Последнее письмо от твоего любимого - Джоджо Мойес

— Музей мадам Тюссо?

— Или в Кью-Гарденс? Если, конечно, погода…

— Хватит! — прервала ее Ивонна, элегантно подняв руку. — Перестань. Слышать не могу весь этот бред. Господи, ты действительно самая эгоистичная женщина на свете! — воскликнула она и, потушив сигарету, встала и взяла свое пальто. — Дженнифер, ты думаешь, что жизнь похожа на сказку? Думаешь, мы все не сыты по горло своими мужьями? Почему ты позволяешь себе такое, а потом ожидаешь, что все сделают вид, будто ничего не произошло, пока ты будешь порхать, словно птичка? Вообще-то, ты замужняя женщина. Допустим, тебе нравится морально разлагаться — ладно, но у тебя есть ребенок. Муж и ребенок. Так что не ожидай, что мы отнесемся к твоему поведению снисходительно.

Дженнифер открыла рот от удивления, но Ивонна уже отвернулась, как будто ей было противно даже смотреть на бывшую подругу.

— И поверь мне, остальные скажут то же самое. Так что хорошенько подумай, как тебе поступать дальше! — бросила она через плечо и вышла из номера.

Дженнифер хорошенько подумала и через три часа приняла решение.

В полдень в аэропорту Эмбакаси бурлила жизнь. Забрав чемодан с двигавшейся рывками багажной ленты, Дженнифер кое-как протиснулась через толпу в туалет, умылась холодной водой, переоделась в чистую блузку и заколола волосы, чтобы было не так жарко, но стоило ей выйти в зал, как в считаные секунды блузка прилипла к спине.

Аэропорт кишел людьми, сбившимися в неровные очереди или группы. Казалось, они не умели спокойно говорить, поэтому постоянно кричали. Оторопев, Дженнифер разглядывала ярко одетую африканскую женщину, которая везла чемодан и несла на голове перевязанные веревкой тюки с бельем. Бизнесмены из Нигерии с сияющей темной кожей курили в углах зала, малыши носились туда-сюда среди сидящих на полу взрослых. Женщина с небольшой тележкой проталкивалась сквозь толпу, предлагая ожидающим прохладительные напитки. На табло отправлений горела надпись, что несколько рейсов задерживаются на неопределенное время.

По сравнению с шумным аэропортом на улице было тихо и спокойно. Погода окончательно наладилась, солнце быстро высушило все остатки влаги, и Дженнифер разглядела маячившие на горизонте фиолетовые горы. На взлетно-посадочной полосе стоял один-единственный самолет — тот, на котором прилетела она. Рядом с ним одинокий человечек задумчиво подметал асфальт. С другой стороны от сверкающего современного здания аэропорта кто-то разбил небольшой сад камней, засаженный кактусами и другим суккулентами. Дженнифер пришла в восторг от аккуратно выложенных камней, восхищаясь тем, что кто-то взял на себя труд украсить это место, где постоянно царит хаос.

Стойки авиакомпаний ВОАС и «Ист Африкан эру-эйз» оказались закрыты, поэтому она снова зашла в зал ожидания, протиснулась к бару, заказала чашку кофе и села за свободный столик в окружении чужих чемоданов, корзин и бойцового петуха, чьи крылья были примотаны к телу школьным галстуком.

Что же она ему скажет? Дженнифер представила себе клуб иностранных корреспондентов, возможно, в нескольких милях от зоны военных действий, где журналисты встречаются, чтобы обсудить последние новости и пропустить по стаканчику Интересно, он пьет? Энтони рассказывал, что здесь все знают друг друга. Главное, добраться до Стэнливиля, а там уж она обязательно его найдет. Или найдет кого-нибудь, кто подскажет ей, где он. Дженнифер представила, как она, до предела измотанная, приезжает в клуб — эта сцена стояла у нее перед глазами уже несколько дней. Словно наяву, она видела, как найдет Энтони: он стоит под жужжащим на потолке вентилятором, беседует с кем-то из коллег, а потом оборачивается и замечает ее. Она понимает его удивление: последние сорок восемь часов она и сама с трудом узнает себя в зеркале.

Ничто не могло подготовить ее к тому, что она сделала, ничто не предвещало, что она способна на такое. Однако в тот момент, когда Дженнифер поднялась по трапу и вошла в самолет, все ее страхи странным образом испарились, как будто она вдруг поняла, что значит жить по-настоящему. В этот момент она поняла, о чем рассказывал ей Энтони О’Хара.

Она обязательно найдет его. Ведь она взяла все в свои руки и перестала плыть по течению. Только ей решать, каким станет ее будущее.

Дженнифер старалась не думать об Эсме, уговаривая себя, что игра стоит свеч: ведь скоро она сможет познакомить ее с Энтони.

Она увидела, как молодой человек в элегантной бордовой униформе открыл стойку ВОАС и сел на стул. Не допив кофе, Дженнифер вскочила и бросилась к нему через весь зал.

— Мне нужен билет на ближайший рейс до Стэнливиля, — запыхавшись, выпалила она, доставая из сумочки деньги. — Паспорт нужен?

— Нет, мадам, — с удивлением посмотрев на нее, покачал головой молодой человек. — Рейсов в Стэнливиль нет.

— Но мне сказали, что у вас есть прямой рейс.

— Сожалею, но все рейсы в Стэнливиль отменили.

Дженнифер раздраженно посмотрела на него, но ничего не сказала и, подхватив свой чемодан, направилась к стойке «Ист Африкан эруэйз», но там ее ждало то же разочарование.

— Нет, мэм, — ответила девушка. — Мы туда не летаем из-за беспорядков, принимаем только обратные рейсы, — раскатисто произнося букву «р», объяснила она.

— А когда полеты возобновятся? Мне необходимо как можно скорее попасть в Конго.

— В Конго рейсов нет, — в унисон ответили представители персонала.

«Я приехала сюда не затем, чтобы получить отказ, — подумала Дженнифер. — Я не могу предать его снова».

В отчаянии она взглянула в окно: служащий аэропорта продолжал уныло подметать своей лысой метлой взлетную полосу. И тут Дженнифер боковым зрением заметила, как в терминал быстро заходит белый мужчина с кожаной папкой в руках, судя по осанке — государственный служащий. Спина его кремового льняного пиджака потемнела от пота.

Они увидели друг друга одновременно. Он сразу же подошел к ней и протянул руку:

— Миссис Рамсей? Меня зовут Александр Фробишер, я работаю в консульстве. Где ваши дети?

— Нет, я Дженнифер Стерлинг.

Фробишер замолчал, как будто пытаясь понять, не ошибается ли его собеседница. Из-за одутловатого лица он выглядел старше своих лет.

— Мне нужна ваша помощь, мистер Фробишер, — нетерпеливо продолжала Дженнифер. — Я должна добраться до Конго. Туда ходят поезда? Мне сказали, что все авиарейсы отменили. Больше ничего я от них добиться не смогла, — закончила она, не думая о том, что лицо ее покраснело от жары, а прическа пришла в полнейший беспорядок.

— Миссис… простите, не запомнил имя, — осторожно заговорил Фробишер.

— Стерлинг.

— Так вот, миссис Стерлинг, в Конго сейчас никто не ездит. Разве вы не слышали…

— Да, я знаю, что там неспокойно, но мне нужно найти моего друга, он журналист, уехал туда около двух недель назад. Это очень важно. Его зовут…

— Мадам, все журналисты покинули Конго, — устало объяснил Фробишер и, сняв очки, отвел ее к окну. — Вы хоть понимаете, что там происходит?