Танковая война на Восточном фронте - Александр Широкорад

Если уж вести речь о встречном сражении под Прохоровкой, как разновидности наступательных действий оперативных объединений, когда обе стороны стремятся выполнить поставленные задачи наступлением, то оно развернулось 12 июля не на «танковом поле» шириной 5–6 км, а в полосе 35 км. Гитлеровцы пытались охватить фланги основных сил танковой армии с одновременным отражением её удара в центре. Наши войска стремились разгромить вклинившуюся на прохоровском направлении группировку армии Гота нанесением сильного рассекающего удара в центре с одновременными ударами по её флангам. В сражении в трёх районах — западнее, юго-западнее и южнее Прохоровки — с нашей стороны участвовали механизированный и четыре танковых корпуса 5-й гвардейской танковой армии и два стрелковых корпуса 5-й гвардейской и 69-й армий, со стороны противника — шесть танковых и две пехотных дивизий корпуса СС и 3 танковый корпуса, всего — до 1100 танков и самоходных (штурмовых) орудий с обеих сторон.

Фронтовой контрудар закончился неудачей. 5-я гвардейская танковая армия 12 июля понесла огромные потери — около 500 подбитых и уничтоженных танков и САУ из 860 боеготовых. Не имело успеха и наступление соединений 5-й гвардейской армии в излучине р. Псел и западнее, которые без танков и при недостаточной поддержке артиллерии пытались атаковать танковые дивизии противника. Неудача контрудара не превратилась в поражение только благодаря упорству и самоотверженным действиям танкистов, а также солдат и офицеров 5-й гвардейской и 69-й армий, которые сорвали замысел противника охватить фланги танковой армии и окружить её основные силы»[98].

Под Прохоровкой «решили «выбить клин клином»». Для этого П.А. Ротмистров в целях обеспечения сильного первоначального удара в первый эшелон оперативного построения армии включил большую часть своих сил — три танковых корпуса из четырёх. Основные силы 5-й гвардейской танковой армии — два танковых корпуса первого эшелона, введённые в бой на фронте максимум 5 км (заболоченная пойма р. Псел не в счёт), так и не смогли вырваться из дефиле. Зажатые в узком коридоре между рекой и железной дорогой, они не смогли использовать преимущество своих танков в манёвренности и подвижности. Противник навязал танкистам Ротмистрова «танковую дуэль» в самых невыгодных для них условиях. Основному нашему танку Т-34 трудно было выиграть в единоборстве с немецким средним танком T-IV с его новой длинноствольной пушкой (48 калибров, начальная скорость снаряда которой в 1,5 раза выше, чем у нашей 76-мм пушки Ф-34), не говоря уже о тяжёлом «тигре». И противник в полной мере использовал своё качественное превосходство в танковом вооружении.

Тезис Ротмистрова о превосходстве противника в танках в свете фактов не выдерживает никакой критики. В стремлении оправдать неудачные действия своей армии и большие потери он явно передёргивал факты…

…Как об этом рассказывает П.А. Ротмистров в своих мемуарах: «Противник вёл себя как-то странно. В его расположении раздавались взрывы. Потом выяснилось, что немцы подрывали свои подбитые танки, которые нельзя было эвакуировать». Увы, немцы взрывали наши подбитые танки, оставшиеся на контролируемой ими территории. Командиры частей и соединений противника на этот счёт имели строгий приказ: «все захваченные подбитые танки противника, которые невозможно больше использовать и отремонтировать или эвакуировать, должны быть тотчас уничтожены, чтобы они снова не попали во вражеские руки». Это признал и член Военного совета фронта Н.С. Хрущёв, докладывая 24 июля по ВЧ Сталину о результатах операции: «поле боя осталось за противником — почти все повреждённые советские танки были немцами подорваны или сожжены, тогда как немецкая техника эвакуирована».

В действительности на «танковом поле» юго-западнее Прохоровки нашим четырём танковым корпусам первого эшелона (свыше 500 танков и САУ) противостояло не более 220 танков и штурмовых орудий противника. По оценке А.М. Василевского — более 200. Большая часть танковой дивизии «Мёртвая голова» наступала за р. Псел против соединений Жадова. Ошибка с нанесением контрудара по наиболее сильной группировке противника (три танковые дивизии СС) не позволила реализовать наше превосходство над противником в количестве танков и их манёвренности. Танковая армия, которая должна была сыграть главную роль в контрнаступлении на белгородско-харьковском направлении, понесла потери, несопоставимые с достигнутым результатом и уроном, нанесённым противнику.

И отход противника, вопреки очередному мифу, был вызван не разгромом его ударной группировки, а невозможностью удержания района вклинения протяжённостью по фронту до 160 км. Тем более что в 35 км южнее находился хорошо оборудованный рубеж. Войска Воронежского фронта не смогли опрокинуть части прикрытия противника и сразу перейти в неотступное преследование, чтобы разгромить его отходящие главные силы, не вследствие ««исключительной переутомлённости» (выражение Г.К. Жукова, которому цензура много крови испортила), а в связи с большими потерями»[99].

Достаточно подробно известны потери 5-й гвардейской танковой армии, наступавшей в составе Степного фронта.

Накануне Прохоровского сражения в соединениях 5-й гвардейской танковой армии было: 18-й танковый корпус — танки Т-34 — 68 ед., Т-70 — 58 ед., «Черчилль» — 18 ед. (всего 144 ед.); 29-й танковый корпус — танки Т-34 — 123 ед., Т-70 — 81 ед. (всего 204 ед.); 5-й гвардейский мехкорпус — танки Т-34 — 120 ед., Т-70 — 56 ед. (всего 176 ед.); 2-й гвардейский танковый корпус — танки Т-34 — 84 ед., Т-70 — 52 ед., «Черчилль» — 3 ед. (всего 139 ед.); 2-й танковый корпус — танки Т-34 — 35 ед., Т-70 — 46 ед., «Черчилль» — 4 ед. (всего 85 ед.). Итого на армию — 524 ед., с учётом усиления — 748 ед.

В Боевом донесении № 9 от 10 ч 00 мин 12 июля 1943 г. командующий 5-й гвардейской танковой армией докладывал: «Ввиду малой насыщенности артиллерии, артиллерийская подготовка прошла слабо… В 8.30 началась атака 18-го, 29-го танковых корпусов и 2-го гвардейского танкового корпуса». Оперативная сводка № 1 от 19 ч 00 мин 12 июля 1943 г. сообщала: «Авиация противника по 25–50 самолётов с 5 ч 20 мин непрерывно бомбит наши войска. Наблюдается до 1500 самолёто-вылетов авиации противника… Наша истребительная авиация надёжного прикрытая войск армии не обеспечила… Войска армии испытывают затруднения с боеприпасами, в некоторых частях осталось 0,5 боекомплекта, продовольствия и горючего… 18-м танковым корпусом уничтожено в боях 13 танков противника, потери танков МК-4 («Черчилль») — 11 ед., Т-34 — 6 ед., Т-70 — 4 ед.; 29-й танковый корпус — потери танков — Т-34 — 54 ед., Т-70 — 54 ед., САУ сгорело СУ-122 — 4 ед., подбито СУ-76 — 4 ед.; 5-й гвардейский мехкорпус — уничтожил 4 танка, потери танков — Т-34 — 2 ед., Т-70 — 2 ед.».

К 7 ч 00 мин 13 июля 18-й танковый корпус уничтожил 15 танков «тигр», 3 орудия и 300 солдат и офицеров. Потерял МК-4 — 15 ед., Т-34 — 18 ед., Т-70 — 10 ед., ранено 107 чел., убито 21 чел. 29-й танковый корпус уничтожил 26 танков (11 «тигров»), 22 орудия, 12 пулемётов, 16 миномётов, свыше 100 автомашин, до 1000 солдат и офицеров. Потери танков Т-34 — 95 ед., Т-70 — 38 ед., установок самоходной артиллерии — 31 ед., убитых 240 чел., 610 раненых. 5-й гвардейский мехкорпус уничтожил 4 танка и 4 орудия. Потерял Т-34 — 2 ед., Т-70 — 2 ед., БА-64 — 1 ед. 2-й гвардейский танковый корпус уничтожил 21 танк (9 «тигров»), 12 орудий, 15 пулемётов, 12 миномётов. Потери танков Т-34 — 10 ед., МК-4 — 1 ед., Т-70 — 8 ед., 85 мм орудий — 4 ед.