Варяжская сага - Борис Корниенко

– Нет такого закона, чтоб судить за побочную вину. – Это уже Асмунд вступил в спор. – Убил – виновен, понасилил – виновен, он же не сделал ничего.

– Верно! Верно! – нордманы дружно вступились за Бальдра.

– Неверно! Виновен! – закричали словене и финны. Спор грозил перейти в ссору между племенами, но конунг не мог этого допустить. Он резко вскинул руки, призывая к порядку, и ярлы нехотя повиновались ему. Тогда Рёрик снова принялся обводить глазами собравшихся, пока не остановил свой взор на седом согбенном старике.

– Что скажешь ты, мудрый Фроди? – вопросил он.

Все собравшиеся обернулись к старому ярлу, ожидая, что тот скажет. Фроди немного пожевал беззубым ртом, потом пристукнул об пол мечом, на который, как всегда, опирался, и заговорил:

– Дрались четверо, и двое из них мертвы. Если они в чем и были виновны, то уже наказаны сверх меры. Остались двое: юный Ансгар, уже показавший свою доблесть и преданность, и сын славного Торвальда именем Бальдр. Сей Бальдр, как ни суди, завязал ссору, и первая вина на нем. Однако же, верно подмечено, он никого не убил и деву не попортил. Не достаточно ли ему того наказания, что он потерял мертвым одного своего человека и живым другого? Что же до Ансгара, то ни по каким законам он не может быть наказан за смерть сына Година, ведь он защищал своего хёвдинга. Но он может быть наказан за то, что сам поднял руку на того, кому клялся служить. Однако же, по моему разумению, и Ансгар в полной мере наказан, ибо собственной рукой убил друга и с тем вместе потерял свою невесту. Нужно только решить, что с ним делать дальше. В хирде Бальдра ему оставаться нельзя.

Выслушав Фроди, ярлы согласно закивали головами. Все – и нордманы, и венды, и финны – признали, что Фроди рассудил мудро. Только двое были несогласны.

– Кто же ответит за смерть моего сына?! – вскричал Годин. – Кровь за кровь! Таков завет наших предков, и если конунг не может свершить по правде, я сам сделаю это!

– Не было такого, чтобы поднявший на меня руку оставался в живых, – рычал одновременно Бальдр, – я требую поединка!

Конунг тяжело поднялся со своего трона, и, видя это, Бальдр осекся и скосил свой глаз куда-то в сторону. Годин смотрел на Рёрика прямо, но тоже замолчал. Смотрел на конунга и Ансгар. Он ждал себе приговора, ведь, чтобы кто ни говорил, сам он знал, что виновен. Если бы асы были столь милостивы и дали бы ему возможность вновь пережить ту страшную минуту, он и пальцем бы не пошевелил ради спасения Бальдра. Знай Ансгар, что тот обидел Злату, он бы сам бросился на него с мечом и убил бы без жалости. Но вместо этого он убил Богшу. И вина на нем.

– Я уже сказал, – наконец раздался голос конунга, – что не могу карать воина, спасшего своего хёвдинга. И я помню, что Ансгар спасал не только хёвдинга, но и конунга. В отличие от Бальдра, я привык воздавать должное тем, кто рисковал своей жизнью ради меня, а не желать им смерти. Я не только не покараю Ансгара, но и заберу его из хирда Бальдра. Отныне он будет служить мне!

– Что?! – взвыл Бальдр, но Рёрик так на него посмотрел, что он не посмел больше ничего сказать. Впрочем, его бешено вращавшееся во все стороны налитое кровью око ясно говорило за него.

– Не раз мне несли жалобы на тебя за твои бесчинства, да я спускал тебе с рук. И вот до чего дошло. Теперь уж не взыщи. Фроди верно сказал, что ты потерял одного человека мертвым, но живым ты теряешь не одного. Вместе с Ансгаром я забираю у тебя его брата и всех тех твоих воинов, что вступились за него. Это будет тебе наказанием за нападение на дочь Година и за все твои бывшие шкоды.

Ярлы переглянулись и закивали головами:

– Верно! Верно рассудил! Так будет по правде!

Бальдр хранил молчание. Вместо бешеной злобы на его лице читалось какое-то новое чувство, и, если бы Ансгар посмотрел на него в этот миг, он узнал бы это выражение жестокой решимости, которое уже видел во время нападения на поселение куршей – до того, как на Бальдра снизошла ярость берсерка. Не заметил этого и конунг, потому что в этот миг он обернулся к Годину.

– Что же до твоей просьбы, то, прошу тебя, уймись! Мне жаль твоего сына, но он сам виноват. Богша первым обнажил меч и первым пролил кровь. По всем законам вина на нем. Ты требуешь справедливости, и я говорю тебе: по справедливости Ансгар не виновен и не подлежит кровной мести. Если хочешь, – добавил Рёрик, – я выплачу тебе вместо него вергельд.

– Оставь себе свой вергельд! – со злостью выговорил Годин, повернулся и пошел прочь.

Асмунд, Крук и другие ярлы из числа наиболее преданных Рёрику хотели было его остановить, но конунг только махнул рукой:

– Оставьте его!

* * *

Эту ночь Ансгар провел во дворце конунга, точнее в одной из хозяйственных пристроек, которую отвели ему и его друзьям. Ормара среди них не было, он дрался за своего хёвдинга и остался с Бальдром. Никто не спал, хотя на другой день предстояло принести клятву конунгу. Многое нужно было обговорить между собой.

– Да, брат, втянул ты нас в передрягу, – говорил Агнар, лицо которого было словно перекошено, потому что в драке ему сильно разбили скулу. – Почему ты не сказал, что у тебя есть невеста?

Ансгар молчал.

– Прости, может, конечно, и не время. Но что же дальше будет?

– А что неясного? – удивился Раудкар. – Мы теперь будем в хирде самого конунга! Это куда лучше, чем служить мелкому хёвдингу.

– Точно! – поддержал брата Лодинн. – Будем ходить в дорогой броне с таким же оружием, как у его ребят. Да и платить нам будут больше!

Услышав это, Оддвар пробасил:

– Надеюсь, уж у конунга найдется броня и шлем, которые налезут на меня.

– И не надейся! Ётунам, вроде тебя, броня не полагается! – попытался пошутить Брунольв, но никто не был настроен на веселье.

– Рано радуетесь, – ответил близнецам Агнар, – Бальдр этого так не оставит. И другие тоже. Геслинг, Игуль, Бьёрнхард, Валь – мы дрались с ними. Они остались верны Бальдру, а мы пошли против него. Теперь мы враги. И Барг теперь против нас, хотя, клянусь богами, уж к кому, а к нему у меня точно нет вражды.

– Нет, Барг не будет держать на нас зла, – задумчиво произнес Ульвар, – он и не дрался с нами, а только разнимал. Ему теперь не позавидуешь, ведь это он настоял, чтобы Бальдр взял Ансгара в поход. Бальдр теперь ему это припомнит. Так что Барг, конечно, не с нами, но и не против нас. В отличие от Ормара и данов с этим их Кнутом, про них ты забыл.

– Не забыл, – ответил Агнар, – но, по правде говоря, думал, что Ормар будет за нас.

– С чего это ты так думал? – подал свой голос Бильд. – Этот змей всегда будет виться у ног Бальдра, я сразу это понял. А вот чего я не понял, так это как среди нас оказался Оддгейр?

Оддгейр молча сидел в углу и сосредоточенно чистил ножом ногти. Услышав свое имя, он поднял глаза и тихо, но с какой-то злобой спросил: