Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - Дэвид Хоффман

ФБР было неудобно следить за домом Ховарда в Верано-Луп: вокруг была пустыня с редкими домами и открытыми пространствами между ними. Никакого строения поблизости не было, чтобы устроить там пункт наблюдения, поэтому они поставили пустой фургон с видеокамерой через дорогу от одноэтажного дома Ховарда. Изображение с помощью микроволнового передатчика транслировалось в трейлер, припаркованный на некотором расстоянии, в трейлере дежурил один специальный агент ФБР. Машины с группами наблюдения ФБР стояли наготове за пределами территории, прилегавшей к дому Ховарда, готовые последовать за ним, если он куда-то отправится. Но им не был виден ни сам дом, ни выезды с территории. Вся система негласного наблюдения зиждилась на камере в пустом фургоне и на одном-единственном агенте в трейлере, который должен был оповестить остальных. Агент нес 18-часовое дежурство, с 15.00 в субботу до 9.00 в воскресенье. Качество получаемого изображения он считал низким.

Ранним вечером в субботу Ховард и его жена вызвали няню и поехали в местный ресторан “У Альфонсо”. Они взяли свой красный “олдсмобиль”, а вторую машину, “джип”, оставили на дороге. Агент, сидевший в грузовике, не увидел, как отъезжает “олдсмобиль”, и группы наблюдения за Ховардом не последовали. Няня звонила с домашнего телефона Ховарда, и прослушка зафиксировала эти звонки, но группы наблюдения так и не тронулись с места. Они ничего не предприняли даже после того, как Мэри позвонила домой из ресторана и переговорила с няней. Около 7.30 вечера наблюдатели решили проехать мимо дома, потому что не получали совсем никаких сигналов. Но и тогда они ничего особенного не заметили{403}.

ФБР попросту упустило Ховардов. Когда они возвращались домой из ресторана, Мэри села за руль и поехала кружным путем, избавляясь от слежки, как их учили несколько лет назад. Где-то в центре города она остановила машину, ее муж выпрыгнул, а она откинула вместо него самодельного “Джека из коробочки”. Пенопластовую голову они использовали от манекена, а Эд раскрасил ему лицо. Каштановый парик, оранжево-белая бейсбольная кепка с надписью Navajo спереди, полуметровая палка и сверху — короткая светло-коричневая куртка. Перед тем как они расстались, Ховард велел жене ехать прямо домой, там открыть гараж с помощью пульта, заехать внутрь и закрыть дверь.

Этим приемам они научились в ЦРУ. Но нужды в этом не было — их никто не преследовал. Одинокий агент ФБР в трейлере, который должен был следить за видео из фургона, так и не увидел возвращения Мэри Ховард с манекеном на пассажирском сиденье. Группы наблюдения тоже не заметили ее “олдсмобиль”. Вернувшись домой, Мэри позвонила психиатру мужа и воспроизвела по телефону запись Ховарда, в которой он просил назначить ему время приема. Это был отвлекающий маневр. Прослушка ФБР зафиксировала этот звонок{404}.

Выскочив из “олдсмобиля”, Ховард побежал в свой офис в Санта-Фе, написал начальнику просьбу об увольнении и сел на автобус в аэропорт Альбукерке, назвавшись Дж. Престоном. Он вылетел в Тусон, штат Аризона. Там в номере мотеля он перекрасил волосы, но цвет ему не понравился, и он смыл краску{405}. Утром в воскресенье он поехал в аэропорт и купил билеты из Тусона в Сент-Луис, оттуда в Нью-Йорк, Лондон и Копенгаген. Самолет прибывал в Данию в понедельник утром. Ховард оплатил стоимость билетов — 1053 доллара — своей кредитной картой TWA, а затем вылетел в Хельсинки{406}.

Когда самолет Ховарда вылетал из Нью-Йорка, агенты ФБР постучали в дверь его дома в Санта-Фе. Это было днем в воскресенье, в 15.05. Специальные агенты только что получили из Техаса информацию о том, что ФБР допросило там Боша, друга Ховарда. Агенты посчитали, что Бош подтверждает обвинения: Ховард действительно передавал информацию советской разведке{407}.

Агенты ФБР спросили Мэри, где Ховард. Она ответила, что тот вышел на пробежку и вернется через полчаса{408}.

Но он не вернулся.

В понедельник был выписан федеральный ордер на арест Эдварда Ли Ховарда по обвинению в шпионаже{409}. Но он уже ускользнул от ФБР, и поймать его было невозможно. В понедельник Ховард связался с советскими властями уже из Хельсинки, а во вторник пересек границу — в багажнике машины. В 1986 году ему было предоставлено политическое убежище в СССР, и он стал первым в истории перебежчиком из ЦРУ.

В ходе расследования ФБР неоднократно допрашивало Мэри Ховард. Она постепенно рассказывала то, что ей было известно о поездках мужа в Вену и его контактах с советскими спецслужбами. Как свидетельствуют документы ФБР, Мэри “признала свою осведомленность и соучастие в шпионской деятельности Эда” и прошла два теста на полиграфе. С ее помощью ФБР откопало металлическую коробку, которую Ховард закопал в пустыне, нашло самодельного “Джека из коробочки” и узнало о счете в Цюрихе. В конце концов она “сообщила все, что могло быть полезно” ФБР. Ховард периодически звонил Мэри, потом она ездила к нему в Москву. Ее так и не привлекли к ответственности. А в 1996 году они развелись{410}.

В 1995 году Ховард опубликовал свои мемуары под названием Safe House (“Конспиративная квартира”). В них много обмана; в числе прочего он отрицал, что выдал Толкачева{411}.

Он умер в пятьдесят лет в Москве, 12 июля 2002 года, упав у себя на даче{412}.

Адольф Толкачев оказался именно в той безысходной ситуации, которой так боялся, — в руках КГБ. В тюрьме его допросили, и он признался в шпионаже, но твердо настаивал, что его семье ничего не известно. КГБ нашел массу компрометирующих материалов, в том числе пачки рублей, шпионские фотоаппараты Tropel, карты, наброски и графики встреч, полученные от ЦРУ, а также библиотечный формуляр, который ЦРУ подделало, чтобы скрыть следы деятельности Толкачева, и ручку с ампулой для суицида{413}.