конница (Bel. Alex. 64, 2), явно не собирался разоружаться Марцелл, с которым фактически соединил свои силы Лепид. В Африке Катон настойчиво советовал Гнею Помпею младшему пойти по стопам отца и использовать его клиентелу для восстановления республики (Bel. Afr. 22). В этих условиях стабилизировать положение в Дальней Испании и не допустить ее присоединения к помпеянцам можно было только удалением Кассия. И Цезарь направил ему на смену Г. Требония. Цицерон (Fam. XV, 21, 2) пишет, что тот был послан в Испанию внезапно. Видимо, Цезаря вынудила сделать это острая необходимость. Кассий все-таки еще не хотел признать свое поражение и даже пытался оказать сопротивление Требонию, заявив, что он не доверяет ни Лепиду, ни Марцеллу, ни Требонию (Bel. Alex. 64, 2). Однако соотношение сил было таково, что сделать это он мог только при поддержке Богуда, а тот ему в этой поддержке отказал (Liv. fr. 39). Кассий был вынужден смириться. Он отправился в Малаку, а оттуда, несмотря на зимнее время, отплыл в Италию, но в устье Ибера был застигнут бурей и погиб (Bel. Alex. 64, 2—3; Cas. Dio XLII, 16, 2). Только после этого положение в Дальней Испании более или менее стабилизировалось (Cas. Dio XLHI, 29, 1). Марцелл, как кажется, тоже впал в немилость у Цезаря[871]. С уходом с политической сцены двух противников Цезарь мог считать испанский вопрос снова урегулированным.

Последующие события показали, что Цезарь снова ошибся. Они привели к укреплению позиций помпеянцев[872]. По словам автора «Африканской войны» (22), Катон, как уже упоминалось, призвал старшего сына Помпея отправиться к отцовским клиентам, чтобы потребовать от них помощи. В ответ на это Помпей младший попытался было сначала напасть на царство Богуда, который, как было сказано выше, находился в Испании, а затем, потерпев неудачу, высадился на Балеарских островах (Bel. Air. 23). Эта высадка явно была частью плана помпеянцев и республиканцев, которые, как сообщает Дион Кассий (XLH, 56, 4—5), стремились использовать восстание в Испании для начала нового похода на Рим. Видимо, как сравнительно недавно Сертория, так теперь лидеров антицезарианской коалиции вдохновлял пример италийских походов Ганнибала и Гасдрубала. Такой план, если верить Диону Кассию, возник еще до кажущегося умиротворения Испании. А то, что это умиротворение было действительно лишь кажущимся, стало ясно из обращения к Сципиону, который тогда возглавлял помпеянские силы в Африке, тех воинов, которые еще недавно выступали против Квинта Кассия (Cas. Dio XLHI, 29, 2). Помпей младший укрепился на Балеарских островах, но сопротивление Эбеса задержало его, и, не дожидаясь прибытия Помпея, находившиеся в Южной Испании воины восстали и изгнали из провинции Требония (Cas. Dio XLHI, 29, 3). Это восстание воинов произошло уже после битвы при Тапсе. Дион Кассий говорит, что восставшие воины присоединились (προστησαμενοι) к всадникам Титу Квинкцию Скапуле и Квинту Апонию. Это позволяет говорить, что антицезарианское выступление этих всадников началось еще до солдатского мятежа. Солдатское же восстание послужило детонатором к общему выступлению этой части Дальней Испании против Цезаря. Дион Кассий говорит, что солдаты побудили к отпадению весь народ Бетики (το εϑνος το Βαιτιϰον παν). Это — несомненное преувеличение, ибо известно, что на стороне Цезаря остался город Улия, а может быть, и некоторые другие общины этого региона (Bel. Hisp. 1, 5; Cas. Dio XLIII, 31, 4). И все же огромное большинство общин этой части Дальней Испании выступили против Цезаря. Цицерон (Fam. VI, 18, 2) в январе 45 г., ссылаясь на собственное письмо Цезаря, пишет, что у помпеянцев в Испании было одиннадцать легионов. Такого количества войск у Помпея младшего и бежавших в Испанию после Тапса помпеянцев явно не было. Следовательно, их войско увеличилось за счет испанцев. Можно говорить, что антицезарианское восстание действительно охватило значительную часть будущей Бетики.