Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

Край леса, как оказалось, был совсем рядом. Дальше, подле группки деревьев, ждала лошадь беловолосого. Гнедая кобыла.

– До Дориана, – сказал беловолосый, – отсюда каких-то сорок миль. Для тебя – три дня дороги. Три с половиной, если считать остаток сегодняшнего. Ты это понимаешь?

Нимуэ почувствовала внезапную эйфорию, перечеркнувшую отупение и прочие результаты испуга. Это сон, подумала. Мне это снится. Это не может быть наяву.

– Что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь?

Нимуэ собрала всю свою отвагу.

– Эта кобыла… – от возбуждения она едва могла говорить внятно. – Эта кобыла зовется Плотвой. Потому что каждая твоя лошадь так зовется. Потому что ты – Геральт из Ривии. Ведьмак Геральт из Ривии.

Он смотрел на нее долго. Молчал. Нимуэ тоже безмолвствовала, глядя в землю.

– Какой нынче год?

– Тысяча триста… – она подняла удивленно глаза. – Тысяча триста семьдесят третий после Возрождения.

– Тогда, – беловолосый отер лицо рукой в перчатке, – Геральт из Ривии давно уже мертв. Умер он сто пять лет тому назад. Но я думаю, что его бы порадовало, что и спустя сто пять лет люди его помнят. Помнят, кем он был. Ха, помнят даже, как зовут его лошадь! Да, полагаю, он был бы рад… Если бы мог об этом знать. Пойдем. Я тебя проведу.

Они долго шагали в молчании. Нимуэ кусала губы. Устыдившись, решила больше ничего не говорить.

– Перед нами, – прервал напряженную тишину беловолосый, – распутье и тракт. Дорога к Дориану. Доберешься в безопасности…

– Ведьмак Геральт не умер! – выпалила Нимуэ. – Он просто ушел, ушел в Страну Яблонь. Но он вернется… Вернется, потому что так гласит легенда.

– Легенды. Байки. Сказки. Россказни и поболтушки. Я мог бы догадаться, Нимуэ из села Ямина, идущая в школу чародеек на острове Танедд. Ты не отважилась бы на столь опасное путешествие, когда б не сказки и легенды, на которых ты выросла. Но это лишь сказки, Нимуэ. Только сказки. Ты уже слишком далеко ушла от дома, чтобы не понимать этого.

– Ведьмак вернется из иных миров! – не сдавалась она. – Вернется, чтобы защищать людей, когда Зло вновь поднимет голову. До тех пор, пока будет существовать тьма, будут нужны и ведьмаки. А ведь тьма все еще существует!

Он долго молчал, глядя в сторону. Наконец повернулся к ней. И улыбнулся.

– Тьма все еще существует, – согласился. – Несмотря на поступь прогресса, который, как следует нам верить, призван разогнать тьму, уничтожить угрозы и отогнать страхи. До сих пор прогресс изрядных успехов на этом поприще не достиг. До сих пор прогресс только уверяет нас, будто тьма – всего лишь застящее взор суеверие, что бояться нечего. Но это ложь. Бояться есть чего. Потому что всегда, всегда будет существовать тьма. И всегда будет таящееся в темноте Зло, всегда будут во тьме клыки и когти, убийство и кровь. И всегда будут нужны ведьмаки. И крайне необходимо, чтобы всегда они появлялись там, где в них нужда. Там, откуда доносятся крики о помощи. Там, откуда их зовут слабые. Чтобы они появились, призванные, с мечом в руке. С мечом, сверканье которого разобьет тьму, свет которого – разгонит мрак. Красивая сказка, верно? И заканчивается хорошо, как всякой сказке и надлежит.

– Но… – заикнулась она. – Но ведь сто лет… Как это возможно, чтобы… Как это возможно?

– Такие вопросы, – прервал он ее, все еще с улыбкой, – нельзя задавать будущей адептке Аретузы. Школы, в которой учат, что нет вещей невозможных. Потому что все, что нынче кажется невозможным, завтра станет будничной явью. Такой девиз должен висеть над входом в университет, который вскоре станет твоим университетом. Счастливой дороги, Нимуэ. Бывай. Тут мы расстаемся.

– Но… – она почувствовала внезапное облегчение, а слова полились рекой. – Но я хотела бы знать… Знать больше! О Йеннефер. О Цири. О том, как на самом деле закончилась та история. Я читала… Я знаю легенду. Знаю все. О ведьмаках. О Каэр Морхене. Знаю даже названия всех ведьмачьих знаков! Прошу, расскажи мне…

– Тут мы расстанемся, – прервал он ее ласково. – Перед тобой лежит дорога к твоему предназначению. Передо мной же – совершенно иной путь. Сказание продолжается, история никогда не завершается. Что же до знаков… Есть такой, какого ты еще не знаешь. Носит он название Сомн. Взгляни на мою ладонь.

Она взглянула.

– Иллюзия, – услыхала еще откуда-то, из далекого далека. – Все – иллюзия.

– Эй, девушка! Не спи, а то ограбят тебя!

Она вскинула голову. Протерла глаза. И вскочила с земли.

– Я заснула? Спала?

– Еще бы! – засмеялась с козел правившая повозкой толстая тетка. – Будто камень! Как убитая! Я дважды тебя окликала, а ты – ничего. Уж я хотела с повозки слазить… Ты одна? Что ты так осматриваешься? Выглядываешь кого?

– Человека… беловолосого… Был здесь… А может… Я и сама уже не знаю…

– Никого ты здесь не видела, – ответила женщина. Из-за ее спины, из-за занавесей, выглядывали мордашки двоих детей.

– Вижу, ты странствуешь, – женщина глазами указала на узелок и посох Нимуэ. – Я еду в Дориан. Хочешь – подвезу. Если и тебе в ту сторону.

– Спасибо. – Нимуэ вскарабкалась на козлы. – Стократное спасибо.

– Но-о! – женщина ударила вожжами. – Тогда – поехали! Удобней ведь ехать, чем пешкодралом, а? Ох, должно быть, подустала, если тебя сон такой сморил, что у самой-то дороги и закемарила. Спала, скажу тебе…

– Как камень, – вздохнула Нимуэ. – Знаю. Устала я и уснула. А до того было у меня…

– Ну? Что было?

Она оглянулась. Позади вставал черный лес. Впереди же лежала дорога средь ряда верб. Дорога к предназначению.

Сказание продолжается, подумала она. История никогда не заканчивается.

– Был у меня чудесный сон…

Этого романа долго ждали: о его выходе было известно еще за пару лет до премьеры, но подробностей ни автор, ни его издатели не раскрывали. Ясно было только одно: это не прямое продолжение «Владычицы Озера» и не приквел, посвященный «юным годам ведьмака». На польском роман вышел 6 ноября 2013 года – и мгновенно стал бестселлером. Читатели восторгались, возмущались, спорили до хрипоты…

А мы – что ж, сперва эту книгу каждый из нас прочел просто так, для себя, – и оба посмеивались, дескать, вот уж кто-то намучается, переводя… А потом вышло как у одного из любимых поэтов Сапковского: «Мне сказали в нашем спортотделе: „Ну, говорят, прекрасно, ты и защитишь“».

В русском переводе мы позволили себе некоторую вольность. Анджей Сапковский – человек эрудированный, тексты его насыщены фразами из латинского, английского, французского. Мы решили следовать традиции, заданной покойным Евгением Вайсбротом, и в примечаниях давали переводы всех этих фраз (порой – ключевых для понимания происходящего в книге). Также мы в некоторых случаях дали комментарии к тем или иным историческим и культурным реалиям, к которым отсылает Сапковский.