Меч Юга - Дэвид Вебер

те, кто вызывал его гнев, как правило, получали опасные задания... или еще быстрее заканчивали свои дни.

Они добрались до оврага и остановились. Следы целей вели туда, но даже Роспер не был готов мчаться вслепую по такой местности. Вместо этого он изучал ущелье, с усилием удерживая себя на месте. Либо Базел был на вершине дальнего утеса, либо его там не было - но как это выяснить, не причинив вреда и не потратив время впустую? День подходил к концу, их лошади хромали, и мысль о том, что он позволит своей добыче еще больше опередить его, терзала его душу.

Роспер размышлял еще долгое мгновение, затем хмыкнул.

- Меняйте лошадей, - отрывисто приказал он.

- Прошу прощения, Роспер, - нервно сказал один из мужчин, - но это наши последние приличные лошади. Если мы потеряем их там, - он кивнул на овраг, - мы не сможем преследовать их на другой стороне.

- Верно, Лейрднос, - проскрежетал Роспер, - но если возникнут проблемы с переправой, нам понадобятся свежие лошади, чтобы пройти через нее. Есть только один способ узнать, ждут ли они там, наверху, и я не собираюсь вечно сидеть здесь на всякий случай!

Лейрднос с несчастным видом спешился, и он и его товарищи обменялись взглядами, когда перекидывали седла на своих самых свежих лошадей. Никто не горел желанием узнать, что их ждет, и Роспер почувствовал, что они с беспокойством поддерживают осторожность Лейрдноса. Его гнев зацепился за их несчастье, как разжигающий костер.

- Лейрднос!

У поджарого убийцы пересохло во рту. Он знал, что собирался сказать Роспер, и горько пожалел, что открыл рот. К сожалению, он слишком долго и слишком тесно сотрудничал с Чернионом, который никогда бы не стал мстить кому-то за то, что тот просто усомнился в мудрости одного из его планов. Конечно, в подобном случае ему не пришлось бы сомневаться в мудрости Черниона.

- Они могут ждать там. - Роспер указал на ивы на вершине дальнего утеса. - Так что на всякий случай мы пошлем разведчика. Тебя.

- Да, Роспер. - Лейрднос отдал честь и повиновался, ибо его единственной альтернативой была смерть. Братья-псы в последнее время не бунтовали, каким бы сомнительным ни был приказ.

Он осторожно пробирался в ущелье, и его ладони были влажными, когда его глаза с ужасным восхищением скользили по краю обрыва. Его не заботило, насколько густыми были эти ивы...

Он перешел вброд ручей под шум воды и весеннее пение птиц. Его уздечка звякнула, и его лошадь фыркнула, пробираясь через грохочущие пороги. Это заразило его страхом, и Лейрднос почувствовал свою дрожь. Он пытался успокоить ее, но его сердце было не с ним, потому что Лейрднос - торговец смертью - не хотел умирать здесь.

Подъем по тропе оказался таким же плохим, как он и опасался, и его лошадь шла с трудом, хотя на извилистом склоне, по крайней мере, не было рыхлых камней или другой ненадежной опоры. Лейрднос пытался чувствовать благодарность за небольшие одолжения и не сводил глаз с тропы. Последнее, что ему было нужно, это чтобы его лошадь споткнулась, и они вдвоем полетели обратно в глубину оврага. Он бы беспокоился о вершине, если бы достиг ее.

А потом он все-таки добрался до нее, резко, и нервно натянул поводья под краем оврага. Он хотел, чтобы его лошадь как можно скорее пришла в себя, прежде чем он ткнется носом в эту узкую выемку. Если что-нибудь случится, он намеревался щелкнуть каблуками и проскочить мимо того, что его ожидало. Он выполнил свою часть; пусть другие разбираются, почему он не вернулся, чтобы отчитаться!

Он подождал столько, сколько осмелился, затем вынул меч из ножен и, прищелкнув языком, пустил коня вперед. В ноздри ему ударил сильный запах лошадиного пота, и его собственный пот струйками стекал по спине. Он двинулся в тень ив, держа одну руку на рукояти меча, и его нервы были в огне.

Его острые, хорошо натренированные глаза смотрели по сторонам. Заходящее солнце кровавыми лучами проникало под ветви, но внутренние тени были плотными, и он с особой осторожностью присматривался к более темным участкам, потому что Кровавая Рука спрятался бы хорошо.

Ничего.

Он взглянул вверх, осматривая навес из тонких ветвей над тропой, хотя ивы вряд ли представляли собой насест для нападающих сверху.

Ничего.

Он проехал сотню ярдов, наклоняясь, чтобы тщательно разглядеть тени. Все еще ничего! Воодушевленный тем, что выжил, он повернулся обратно к вершине утеса, чтобы доложить.

Роспер наблюдал, как его разведчик снова появился в заросшей ивами расщелине, размахивая руками, передавая сообщение, и приглушенно выругался. Его первое суждение было правильным; цели не планировали контратаковать, иначе они никогда бы не прошли мимо этого места. Теперь его чрезмерная осторожность стоила еще одного часа угасающего света без уважительной причины, и новое разочарование скрутило его желудок, как кислота. Он помахал ответным сообщением, затем жестом велел остальным садиться, кисло усмехнувшись их облегченным выражениям.

Лейрднос внимательно наблюдал за руками Роспера, читая приказ двигаться дальше еще на триста ярдов, чтобы быть вдвойне уверенным, и послушно развернул своего коня, довольный тем, что все еще дышит.

* * *

К несчастью для Лейрдноса, любой, кто мог спрятаться на Равнине Ветров, находил достаточно места для укрытия в лесу. Когда убийца проходил мимо сугроба зимних ивовых листьев, небрежно наваленных поверх убитой морозом ветки, сзади появилась длинная рука. Прежде чем он рухнул на землю, нож-крюк открыл второй рот поперек его горла.

Кенходэн выскользнул из очередных зарослей бесшумно, как кошка, и двинулся к краю утеса, стараясь спрятаться, когда натягивал лук. Он услышал шаркающий звук, когда Базел оттащил тело в сторону, а затем сталь прошептала, когда градани вытащил свой двуручный меч и тихо заговорил.

- Когда я возьму лидера - тогда начнешь с последнего.

Кенходэн кивнул и наложил стрелу на тетиву, наклонившись вперед, чтобы заглянуть сквозь завесу из ивовых ветвей.

Оставшиеся убийцы двинулись вверх по тропе, и он ясно слышал их голоса, тихие и далекие сквозь шелест ивы, когда они обсуждали трудности охоты. Он вдохнул влажный запах листьев, земли и свежего ветерка, благодарный за те перемены, которые произошли внутри него. Берсеркер в его душе был укрощен. Он был подобен мечу - заостренному, лишенному всего, кроме цели.

Копыта глухо стучали, пока убийцы неуклонно продвигались вверх, а Кенходэн изучал лидера. Губы мужчины были плотно сжаты, его раскрасневшееся лицо сердито. То, как он сжимал рукоять, свидетельствовало о его