Ок-но - Максим Дегтярев

Ни слова не говоря, Луиза вышла из кухни, через какое-то время вернулась, на ходу просматривая приглашение.

– Зачем это вам? – спросила она. По ее глазам было видно, что она заранее готова не поверить ни единому моему слову. Поэтому я выдвинул самое неправдоподобное объяснение:

– Следственная комиссия, занимавшаяся расследованием катастрофы на «Телемаке», направила людей, готовых на все, лишь бы только помешать моему расследованию. Мне необходим запасной путь с Ундины. Кому придет в голову искать меня в группе туристов-миллионеров?

– Но на билете стоит мое имя, – напомнила она. Похоже, моя детективная история ей понравилась.

– Знаете, сколько на Фаоне Луизов Кастенов?

– Нет, а сколько?

– Этого не знает никто. Я изображу такой акцент, что ваша таможня удивится, что меня зовут не Кашкиндук, сын Вапролока. Улечу Луизой Кастен, делов-то…

– А идентификационный номер?

– В крайнем случае возьму ваш, ведь в базе данных пол не указан. Или указан?

– Не указан, – подтвердила она и с гордостью добавила: – У нас равноправие. Но свой номер я вам не скажу, это было бы нарушением моего права на частную жизнь.

Последняя фраза была произнесена твердо и не терпела возражений.

– Хорошо, я что-нибудь придумаю. Итак, сколько я вам должен за билет?

– Да берите так, – равнодушно сказал она и протянула мне билет вместе с рекламным буклетом и приглашением. Когда бумаги почти что оказались у меня между пальцев, она отвела руку и строго спросила:

– Так зачем он вам?

– Вы собирались их выбросить, – напомнил я, – так сделайте это прямо сейчас. Я не гордый, залезу и в мусоросборник.

– Ну бог с вами, – вздохнула она. – Берите.

Я схватил бумаги, едва те оказались от меня на расстоянии вытянутой руки.

– Ого! – она покачала головой. – Ну и прыть! Должно быть, они действительно для вас важны.

– Спасибо! – воскликнул я вне себя от благодарности. – Ждите ответного подарка!

– Да не стоит, – пробормотала она и о чем-то задумалась.

От Яны я слышал, что женщина, беременная от человека, которого все считают погибшим, способна чувствовать, что отец ее будущего ребенка жив – если он на самом деле жив. Ларсон считает это ерундой, ничем не подтвержденной. Я спросил:

– Луиза, какие у вас отношения со Стаховой?

– Нормальные. – Она посмотрела на меня с некоторой настороженностью. – Почему вы спросили?

– Она убеждена, что на видеозаписи… Вы понимаете о какой видеозаписи я говорю?

Луиза прикусила губу и кивнула. Я продолжил:

– …На видеозаписи не Тимофей Стахов и не ваш муж, Жорж Кастен. На видеозаписи какой-то другой человек, одетый в биозащитный скафандр, душит биолога Сэмюэла Милна проводом от переносной лампы. Кое-кто полагает, что Стахова, подозревая по какой-то причине, что ее муж в действительности остался жив и что, следовательно, он и является убийцей, таким способом отгоняет от себя – нет, скорее, от других – мысль о том, что ее муж – убийца. Она не обвиняет Жоржа Кастена, потому что, во-первых, вы были дружны, во-вторых, не хочет, чтобы вы, в ответ, обвинили ее мужа. Что вы по этому поводу думаете?

Глаза у нее потускнели, она молча встала и вышла из кухни.

Луиза стояла лицом к окну, выходившему на веранду, где в горшках и лотках зеленели какие-то всходы. Я подошел к книжной полке, на которую сперва не обратил внимания. Много книг по планетарной биологии и агрономии.

– Вы считаете, Жорж жив? – спросила она, не оборачиваясь.

Две оккультный брошюрки и «Записки о поисках духов». Она не видела Кастена и не общалась с ним. Она общалась с духами.

– Не знаю. – Я подошел к ней и встал рядом. – А вы?

Посмотрев сквозь стекло окна и веранды на небо, я тотчас забыл о том, что что-то спросил. Полицейский флаер сделал над домом круг и приземлился на лужайке позади дома – то есть со стороны вершины 1339. Из флаера вылез темнокожий сержант Пит. Он направился к дому. Походка у него была легкой и непринужденной.

Ясно, что по мою душу, но почему…

Луиза очнулась:

– Кого это еще принесло?!

У меня уже не оставалось никаких сомнений, за кем прилетела полиция: следом за сержантом из флаера выбрался агент Бобер, следивший за мной в Лондоне.

– Похоже, это ко мне, – сказал я. – Где тут вас выход?

Несмотря на то, что в доме было два выхода, Луиза с первого раза указала на тот, что не был виден со стороны лужайки. Какое, однако, понимание!

Я схватил рюкзак и бросился вон из дома.

Пока я бежал по Луизиному участку, я старался не давить грядки. Потом я перестал смотреть под ноги. Бежать под уклон было легко даже в УНИКУМе с рюкзаком. Достигнув высоких зарослей – видимо, культурных – я пробежал еще метров сто, затем присел и прислушался. Минуту спустя я услышал, как кто-то с тяжелым пыхтением продирается сквозь заросли. Похоже, один. Значит – Бобер. Вряд ли у местной полиции есть желание бегать за частными детективами.

Повел я себя, конечно, глупо. С флаера они меня заметят.

Прислушиваясь, Бобер стоял в полутора метрах от моей головы. Кажется, мы оба думали над тем, что делать дальше. Мохнатая гусеница с парой хлипких лап спасалась от нашествия Бобра. Она перепрыгивала с листа на лист, пока не выбрала для посадки мой нос. У нее были мерзкие влажные усики. На носу она не задержалась, но я понял, что сейчас чихну, и Бобер меня заметит. Случай снова сделал выбор за меня. Не дожидаясь чиха, я выпустил из рук рюкзак и прыгнул.

Со стороны могло создаться впечатление, что Бобер в восторге от того, что больше не надо за мною бегать. Он посмел улыбнуться – и заметьте – я в это время сидел на нем верхом! Чтобы ему не вздумалось орать, я запихнул ему в рот платок с Космострова. Кому и за каким чертом я понадобился, вполголоса спрашивал я. Бобер брыкался и мычал в том смысле, что с платком во рту ему трудно отвечать. Я вполголоса возражал, что без платка любой дурак ответит, путь попробует ответить с платком. Это была борьба – нет – возня самолюбий. Мы уже почти пришли к соглашению, когда на меня обрушилось что-то тяжелое и с руками.

Из меня плохой физиономист. Кажется, сержант Пит не врал, когда говорил, хрипя от напряжения:

– Коллега, вы только не подумайте, что мне нравиться этим заниматься… Ох…

Из последних сил ему удалось застегнуть наручники.

– Какой он вам к дьяволу коллега! – выплюнув платок, заревел агент Бобер. Постанывая, он слез с моей спины и отвалился в сторону. – Возьмите мои наручники и стреножьте его.

– Думаю, в этом нет необходимости, – ответил Пит.

Я яростно закивал головой: