Гонки на выживание - Хилари Норман

Он поцеловал ее в губы.

– Я собираюсь заняться вами вплотную, миссис Стоун. Обожаю ваши ямочки, ваши маленькие груди, ваши классные длинные ноги и ваш крепенький, кругленький животик.

Ее глаза заблестели влагой.

– А я обожаю вас, мистер Зильберштейн.

Через две недели после свадьбы Андреас позвонил Даниэлю на службу и пригласил молодоженов на обед.

– Лучше поздно, чем никогда, верно?

– Буду рад, – улыбнулся в ответ Даниэль.

– Фанни мы тоже пригласили, и она приведет свою новую подругу. Насколько я понял, она прилетает в конце этой недели.

* * *

Устроившись в гостиной у Фанни на новеньком, обитом блестящей кожей диване с бокалом шампанского в руке, Ли Шихлер обвела взглядом комнату и слегка поморщилась.

– Что-то не так, Ли? – спросила Фанни.

Ли постучала кончиком длинного, покрытого красным лаком ногтя по ножке бокала.

– Эта мебель…

– А что с ней не так?

– Ничего, если тебе нравится кожа.

– Я думала, тебе нравится кожа.

– Нет, дорогая, мне нравится замша.

Фанни ненадолго растерялась.

– Тебе здесь совсем не нравится?

Ли решила ее не обижать.

– Ну… все не так уж плохо. Просто… ты же мне говорила, что я должна чувствовать себя как дома, а мне становится не по себе при виде кожи. И запах ее раздражает.

Фанни села рядом с ней.

– Завтра с утра первым делом пойдем по магазинам. Выбери сама все, что тебе нравится.

– А это возьмут назад?

– Конечно, – улыбнулась Фанни, – если мы постараемся не оставить следов. – Она посмотрела на часы, стоящие на буфете. – Я должна позвонить Дэну. Ему не терпится тебя увидеть.

– Но только не сегодня, милая Фанни, – томно протянула Ли. – Уже очень поздно, я так устала…

– О, прости, дорогая, ну конечно! Я так привыкла к перелетам, что совершенно не замечаю разницы во времени, вот мне и кажется, что никто от нее не страдает.

– Не все так сильны, как Фанни Харпер. – Ли обняла Фанни за талию. – Как ты думаешь, твоя горничная уже распаковала мой багаж?

– Пойду посмотрю. – Фанни встала, но тут же нагнулась и обняла свою новую подругу. – Я так рада, что ты здесь, cherie, просто слов не нахожу!

Губы Ли изогнулись в улыбке.

– Я тоже. А теперь иди, избавься от горничной и побыстрее возвращайся ко мне.

Фанни вернулась через четверть часа, но Ли уже места себе не находила от нетерпения.

– Извини, – с улыбкой объяснила Фанни, – но Дженна любит идеальный порядок во всем, так что я ей немного помогла.

Изящный носик Ли брезгливо сморщился.

– Мне кажется, эти черные служанки невыносимо ленивы. Давно она у тебя работает?

– Довольно давно, и я очень к ней привязана.

– Можно подумать, что я прошу тебя ее уволить! – и похлопала рукой по кушетке. – Я просто хочу, чтобы мы с тобой поскорее остались одни, Фанни.

– Потерпи еще минутку, дорогая. Я все-таки обещала Дэну, что обязательно позвоню.

– Merde! – Ли с такой силой стукнула бокалом шампанского по журнальному столику, что вино выплеснулось на полированную поверхность. – Неужели он не может подождать до завтра?

Фанни взглянула на подругу с удивлением.

– Это не займет и минуты.

– Ну, если ты считаешь себя обязанной… – надула губки Ли. – Только учти, я вовсе не жажду встречи с ним. Может, в Нью-Йорке Дэн Стоун считается большой знаменитостью, но в Берлине о нем никто слыхом не слыхивал.

– Это был выбор самого Дэна.

– Почему? Он что-то имеет против Берлина?

– Против Германии вообще, – неохотно объяснила Фанни. – Нацисты уничтожили его семью.

– Ах да, ты об этом упоминала. Ты еще, кажется, говорила, он не то еврей, не то цыган.

– Ты забыла перечислить гомосексуалистов и умалишенных. Позволь тебе напомнить, что Гитлер уничтожал и тех и других, так что мы с тобой тоже вряд ли уцелели бы при нем. А что касается Дэна – да, он еврей. Это имеет значение?

– Только не для меня, cherie, – пожала плечами Ли. Она взяла сигарету из серебряной папиросницы на столике и закурила. – Ну так иди и звони своему другу.

– Спасибо, дорогая. Это много времени не займет, поверь.

Ли снова раздраженно пожала плечами.

– Можешь не спешить.

Она небрежно взмахнула сигаретой, и раскаленный докрасна столбик пепла упал на обитую кожей кушетку. Ли даже не попыталась его смахнуть. Она сидела не шевелясь и наблюдала за появлением маленькой черной дырочки.

Александра нервничала. Она твердо знала, что в кухне все в полном порядке. Она знала, что выглядит как надо в вечернем туалете от Живанши из бархата и крепа. Она знала, что приглашенные к обеду гости в принципе должны составлять идеальную компанию. И все же…

Шестеро друзей. Три пары, крепко привязанные друг к другу, любящие, спаянные… Пристрастия, выплескивающиеся наружу и пропитывающие все вокруг… Веселые, улыбающиеся лица, обращенные друг к другу, тайные маски, повернутые внутрь… Друзья. Старые, новые, непредсказуемые…

Александра нервничала.

– Что с тобой сегодня творится, Дэнни? – спросила Барбара, пристально глядя на него. – Ты плохо себя чувствуешь?

– Я чувствую себя превосходно, – улыбнулся Даниэль. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что вот уже в шестой раз ты повязываешь один и тот же галстук, хотя он и с первого раза сидел прекрасно. На тебя это не похоже. Ты никогда раньше не придавал такого значения внешнему виду.

– Все мужчины тщеславны.

Она покачала головой.

– Только не ты. Тебя что-то беспокоит.

Даниэль снова посмотрел на себя в зеркало и ощупал старый шрам.

– Тебе просто показалось, любовь моя. Это все из-за твоего положения. – Он повернулся кругом. – Ты готова?

– Вот уже двадцать минут, как я тебя жду.

– Прошу тебя, Ли, поторопись. Мы ужасно опаздываем.

– Бога ради, перестань меня понукать, cherie. Если бы эта идиотка твоя служанка не погубила мое платье, я бы давно уже была готова.

– Дженну никогда раньше не просили отгладить платье от Диора за двадцать минут до выхода. И ничего она не погубила, оно чудесно выглядит.