Падение Дамноса - Ник Кайм

— Восстанавливая пехоту, они не могут использовать против нас свои кристаллические матрицы. Таков цикл. Когда он закончится, монолиты вновь зарядят проводники и активируют лучевое оружие.

Вернулся Улиус, принеся в руках лазпушку Гектара, которую он установил возле сержанта.

— Что ты видишь, Максима? — Тот факт, что Тириан обратился к нему по имени, заставил Атавиана повернуться к нему.

Изрезанный шрамами шлем Тириана отразился в его алых линзах.

— То же, что и раньше, брат.

Над их головами воздух прорезали изумрудные лучи. Некроны подошли на дистанцию стрельбы своих гаусс-бластеров, и теперь каждый их шаг непременно сопровождался новым залпом. Космодесантники отвечали болтерным огнем, но это было действие скорее чисто номинальное.

Атавиан продолжал:

— Мы не можем положиться на системы наведения. Некроны — машины, и сродство с прочими механизмами есть часть их ксеносской сути. Мы ощущаем их влияние.

— Машинные духи нашего оружия осквернены? — в голосе Тириана слышался гнев.

— Нет, но скомпрометированы. Поправки, что я внес в прицел Улиуса, должны были скорректировать траекторию — но этого не произошло. Уничтожение этих кристаллов требует предельной точности, но полагаться придется исключительно на собственные инстинкты. — Расцепив крепежи на вороте доспехов, Атавиан снял шлем. Без встроенного в броню голосового усилителя ему пришлось закричать, чтобы его услышали. — Только глаза.

Он вскинул лазпушку на плечо — это была приятная, давно знакомая тяжесть. Атавиан бросил взгляд на Улиуса.

— Делай как я, брат.

Избавившись от шлема, который он закрепил на бедре, Улиус оценил прицел сержанта.

— Вы целитесь в самую дальнюю машину?

— Да. Дождись, пока они не начнут заряжать основное орудие. Я скажу, когда стрелять.

Такова была снайперская стрельба из лазпушки. Танки, дредноуты, стационарные установки — обычно ее цели отличались крупными габаритами и относительной малоподвижностью. Монолиты, конечно, были медлительными мишенями, но неведомые помехи, что навели некроны, сильно ограничивали возможности стрельбы, тем самым требуя от бойцов максимального сосредоточения.

Снайпер обычно готовится несколько дней, разведывая территорию в поисках оптимальной позиции. Ему приходится учитывать множество факторов: свет, скорость ветра, природные аномалии, уязвимые точки цели. Будучи несравнимо мощнее винтовки, лазпушка все же сильно уступала в утонченности последней, да и счет шел уже не на дни, а на минуты. Сержант просчитал отдачу, траекторию заряда, предполагаемую точку попадания. Но доверял он лишь двум вещам: инстинктам и вере.

Последняя партия восстановленных рейдеров появилась из порталов, запустив процесс перезарядки кристаллических узлов монолитов. Яростные разряды изумрудных молний изливались из центральной машины, создавая связь с двумя остальными. Энергия питала главный кристалл, и ее всполохи с каждым разом становились все ярче.

— По моему сигналу… — произнес Атавиан, тщательно выверяя собственную позицию. Гаусс-лучи вздымали землю вокруг Ультрамаринов, откалывая целые куски от ската кратера и осыпая крошевом доспехи. Тяжелые орудия сержанта Тириана вновь открыли огонь, пытаясь хоть как-то прикрыть лазпушки.

Свечение вокруг ведущего монолита все усиливалось. Удар луча был неизбежен.

— Бей быстро, брат, — предупредил Тириан.

— И больно. По моему сигналу… — прошептал Атавиан, вжавшись щекой в корпус лазпушки и самую малость приопустив ствол.

«Пытаясь устранить быстро движущуюся мишень, подпусти ее поближе», — всплыл из глубин разума один из постулатов его прежних наставников.

Монолиты вышли на огневой рубеж. И попали в перекрестие прицела Атавиана. Он выставил два пальца со спускового крючка пушки — это был сигнал.

Пара лазерных лучей ударила по дальнему монолиту как раз в тот момент, когда последняя порция энергии вливалась в силовую матрицу. Они разбили кристаллический узел, вызвав волну возмущения, передавшуюся двум другим машинам.

Подстреленный монолит содрогнулся, когда катастрофическая цепная реакция прокатилась по его структуре. Разломы пошли по поверхности, источая бледный изумрудный свет. Ослепительное пламя вырвалось из портала. Огромная машина грузно рухнула на землю и замерла. Всполохи неудержимой энергии перебросились на оставшиеся два монолита, обрывая наведение луча. Поврежденные и требующие ремонта, они начали медленно отодвигаться назад, оставив разрушенную машину на произвол судьбы.

Из глотки Атавиана вырвался победный клич.

Его подхватили и другие бойцы арьергарда. Поражение монолитов внесло смуту в ряды наступающей пехоты, которую тут же накрыл объединенный огонь двух отделений опустошителей. Без порталов некроны не могли оперативно восстанавливаться, и наконец их фаланги стали редеть.

Но на этом проблемы некронов не закончились — еще одну Тириан увидел через магнокль.

— К нам идет подкрепление, братья. — В его голосе явно слышалась безумная радость.

Ее же ощутил и Атавиан, когда сам взял в руки магнокль.

— Вижу ополченцев и гвардейские формирования. — Приблизив изображение, он добавил: — Их ведет Юлус Феннион со своими Бессмертными.

Тириан засмеялся, одновременно с удивлением и облегчением.

— Признаюсь, я уже было думал, что от защитников Келленпорта осталось лишь мокрое место и что мы — этакий одинокий островок посреди моря врагов.

Атавиан отдал лазпушку бойцу, заменившему Гектара. Теперь, когда монолиты были нейтрализованы хотя бы на какое-то время, пришла пора ему вновь вернуться к своим обязанностям сержанта.

— Остров, так и есть, брат, — заявил он, — но теперь нам открылся путь обратно на большую землю.

С фронта уже доносились приказы Дацеуса.

Началось полномасштабное отступление. Все силы возвращались в Келленпорт. Несколько фаланг некронов двинулись им наперехват, и где-то среди них был повелитель, направлявший железное воинство. Вероятно, Сикарий выманил их, а теперь намеревался захлопнуть свою ловушку. Стены Келленпорта казались ничем не хуже любого иного места для решающей битвы.

— Как будто так и должно быть, — произнес Тириан. Пехоту некронов давили с обеих сторон.

Перед тем как надеть шлем, Атавиан взглянул в глаза брата-сержанта.

— А ты в этом сомневался?

Если не считать минимума защитников, Келленпорт практически опустел. Стационарные орудия снимались с треног отрядами поддержки, бойцы из разрозненных отделений объединялись во взводы, ополченцы снимали оружие и элементы защиты с трупов товарищей и тоже собирались в батальоны. Кроме того, последние остатки дамносской бронетехники выдвинулись в пустоши, ведомые небольшой группой кобальтово-синих Ангелов.